– Интересно, они не передумают? – спросил Неверов, оглядывая окрестности.

– Да ты что, – возразил Норгулин. – Они уже настроились на восемь тысяч баксов. У них уже ноздри раздулись от запаха денег. И они уверены, что умнее всех.

Мало что в работе оперативника по трудности, по трате жизненной энергии и нервов может сравниться с напряжением ожидания. Придет – не придет? Получится – не получится?.. Сегодня был завершающий и решающий этап трехдневной работы. Удалось установить данные фигурантов, задокументировать все, оформить надлежащим образом – есть надежда, что теперь вымогателям не отвертеться. Осталось взять их с поличным.

Норгулин еще мог понять, когда бандиты кромсали друг друга на разборках, трясли «новых русских», на большинстве из которых клейма ставить негде. Но все чаще в поле их действий попадали обычные люди. Что взять с простого человека, у которого если и была тысяча рублей на сберкнижке, и ту Гайдар слопал? Оказывается, есть что: целое состояние – квартиру. Это тысяч двадцать долларов. Вот и пропадают старики и старушки, а их жилье сказочным образом приватизируется и продается. Растут списки пропавших без вести, количество неопознанных трупов. Вот и приходят вымогатели не к коммерсантам, а к обыкновенным работягам и говорят – ты мне должен деньги, продавай квартиру.

Повод для такого визита может быть самым различным. Взять дело, которым РУОП сейчас занимается. Сорокалетний честный работяга, водитель рефрижератора, попадается на трюк с подставкой на дороге. Перед носом его грузовика возникает «мерс». Столкновение, скрежет металла… Из салона выскакивают несколько быков, избивают, забирают документы. Вечером заваливаются уже к нему домой, нещадно бьют и его, и жену, достается и двенадцатилетней дочке. «Ты нам угробил машину, плати восемь тысяч долларов. Нету такой суммы? Продавай квартиру или меняй ее на меньшую!» Водитель, молодец, обратился в РУОП. Была проведена предварительная работа. Бандиты назначили стрелку у центрального универмага, где намеревались получить деньги.

– Когда мы этих тварей отстреливать начнем?

– Когда-нибудь начнем. Однажды они достанут всех до такой степени, что откроется сезон охоты.

– Недавно прочитал интересную книгу. Там бандюков начали обрабатывать сывороткой правды. Можно поймать одного, и он всю раскладку даст и по своей бригаде, и по делам. Идея классная. Нам бы такую штуку, мы бы их за три дня вывели.

– Представляешь, какой вопль бы поднялся? Произвол! Негуманно! Гуманно им давать людей убивать, а бороться с ними негуманно. Кроме того, представляешь, если бандюки правду начнут говорить, они же сразу все свои «крыши» начнут сдавать в государственных структурах. Так можно очень высоко добраться. Кому это нужно, когда все повязаны? Сыворотка правды, кстати, не настолько эффективная, как кажется. Да и фантастика это. Были бы законы нормальные, мы бы преступников и так вывели. Ну, не в три дня… Только кому нужно против себя самих законы принимать?

– Тоже верно, – согласился Неверов.

– Имеющуюся информацию не дают реализовывать. Дай мне волю, я б моментом нашего главу администрации, половину его замов и еще кое-кого из Москвы покрупнее в трюм загнал.

– Кто ж тебе волю даст?

– Время вышло, – сказал Неверов, смотря на часы.

– Наверное, умных из себя строят, – предположил Норгулин. – Разведку проводят. Их право.

– Это Кувалды бригада?

– Да. Но, по-моему, они работают в отрыве. Кувалда их не особо деньгами балует, вот они самодеятельностью и занялись.

– Значит, Кувалда их вытаскивать не будет?

– Не будет. С этим у него строго.

– Когда же мы его самого возьмем?

– А чего, не брали, что ли? – махнул рукой Норгулин. – С пистолетом в прошлом году задержали. За незаконное хранение суд ему год условно дал… Не расстраивайся, рано или поздно его грохнут. Такие долго не живут.

– Я бы его сам с удовольствием грохнул, – буркнул Неверов.

– Может, когда-нибудь придется. Надоел он, скот.

– Вон белый «Москвич». Не они?

– Они. – Норгулин взял лежавшую на сиденье и прикрытую газетой рацию «Моторола». – Говорит Первый. Внимание, клиенты прибыли.

– Шестой понял.

– Пятый их видит.

– Где-то должно быть прикрытие, – сказал Норгулин. – Они себя за настоящих профи держат, обязательно будут проверяться.

На площади перед универмагом толпилось много народу. Стояла очередь за апельсинами, шла торговля цветами и газетами, около урны сидел безногий пьяный бомж с плакатом «Подайте погорельцу» и курил «Мальборо». То, что много народу, с одной стороны, хорошо – преступники не «срисуют» наблюдение. С другой – при скоплении народа стрелять нельзя. Не дай бог, пуля заденет посторонних. Зато бандюкам можно все… Брать их нужно сразу и максимально жестко, чтобы не дать даже малейшего шанса выдернуть ствол и открыть стрельбу. Опыт у СОБРа в этом деле большой. Было бы кого брать…

– Вон еще одна машина, синяя «шестерка», они на ней к «терпиле» приезжали. – Норгулин опять потянулся к рации.

На стрелку прибыли пятеро на двух машинах. Они начали ходить кругами павлиньей походкой. Широкие брюки, модельные туфли, черные очки – типичная крутизна. Орлы. Ничего, скоро они будут похожи на мокрых ощипанных куриц. Двое из них в просторных пиджаках. Этим особое внимание. Под пиджаком может быть огнестрельное оружие.

Быки покрутились около универмага. Наконец один – рыжий, в полосатой рубашке с короткими рукавами и тонким кожаным галстуком – подошел к плотному мужчине с простым деревенским лицом – это и был потерпевший.

– Начался разговор, – сказал Неверов.

– Должен быть еще один. Здоровенный битюг. Мы его только по описаниям знаем.

– Вон «пятерка» стоит, около нее громила. Не этот?

– Похож. – Норгулин взял рацию. – Около цветочников рядом с «пятеркой» бык, похож на клиента, но точно не уверен. Его тоже пакуем. Но поаккуратнее. Он может быть посторонним.

– Понятно.

Потерпевший разговаривал с рыжим парнем.

– Вот вывозить бы их после таких стрелок не в отдел, а в лес и пускать в расход. Через три дня на Руси бы о рэкете забыли.

– Забыли бы. Так… «Терпила» что-то передает. Деньги?

– Похоже.

– Готовность номер один! – скомандовал Норгулин по рации.

Потерпевший передал пакет рыжему. Тот заглянул в него, улыбнулся, хлопнул по плечу и направился к «Москвичу». Потерпевший вытер рукавом лицо – это был условный сигнал.

– Передача прошла! Задержание!

«Волга» рванула с места. Норгулин действовал четко. Все отработано, привычно, делано не раз. Заложить крутой вираж, блокировать спереди «Москвич». Зажав в руке «стечкин», подлететь к машине. Распахнуть дверцу. Смазать пассажиру по лбу рукояткой и успокоить его на земле. Защелкнуть наручники. Врезать для профилактики ботинком по ребрам. Порядок.