синтезатора разрыв между «живым» и «неживым» особенно очевиден. Духовые имеют естественную связь с голосом и дыханием, ведь духовой инструмент по сути дублирует и усиливает те части человеческого тела, которые сами по себе обладают способностью издавать звук — пальцы, голосовой тракт, язык[257]. В частности саксофон с момента его изобретения понимается как инструмент, наиболее близкий к человеческому голосу: богатство оттенков тембра и относительная легкость, с которой высота тона может варьироваться посредством изменения позиции губ и челюсти, сделало его востребованным джазовыми исполнителями, манера игры которых имитировала человеческую речь[258].

В отрыве от физиологического эмулированные тембры духовых инструментов воспринимаются как неестественные — даже с помощью очень хороших библиотек сэмплов сымитировать живую игру чрезвычайно сложно, теряются естественные нюансы исполнения. Сам факт того, что исполнитель нажимает на клавишу, а звучит нечто, напоминающее трубу или саксофон, еще больше отрывает тембр от его материального контекста.

Впрочем, разрыв между тембром акустического инструмента и его синтетическим двойником может производить не только зловещий, но и комический, игровой эффект. В 1990-е синтетические фанфары, обещающие славу, набрасывались на телезрителей из телеигр — из заставок к передачам «Умники и умницы»[259], «Звездный час»[260], «Поле чудес»[261]. «Искусственность» этих фанфар во многом соответствовала игровому формату передач, сообщая телезрителям, что перед ними — веселое развлекательное шоу. В одном из эпизодов «Маски-шоу» пассажир пристает к попутчице — действия персонажей сопровождаются не только всевозможными звуковыми эффектами, акцентирующими внимание на движении, но и нарочито неестественной, вульгарной имитацией звучания саксофона на субтоне, пародией на музыку, уместную в интимной обстановке[262].

Рука на пульсе событий: перкуссия

Наряду с духовыми инструментами сигнальную и ритуальную функцию традиционно выполняли барабаны. В телевизионных заставках ритм — организация музыки во времени — оказывается важнейшим средством управления зрительским восприятием. Особую роль перкуссия выполняет в музыкальных заставках к новостным и аналитическим телепрограммам.

Музыка, сопровождающая повествование о произошедшем только что или происходящем прямо сейчас, традиционно энергичная, иногда тревожная и соответствует темпу и духу новостей (исключения — заставки к новостям культуры или кино, которые часто делаются в классической традиции или в духе киномузыки). Тема часов, времени — ключевая: новостные заставки всецело опираются на ударные, агрессивно или, напротив, подчеркнуто нейтрально и бесстрастно отбивающие ритм и указывающие на скоротечность времени[263]. Все это призывает зрителя держать руку на пульсе событий.

При этом, как поясняет композитор Сергей Чекрыжов, «„пульс“ новостных заставок обязан быть современным, не архаичным, отсюда — современная (часто электронная) ритм-секция, глубокие басы». Например, в «шпигеле»[264] для программы «Время» (который до сих пор звучит в эфире[265]) звуки симфонического оркестра используются в сочетании с электронной ритм-секцией. «Симфоничность заложена в основном оформлении канала, а электронный „пульс“ продиктован характером программы новостей», — объясняет композитор подобное стилистическое решение.

В заставке к передаче «Вести. Дежурная часть»[266] (2004, композитор Александр Петрунин, известный как Mewark) стремительный темп «оркестровой» музыки (с которым синхронизированы действия сотрудников экстренных служб на видео) легко подчеркивается ненавязчивой перкуссией в стиле IDM, которую разбавляют густые и мощные сбивки по томам, расставляя акценты в необходимых местах и создавая ощущение опасности, чрезвычайной ситуации, требующей немедленных действий. Заставка заканчивается шумом ветра — как рассказывал музыкант в одном из интервью, это часть его фирменного стиля[267].

Как упоминалось ранее, некоторые тембры действуют анафонически, напоминая звуки и ощущения, существующие вне музыкального дискурса. В этом смысле барабаны оказываются довольно удобным инструментом, способным имитировать самые разнообразные немузыкальные звуки: шаги, удары, выстрелы. Подобный прием используется в частности в музыке к программе «Русская рулетка»[268]: «Эта передача во многом делалась по канонам американского телешоу, жесткого, провокативного. Отсюда и мощные, „пугающие“ акценты — похожие на взрывы или выстрелы», — рассказывает Сергей Чекрыжов. В музыке к криминальной хронике барабаны также играют важную роль в создании пугающей, депрессивной атмосферы. Например, в заставке к «Криминальной России» (1995–2007)[269] тревожная маршевая партия в сочетании с плотным сухим тембром малого барабана имитирует звучание стрельбы. Поверх музыки наложены женские крики, лай служебной собаки, голоса оперативников, что усиливает гнетущий эффект. В вариации главной темы[270] ритмическая партия менее плотная, а тембр барабана более мягкий и рассыпчатый — он скорее подчеркивает напряженное звучание музыкальной темы, чем составляет ее канву.

В передаче «Поле чудес» в полной мере реализована ритуальная функция барабана. Если упомянутая выше заставка с торжественными фанфарами ставит своей целью привлечь внимание телезрителя, настроить его на волну куража, азарта игры, то фоновая музыка во время игры призвана его внимание удержать. Во время кручения барабана — традиционного игрового ритуала — звучит зацикленный фрагмент, напоминающий техно повторением короткой музыкальной формулы и простым ритмом[271]. С одной стороны, подобная музыка легко нарезается и подгоняется под длительность эпизода, с другой — не отвлекает зрителя и помогает максимально сконцентрировать его внимание на процессе. В аранжировке используются довольно мягкие тембры перкуссии с яркими металлическими акцентами, напоминающими звон монет или взмах волшебной палочки. Этнические элементы создают ощущение колдовства, магического ритуала, который свершается прямо на глазах у зрителя и определяет дальнейшую судьбу игрока.

В «минуте на размышление»[272] эта концентрация зрителя на процессе достигает апогея: в этом помогает гипнотическая репетитивная музыка, также исполненная при помощи тембра, напоминающего звучание перкуссионного инструмента вибрафона. Использование в мелодии целотоновой гаммы дополняет ассоциацию саундтрека передачи со сказочным, нереальным, магическим.

Колокола: вечный набат

В советское время радиопозывные часто именовались «колокольчиками» или «колокольцами». На заре радиовещания позывные были средством привлечения слушателя, поскольку передачи выходили нерегулярно, и резкие высокочастотные сигналы сигнализировали о начале эфира, обозначали радиостанцию и помогали сконцентрировать внимание на передаче. Для этих целей во всем мире чаще всего использовались звонкие и яркие тембры вибрафона, челесты, фортепиано: высокие частоты хорошо слышны при передаче на большие расстояния даже сквозь сильные помехи[273]. Сегодня, когда технические возможности трансляции сигнала значительно улучшились, на смену сигнальным «колокольцам» пришел колокол, звучание которого используется в самых разнообразных контекстах: от религиозных передач до новостных заставок и даже криминальной хроники.

Звучание колокола в новостных заставках интересно в контексте того, как телевидение, высокотехнологичный медиум, становится проводником «традиционных ценностей». Как указывает исследовательница Татьяна Чередниченко, «традиционные функции колокола — призывать в храм и возвещать опасность. В первом случае колокол обозначает сакральный центр, во втором — центр гражданской мобилизации. В жизненном графике то и другое разделено: литургия регулярна, а пожары чрезвычайны»[274]. Но в традиции русской оперы