плечами, а затем поправила съехавшее платье. — У него… Чистый взгляд. Хороший, добрый, искренний — чёрт, я уже и забыла, что именно так должен смотреть герой, призванный Богом!

— Посмотрим, сумеет ли он его сохранить, когда столкнётся с Крэйном лицом к лицу, — протянул первый герой, устало зевая. — В общем, ты, главное, обучи его всем азам. Дальше…

— Нет уж, — остановила женщина его. — Если ты хочешь послать его на сражение с Сангвином, то я просто обязана дать ему вообще всё, что смогу. Секреты эфира, управления им, заклинания, которые создала собственноручно — он получит всё, Фолл. Возражения не принимаются.

— Хорошо, Мира… — не стал спорить тот. — Давай-ка тоже спать. Скоро уже рассвет…

— В отличие от тебя, свиньи, я предпочту тёплую постель, — посмеиваясь, встала волшебница с кресла. — И Фолл, последнее… — она подошла к первому герою, почти силой выдирая его из удобного предмета мебели и заключая в объятья. — Ты справился… — прошептала она. — Я знаю, что твоё бремя неподъёмно. Помни, захочешь бросить всё — тебе здесь всегда рады.

Она отстранилась, выпрямляясь.

— Спасибо, — произнёс Фолл, смотря на архимага с благодарностью.

— А теперь — доброй ночи, — кивнула ему чародейка, удаляясь.

— Доброй… — посмотрел первый герой ей вслед. — Доброй, Мира.

Ему стало тепло на душе и в сердце. Боль от увиденного, боль от потери товарища и наставника потихоньку отступала, уступая место сонливости и осознанию того, сколь сильно первый герой устал. Почти двое суток на ногах. Конечно, его тело могло продержаться гораздо больше, вливай он в него эфир, но такой способ был крайне опасен: из-за усталости разума. Мозг не мог выдержать больше недели бодрствования, поэтому первый герой предпочитал спать, как все люди — по семь-восемь часов в день.

В голове Фолла прокатились весёлой гурьбой воспоминания, связанные с Мирой. Сколько не играл злой рок с их жизнями, волшебница всегда находила место и время для благодарности, для объятий, как сейчас, для выражения своих чувств. Когда ей хотелось плакать, она плакала, когда хотелось кричать — кричала, когда душа пела, пела и чародейка — вот настолько прямолинейной и искренней она была. Иногда Фоллу казалось, что он просто недостоин такого друга. Архимаг была… Особенной. Не только сильным, наравне с императором, человеком, но и тем редким типом личности, что практически не встречался на просторах Крэйна. Мира была доброй, понимающей и чуткой женщиной, что давала даже самым прогнившим душам второй шанс. Не раз и не два ей это выходило боком, но она не сдавалась и шла к своей мечте по пути, что ярко освещала сама себе. Фолл был рад, что она уже несколько лет жила в покое, ибо чародейка это более чем заслужила.

А ещё Мира была мудрой. Настолько, насколько может быть мудрым человек, проживший больше века. Среди прочих первопроходцев Сада к советам архимага Фолл прислушивался больше других. Да и те безмерно уважали волшебницу, всегда знавшую, как говорил первый герой, что сказать. Она была его правой рукой и вторым лидером Сада, ведавшей всеми операциями секретной организации на Авроре. А также единственной, помимо императора, заслужившей от Фолла девять баллов из десяти. И первый герой был более чем уверен, решись Мира прорвать этот барьер и стать равной Богу, у неё бы это получилось. Но принципы и желание мира не давали ей стать ещё сильнее. Всё в разумных пределах, как она любила ворчать.

С мыслями о былом и будущем Фолл, устроившись в кресле поудобнее, и заснул.

Прошло несколько часов, и над портовым городом Фарэем встало тусклое зимнее солнце. Он просыпался, медленно, но верно. Вставали стражники, отправляясь в патруль, распевался местный эльфийский хор, грохотали ящиками грузчики на складах и возле магазинчиков. Оглядывались на побережье, сверкавшее чистым, белым снегом. Там, под погребённым под снегом холмом, возвышалась башня архимага. И в ней тоже начинался подъём: правда, куда беспокойней, нежели в городе. Он начался с крика Ирис и вскочившего Арта, попытавшегося успокоить разъярённую девушку. Благо стены в башне Миры были крепкими, и никого, кроме парня, крик не разбудил. Тот хотел было вернуться к просмотру уже пятого сна, но был остановлен деликатным стуком в дверь. На пороге стоял Фолл, пригласивший ребят завтракать и попросив не шуметь, чтобы не потревожить спящую Лорелеи.

Вместе они прошли уже знакомым Арту коридором к общей зале, теперь освещённой спокойным белым светом, пробивавшемся сквозь окна. Посреди дивана, окружившего камин полукругом, теперь стоял низкий деревянный стол. На нём покоились источавшие аромат тарелки — яичница, овощи, тонко нарезанные ломтики мяса и фасоль в необычном густом алом соусе, и вилки, аккуратно приставленные к каждому из трёх блюд. За завтраком завязалась беседа, к которой вскоре присоединилась и Мира, успевшая переодеться в чёрную шёлковую рубашку и штаны, что закатала до колен. Представившись Ирис, женщина заняла своё место в кресле напротив Фолла, благодарно улыбнувшегося ей.

Арта и Ирис интересовало, прежде всего, где они находились и что планировали делать. Фолл с Мирой, переглядываясь, принялись описывать в деталях всё, что нужно было знать молодёжи. Ирис, узнав о смерти старейшины, едва сдержалась, чтобы не заплакать вновь. Её лицо помрачнело, но поделать что-либо с этим она не могла. Приняв действительность, девушка решила двигаться дальше. В конце концов, она осталась в живых. Арт, беспокойно глядя на девушку, пытался подобрать в голове слова, чтобы утешить её. Но, в итоге, сохранил молчания, продолжая утолять голод. Эстафету по утешению Ирис переняли Мира с первым героем, постаравшись объяснить ей один простой факт.

Жизнь ещё не кончилась. Да, трагедия, через которую прошли эти двое, обязательно оставит на них шрамы, которые не залечит время, но дальше — дальше всё будет куда интересней. Фолл предупредил Ирис, что следование по пути мести ни к чему не приведёт, однако, коль таково её желание, они возьмутся за её обучение вместе с Артом. Тот, мотая головой, полностью согласился с девушкой — сейчас они желали только возмездия. Справедливого и понятного волшебнице и первому герою. Закончив с завтраком, Фолл поднялся, жестом приглашая Ирис и Арта следовать за собой. Искренне пожелав молодёжи удачи, Мира осталась в одиночестве.

Правда, и оно длилось не долго. Стоило захлопнуться одной двери, что вела к лестнице вниз, как отворилась другая — та, что была у камина. Из-за неё выпорхнули феи: существа, похожие на людей, с яркими зелёными глазами и широкими крыльями, издававшими тихий шелест. Все, кроме одной, принялись собирать тарелки и приборы, а закончив, улетели вместе с ними обратно. Лишь одна, златоволосая девочка, что выглядела