и отправились восвояси, как вдруг с горы поднялся дикий свист и крик. Эти разворачиваются и бегут к горе. Другие, в свою очередь, поднимаются после взаимных криков и обзывательств, «жилковские» опять отходят к середине озера, противники же спускаются с горы и начинают крик и свист. Так продолжалось несколько раз – эти только подбегают, другие уже на горе. Драки как таковой и не было. А закончилось все действительно при помощи конницы. Очень много народу тогда забрали. Мы шли к остановке, и возле «Нарата» [83] было очень много мусорских машин, «бобики», автозаки и кавалерия. Очень много пацанов упаковали.

1971 г.р. Олег Николаев

Состоял в группировке в поселке Юдино

Просто в тех версиях «Ледового побоища», что я слышал, «Жилка» и «Грязь» договорились о бое заранее, участников было более пятисот человек с обеих сторон, при появлении легавых обе стороны начали их мочить. Из-за чего, собственно говоря, мусора и имели зуб на Хайдера.

Всегда смущает рассказ о конной милиции и то, что пацаны стали с ними биться. «Кентавров» я лично увидел уже где то в 1988–1989 годах. Дыма без огня не бывает, и, видимо, реально массовая драка была. Только, как обычно и происходит, любое событие со временем байками обрастает.

1965 г.р. Ирек С. (имя изменено)

Был участником группировки «Жилка» в 1980-х

«Грязевские» считали Лебяжье своей вотчиной, поэтому оно было идеальным местом для их опиздюливания. Несмотря на зиму, народу там по выходным дням собиралось прилично.

Хайдер уже метил на место лидера и объединителя «Жилки», однако в ту пору еще существовал некий совет и решения принимались коллективно. Этот раз не стал исключением, и решение о рейде было принято сообща. Участвовали в акции выходцы из всех дворов кроме Овражного – по причине юного возраста его участников. Молодых на серьезные акции тогда не брали из боязни и неуверенности в том, как те поведут себя в ментовке при задержании. Возраст участников варьировался от восемнадцати лет, хотя могло быть несколько ребят и на год-два младше, если те обладали хорошими физическими данными.

Точкой начала броска было футбольное поле на опушке леса, что недалеко от «Оргсинтеза» [84]. Время от времени здесь проводили сборы. От него до Лебяжьего проходила лесная тропа, что позволяло провести скрытый маневр до пляжа на Глубоком озере. Заряжены были обрезками арматуры, цепями и самодельным бомбочками. Ножи тогда еще не таскали – мода на них придет лишь спустя полтора-два года.

Сквозь деревья забрезжил вид на пляж – народу было полно. Следующие две-три минуты подтягивались отстающие, а противоположная сторона пристально следила за нами. Нас срисовали почти сразу, и элемент неожиданности был упущен. Мы появились на склоне в количестве десяти-пятнадцати человек и сразу же вызвали панику. «Грязевские» сориентировались быстрее простого люда и начали спешно занимать оборону на противоположной стороне. Шум поднялся неимоверный! Простые отдыхающие метались по снегу, не желая оказаться меж двух огней. Все это сопровождалось диким свистом и криками с обеих сторон.

Со стороны могло показаться, что нас много, но в действительности было не больше пятидесяти человек. Глобальной драки не планировалось, это была самая обычная акция. В те годы становление большинства группировок еще только набирало обороты, и если бы в теории можно было мобилизовать всю «Жилку», включая младший возраст, а также тех, кто был в то время в армии или отбывал наказание, то и тогда бы набралось не больше восьмидесяти человек. Это лишь в начале 1990-х с одного «Хайдеровского» двора можно будет собрать до полусотни бойцов, а то и больше. В январе 1984-го все было иначе.

Теоретически вместе с «грязевскими» могли оказаться представители и других группировок, кто не находился с ними в состоянии войны. На мой взгляд, было их чуть больше сотни, и это с учетом простых отдыхающих. Далее началась словесная перебранка, полетели в обе стороны оскорбления и призывы к сближению, бросили несколько бомбочек.

Продолжающееся стояние на склоне было обусловлено потерей элемента неожиданности, отсутствием желания штурмовать склон и уже показавшимся со стороны Лебяги отрядом кавалерии в количестве четырех-пяти человек. Они появились достаточно скоро, быстро заняли позицию между нами и постепенно начали напирать на наш склон. Их приближение было встречено потоком нецензурной брани, парой-тройкой брошенных в их сторону бомбочек, напуганными звуками разрывов лошадьми, двумя сброшенными наездниками и последовавшим за тем взрывом хохота.

Было очевидно, что кавалерия уже вызвала подкрепление по рации, бесперспективность какого-либо действа была налицо, не оставалось ничего иного кроме как раствориться в лесу. Вся акция заняла не более двадцати минут. Предполагаемого преследования не последовало, никто в погоню не бросился, мы шли и удивлялись такому исходу, не зная о том, что на выходе из леса нас уже ждут. Где-то на подходе к упомянутому в начале футбольному полю, когда «грязевских» ужe вовсю винтили и распихивали по автозакам у «Нарата», мы нарвались на ментовскую засаду и все как по команде бросились врассыпную. Улов оказался несущественным, почти никого не поймали.

Так как никакой драки не состоялось, срок накрутили только Хайдеру, остальных сия чаша миновала, правда, лишь на время. Однозначно как организатора его вломил кто-то из своих. Пришили ему хулиганку и говорят, что насыпали что-то около четырех лет, поэтому уже в конце 1987-го – начале 1988-го он был на свободе. Но недолго: буквально через год он снова угодит на нары – но уже за вымогательство – и освободится лишь в 1992-м.

Глава 16. Взрослые войны 1990-х

В девяностые убивали

                                людей

И все бегали абсолютно

                                 голые

Электричества не было

                                  нигде

Только драки за джинсы

                     с кока-колою.

Монеточка, «90»

В этой главе мы не будем углубляться в войны 1990-х так, как они этого заслуживают, потому что по-хорошему им одним стоило посвятить целую книгу. Вместе с ее героями мы прежде всего попробуем сравнить войны 1980-х и 1990-х, что в рамках исследования играет более важную роль. Главный вопрос, на который отвечают герои этой главы, можно сформулировать таким образом: «Что стало с миром казанских группировок, когда в него пришли деньги?»

Экономические реформы Ельцина, с одной стороны, привели к глубочайшему кризису (а во время кризисов криминал всегда поднимает голову), с другой – вывели на арену новую категорию граждан – коммерсантов. В основном это были вчерашние фарцовщики и теневики, и милиция, переживавшая в