Адриан замахнулся кнутом, и я зажмурилась. Пресвятая Дева Мария, не дай меня искалечить или убить!

Первый удар пришёлся по ногам. Кожу ожгло, и на мгновение перехватило дыхание. А затем пришла боль, заставившая выступит слёзы из глаз. Я заморгала, со страхом глядя вниз. В тот момент мне казалось, что я увижу страшное зрелище, но… Остался лишь легкий красный след, уже начавший светлеть. Так значит, это страшное орудие пыток… лишь бутафория? Конечно, Луи должно быть позаботился о безопасности своих девушек. Будь это обычная деревенская плеть, которой понукают нерадивых животных, едва ли бы я отделалась легко. Однажды я видела, как деревенский мельник забил почти насмерть своего ослика. Тогда я кинулась к нему с кулаками, и он, в запале, хлестнул меня изо всех сил. Он попал мне по руке, и лишь благодаря долгим месяцам лечения, припаркам и мазям матери, мне удалось остаться без рубца. Хотя след был виден ещё лет семь.

Но Адриан в своем иступленном, садистском помешательстве, казалось, ничего не замечал — ни мой недоуменный взгляд, ни слабый результат от своих действий. Он замахнулся ещё раз, в этот раз попав по бедрам. Я вскрикнула, инстинктивно пытаясь уйти от удара. Ох, всё равно больно! Может быть, если поорать и подрыгаться, Берже будет этого достаточно? Завертевшись, насколько мне позволяло мое положение, я внезапно почувствовала, как заскользили мои запястья в кожаных ремнях. Путы будто бы ослабли. Может, и они тут только для видимости? Я запрокинула голову, пытаясь разглядеть крепление. Так и есть. Если немного подвигать руками, то ремни разойдутся, и можно будет освободиться.

— Смотри на меня, Клэр, — прошипел Адриан. — Тебе больше не удастся делать из меня дурака, корча невинность, и при этом отдаваясь парижской швали.

— О чём ты, Адриан?! Это ты предал меня, найдя себе другую. Да и своей бедной жене не смог быть верен.

Бесполезно было пытаться усовестить Берже. Он снова замахнулся плетью, в этот раз уже целясь в лицо. Рот его уродливо исказился.

— Больше никто на тебя не взглянет!

Я дернула ремни, почти повиснув на них, тем самым их ослабляя, и прижавшись спиной к пыточной машине, что есть силы толкнула Адриана ногой в грудь. Кажется, попала солнечное плетение. Воздух со всхлипом покинул его легкие, а он сам опрокинулся на спину. С трудом освободив руки, я практически сползла на пол. Ноги едва держали.

Дверь. Там только щеколда. Мне нужно до нее дойти, и тогда я буду спасена. Кинув взгляд на свои вещи, а затем на Берже, поняла, что времени одеться у меня нет, так что просто запахнула безрукавку. Полагаю, почти голой девицей в Ле-Шантон никого не удивишь.

Но я слишком спешила, и это меня подвело. Взгляд мой был устремлен только к двери, так что сначала я только услышала, как под ногами что-то хрустнуло, а потом почувствовала резкую боль. Ковер был залит вином и усыпан осколками бокалов. Один из крупных осколков и торчал сейчас из моей пятки, уйдя под кожу на несколько сантиметров. Из раны засочилась густая темная кровь. И хотя вид её стал мне почти привычен, тошнота все же подступила к горлу, а в глазах потемнело. Не вовремя…

Шатаясь и прихрамывая, стараясь не наступать на больную ногу, я сделала еще несколько шагов к выходу, а затем поскользнулась на собственной крови и упала. И даже слыша, как поднимается за моей спиной Адриан, ничего не могла сделать.

— С-сука!

Повернув голову, я успела заметить, что он что-то поднял с пола. Я начала ползти назад, до тех пор, пока не уперлась спиной в стену, а Адриан не навис надо мной. Теперь он был уже не так расположен к разговору, но намерения мужчины были ясны. В пухлой ладони он держал чудом уцелевшую ножку хрустального бокала, и с острого, оскольчатого края стекали капли вина.

— Никто не взглянет на тебя, — повторил он, будто находясь в трансе.

Первая любовь, даже закончившаяся неудачно, оставляет после себя светлые, нежно-щемящие чувства. Теперь они окончательно были растоптаны тем чудовищем, что стояло передо мной — готовым унизить и изуродовать ту, которой когда-то посвящал стихи, обещая всегда быть рядом…

Адриан должен был радоваться, что добился своего. Теперь я на самом деле дрожала от ужаса и безысходности. Ему оставалось лишь исполнить свою угрозу. Но он замер, будто не осмеливаясь сделать последний шаг.

— Ты сама… сама во всем виновата. Тебе стоило бы просить у меня прощение. Клэр… Клэр…

Мне хотелось бы издевательски засмеяться, плюнуть в него или гордо промолчать. Но я размазывала по лицу слёзы, пытаясь произнести хоть что-то. Голос не слушался.

Когда щеколда внезапно с треском сломалась, и распахнулась дверь, я наконец смогла отвезти взгляд от столь родного, и в то же время чужого лица бывшего ухажёра. И увидев Михаила, испытала странное чувство облегчения, хотя он и выглядел ужасно. Лицо, и так бледное и худое, заострилось ещё больше, а глаза стали почти красными. Вампир посмотрел на меня, а затем окинул взглядом комнату, задержавшись на кровавом следе, тянущемся от ковра ко мне. И только затем повернул голову в сторону Адриана.

— Эта девка внезапно сошла с ума, — пожаловался Берже, пряча за спину осколок бокала. — Как дикая напала на меня, и все здесь перевернула.

— Вы хотите оставить жалобу хозяйке, месье? — медленно и очень спокойно спросил Михаил. — Может быть, вам нужно выплатить компенсацию?

— Н-н-нет, — запинаясь, ответил Адриан, начиная чувствовать неладное. — Это лишнее. Достаточно будет, если девушку выкинут из Ле-Шантон. Говорю вам, она безумная! Вы управляющий?

— Не совсем. Но я думаю, что поплатиться кто-то все же должен. Клэр, закрой глаза.

Я послушно зажмурилась. Всхлип, что-то хрустнуло, а затем я услышала как тяжелое тело падает на пол. Моих босых ступней коснулась влага. Я прижала колени к себе, и не удержавшись, посмотрела сквозь ресницы.

Адриан Берже лежал на полу, уставившись перед собой пустым взглядом. Горло его было вырвано, оставляя зияющую дыру, из которой прямо мне под ноги текла кровь.

Моя реакция была ожидаемой. Но к счастью, Михаил был к этому готов. Перешагнув лужу крови, он подхватил меня, спешно убирая волосы с лица, и не давая запачкаться. Луи влетел как раз тогда, когда последний приступ тошноты прошёл.

— Что тут случилось?!

— Клэр вывернуло на мои ботинки. Снова, — меланхолично ответил вампир, вытирая мне рот платком.

— Ничего не понимаю, — Луи растерянно огляделся, задержав взгляд на валявшихся у стены шароварах.

— У меня слабый желудок, — пояснила я слабым голосом.

— Я не про это! Что ты тут вообще делаешь и что это за труп?!

Михаил усадил меня на кровать, прикрыл одеялом, и только тогда ответил:

— Видимо, это один из клиентов Ле-Шантона. А что здесь делает Клэр, лучше спросить позже. Не думаю, что она сейчас в состоянии ясно мыслить.