– Поживем – увидим… Как говорится, нам бы только день простоять да ночь продержаться.

– Очередная русская поговорка?

– Это из детства.

– Странные вы, русские…

– Потому и сломали хребет германскому фашизму. Твой дед наверняка воевал против Союза во Второй мировой войне?

– Нет, командир. Мой дед и бабушка погибли в концлагере. Они были коммунистами.

– Вот как? Интересно.

– Да уж куда интересней…

– Извини, Ганс.

– Никак не могу привыкнуть к псевдониму…

– Привычка – дело наживное.

– Согласен.

– Сейчас бы пива… Баварского, да?

– Предпочитаю чешское.

– Ты не патриот своей страны?

– Если вы в России покупаете автомобили из Германии, это тоже значит, что патриотизм в вас не очень воспитан?

– Ладно, ты прав… Ого!

Аппель удивленно взглянул на российского майора, поднявшего глаза в небо.

– Что такое? – И тоже поднял голову.

– Гляди, Ганс, какой орел! И парит медленно, совсем не взмахивая крыльями.

– Чует кровь…

– Ни хрена он сейчас не чует. Просто парит и высматривает добычу на земле… Красиво.

– Красиво. Но я не люблю птиц.

– Что так?

– Не люблю, и всё.

– А говоришь, русские странные… Как можно не любить птиц?.. Ладно, дело твое. Отдыхай!

Седов прошел к Коновалову:

– Как дела, Юра?

– У нас же нет ни имен, ни фамилий, ни званий, ни родины, – усмехнулся капитан.

– Да ладно. Мы же свои.

– Как дела… А как могут быть дела, когда паришься у этого богом забытого кишлака? Тоскливо, командир. И дернул же черт этого Карима приехать в Гермабад перед самым штурмом!

– Радуйся, что он не приехал позже.

– Но почему нас не предупредили об опасности?

– Недоработка разведки. С этим сейчас разбираются в Москве.

– Ну, здесь еще ладно, а вот если и в Афгане наши славные разведчики не доработают, то нам придется ой как нелегко.

– Не думай о грустном.

– Есть не думать о грустном… Буду думать о веселом.

– Только не смейся слишком громко.

– Ты бы поспал, Седой…

– Да, пожалуй, отдохну. Контролируй ситуацию. Где бы мне прилечь?..

– Вон у валуна тенек, нормальное место. Во сколько разбудить?

– Сам встану, как отдохну.

…В это время у объекта «арсенал» к старшему лейтенанту Грачеву, отдохнувшему в тени холма, подошел только что сменившийся с поста наблюдения старший лейтенант Шинкевич. Командир перовой штурмовой группы, открыв глаза, спросил:

– Тебе есть что сказать, Блондин?

– Ты не заметил, как внимательно Карим осматривал полосу проволочных и минных заграждений?

– Ну, и что?

– Я подумал, а не под сигнализацией ли проволока?

– От «колючки» проводов в караулку нет, а на столбах отсутствуют сирены.

– А если провод проложен под землей и сигнализация выведена на пульт начальника караула?

Грачев сел.

– Под землей, говоришь?

– Да. И проложена она может быть с любого столба, а их по периметру сотни. Перекусим мы проволоку – и поднимем караул. А в нем, кроме часовых на вышках, десять рыл «духов». Встречу они нам организуют достойную – тут уж не до штурма будет, уйти не сможем…

– И как проверить, под сигнализацией проволока или нет?

– Это вопрос к французскому компьютерному гению. Сами мы ничего проверить не в состоянии. Была бы кошка, можно было бы запустить ее на проволоку. Но ни кошки, ни самой задрипанной мыши у нас нет.

– Так! Придется вызывать сюда Хакера. Хотя за каким чертом «духам» нужна здесь сигнализация, если часовые на вышках все отлично просматривают?

– Скорее всего, сигнализации действительно нет… а если есть? Рисковать мы не имеем права, не та ситуация.

– Это верно, ситуация не та. В другой обстановке мы спокойно разнесли бы караулку из гранатометов. Но требуется тихая работа… – Грачев достал радиостанцию: – Седой, ответь Грачу!

– На связи! – отозвался командир отряда. – Поспать не дашь… Что у тебя?

Старший лейтенант кратко объяснил суть возникшей проблемы. Седов воспринял подозрения Грачева серьезно:

– Об этом мы не подумали. Плохо. Я высылаю к тебе Хакера, пойдет дальним обходом. Вышли навстречу своего человека.

– Когда ожидать Хакера?

– Через двадцать минут.

– Принял.

Отключив станцию, Грачев взглянул на белоруса:

– Ну, что, Блондин, ты проявил бдительность, инициативу – тебе и работать по проблеме. Седой отправляет к нам Хакера по дальнему обходу; выходи за вторую гряду холмов, встречай француза и веди сюда.

– Когда он подойдет?

– Ты иди сейчас, а Хакер подойдет минут через двадцать.

– Есть!

В 18.05 Шинкевич привел на позиции ожидания французского капитана.

– Что у вас за проблемы, господа? – спросил Леруа.

Грачев, объяснив ситуацию, поинтересовался:

– Сможешь определить, находится ли «колючка» под сигнализацией?

– Смогу.

– Будем ждать наступления темноты?

– Зачем?

– Тебе же надо подойти к проволоке…

– Нет, Грач, не надо, – улыбнулся француз.

Раскрыв свой кейс, он включил установленную в нем аппаратуру. Несколько раз нажал на какие-то клавиши, потом отключился и захлопнул кейс.

– Вот и все! Работайте спокойно, никакой сигнализации по периметру ограждения нет.

– Уверен?

– Сомневаешься?

– Да.

– Нет сигнализации, Грач. Объяснить, как я это установил? Но тогда тебе придется слушать не менее часа.

– Я доверяю твоему профессионализму. Назад сам дойдешь или проводить?

– Сам дойду.

– Привет Седому и всем бойцам второй штурмовой группы.

– Передам.

Леруа ушел ко второй линии холмов и скрылся из виду.

– Ну вот, – проговорил Грачев, – «колючка» без сюрпризов. Теперь Буряту не напутать бы с коридором… Сколько сейчас времени? Черт, только седьмой час, вся ночь впереди…

– Если «духи» опять не подкинут нам новую вводную, – сказал Шинкевич.