— Увы, — вздохнула Рита, — это семейный праздник! Муж не поймет! Но до полуночи еще много времени, мы вполне можем сейчас поехать в какой-нибудь ресторан и отметить! Тем более что мой Кабанов поехал поздравлять своих друзей, и я свободна!

— Я бы от такой жены никуда не уехал! — подмигнул Федя. — Везет твоему мужу! Он хоть понимает, как ему свезло? Как вы вообще между собой?

Рита задумалась. Как они с Петей «между собой»? Да пожалуй, что ничего, в полном порядке. Конечно, иногда лаются, не без этого, живые же люди, но в общем и целом нормально, стабильно.

Она вспомнила, как они встретились четыре года назад. Кабанов работал начальником охраны в торговом центре. Большой, сильный, привлекательный, и главное — неженатый мужчина! Рита увидела его и сразу поняла: надо брать!

Первый год она вообще с ума сходила от чувств и нежности к Кабанову. Потом поутихла, стала поспокойнее, но зато пришло что-то другое: Кабанов стал родным и близким и настолько слился с домашним интерьером, что Рита совершенно не представляет жизни без него.

А страсти вот вам, пожалуйста — Федя Крюков двадцати пяти лет. И никаких угрызений совести она не испытывает — это же так, несерьезно все, к ним с Петей отношения не имеет.

Роман с Федей у Риты закрутился недавно. Какое-то время назад ей вдруг захотелось почувствовать себя женщиной. К тому же подруга Ирина стала рассказывать о своем новом любовнике — молодом, прекрасном, неутомимом в любви. И Рита взгрустнула: все-таки сорок лет, женский век проходит, и хочется, черт побери, чувств и потрясений! А тут появился Федор, не сказать, чтобы необычайно прекрасный, но молодой и в любви вполне неутомимый, и пошло-поехало: рестораны и пылкие свидания в отелях.

А дома — муж, родной в доску, любимый Кабанов и налаженный быт.

Что еще нужно для счастья? И Рита теперь чувствует себя полноценной, состоявшейся женщиной!

— Ну что, поехали в ресторан отмечать Новый год?

Федя расплылся в улыбке и с готовностью потянулся к любовнице, но зазвонил Ритин телефон.

Рита ответила.

— Да, Ирка, привет! С наступающим! Как дела? Ничего. А ты как? Что? Приехать сейчас к тебе? На Грибоедова, в квартиру твоего бывшего мужа? А на хрена? Сюрприз будет? Ирка, я сейчас не могу! Что? Все бросить и приехать? Умоляешь? Ну ладно.

Закончив разговор, Рита виновато развела руками:

— Извини, Федя. Планы изменились.

Федя сник.

— Неужели нельзя отменить?

Рита строго сказала:

— Нет, нельзя! Ирка — моя единственная подруга! У нее что-то случилось! Придется ехать! Вот, говорят, бабы дружить не умеют! Но это не про нас с Иркой! Мы друг за друга — во!

Рита подняла вверх увесистый кулак.

— Есть такое определение дружбы: мол, если другу позвонить среди ночи и сказать, чтобы через час он был на таком-то километре загородного шоссе с топором, то он поедет, даже ни о чем не спросив. Я за свою Ирку куда хочешь с топором поеду!

Однако водевиль становится еще более пошлым, усмехнулся Дымов, интересно знать, до чего мы дойдем в финале!

Он взглянул на Тамиру — она была грустна. Сидела на диване, поджав ноги, отрешенно смотрела в пространство. Дымов вдруг почувствовал к ней странную нежность. Может, и в самом деле надо было тихо занять одну из комнат, как предлагала Тамира, смириться, уснуть, а завтра, отыграв концерт, уехать?

Однако теперь уже поздно — все стремительно закрутилось и черт знает, куда еще вывернет.

— Во, блин, номер! — расстроенно заметил Кабанов. — Теперь сдаст меня с потрохами!

— А тебе не все ли равно? — спросила Тамира. — Ты вроде говорил, что жену держишь в ежовых рукавицах!

Кабанов только пожал плечами.

В комнату вернулась Ирина.

— Ну что же, вернемся к нашим баранам! Давайте, что ли, с квартирным вопросом разбираться! Итак, что мы имеем?

— Проблему мы имеем! — усмехнулась Тамира. — Между прочим, благодаря вам! Вот скажите, уважаемая, какое право вы имели сдавать квартиру, если она не ваша?

— Вижу, Вадик успел ввести вас в курс дела! — процедила Ирина.

Хорошо зная жену, Дымов видел, что она буквально закипает и уже плохо сдерживает раздражение. Кажется, сейчас разразится буря!

— Да, я все знаю, — спокойно подтвердила Тамира, — и не нахожу вашему поступку никакого оправдания!

От ее слов Ирина взвилась:

— Не твое дело! Что ты о жизни знаешь, фря зеленая! Хорошо, когда любовники деньги дают, а мне что делать? Самой приходится крутиться!

— Я и вижу, что вы решаете проблемы за чужой счет! — высокомерно заметила Тамира.

По лицу Ирины пошли красные пятна.

— Не устраивает — давай вали! Бери своих котов и уматывай!

— Что значит «уматывай»? — удивился Дымов. — Ты вроде говорила, что у нее заплачено за два месяца вперед?

Ирина промолчала.

— Если вы вернете деньги, я готова уйти, — сказала Тамира. — Разумеется, не сейчас, а дня через три, поскольку мне надо найти себе другое жилье! Заметьте, я иду вам навстречу исключительно из уважения к вашему бывшему мужу!

— Деньги… Нет у меня денег! — пожала плечами Ирина. — Где я тебе их возьму? Это у твоего любовника или вон у Дымова их куры не клюют, а я женщина со скромными доходами, для меня это большая сумма!

Тамира усмехнулась:

— И как же тогда быть?

Ирина нервно закурила.

— Как быть? Я, что ли, знаю, как быть?

— Ирина, — повысил голос Дымов, — ты просто обязана вернуть деньги! Девушка найдет себе новое жилье, и эта нелепая ситуация разрешится!

— Еще раз повторяю: таких денег у меня сейчас нет! — Ирина тоже взяла на полтона выше. — Я смогу их вернуть потом… Постепенно!

— Но мне надо сейчас! — не согласилась Тамира.

— Ей надо сейчас! — поддержал девушку Дымов.

— Дорогие мои! — В голосе Ирины зазвучал металл. — Что хотите со мной делайте, но денег у меня нет! Впрочем, разве ты, Дымов, можешь это понять? Тебе-то что?! Вышел, руками поводил и такие бабки загреб!

— Неправда! С неба ничего не падает! Это результат многолетнего труда! — загорячился Дымов.

— И таланта! — подхватила Тамира. — Таких, как он, один на миллион!

— Уж и на миллион! — крякнул доселе молчавший Кабанов.

— А мне приходится зарабатывать! И тоже руками, но тяжелым физическим трудом! Ибо труд массажистки — это тяжелый физический труд, которого ты, мой милый, никогда не знал!

Иринины глаза метали искры.

Дымов схватился за голову: неужели ему никогда не избавиться от этого кошмара?