– Крис, – сказал доктор Эллис, – тебе еще раз стоит обдумать, хочешь ли ты быть врачом, потому что сейчас ситуация изменилась.

В то время начали разрабатывать различные виды страхования здоровья, предоставляющие неограниченный доступ к медицинским услугам, которые позже получили широкое распространение. Как показало время, доктор Эллис справедливо считал, что в ближайшие десятилетия хирург будет получать за операцию не тысячи, а несколько сотен долларов. Новые медицинские страховки не только снизят стоимость операции, но и будут продвигать нехирургические методы лечения, а также установят фиксированные тарифы и предельные цены на хирургические вмешательства. Боб Эллис сказал, что верит в меня, потому что у меня есть талант и масса энергии, а самое главное, у меня есть желание помогать людям.

В моей жизни мать однажды помогла мне сделать выбор, сказав, что Майлса Дэвиса из меня не получится. Я объяснил Шерри, что могу сделать карьеру в других отраслях медицины, например, в администрации, продажах, производстве медикаментов или страховом бизнесе. Я заверил ее, что начну рассматривать разные варианты.

После нашего с Шерри разговора я вздохнул с облегчением. Больше мне уже не надо было делать вид, что хочу стать врачом. Однако новость не обрадовала Шерри. Она выходила замуж за будущего студента и врача. Хотя она меня всегда поддерживала, у нее были все основания быть недовольной.

Я уже один раз изменил жене и решил, что больше этого не повторится. Вопреки разуму, все сильнее чувствовал, что наши жизненные пути расходятся.

Я всегда буду любить Шерри Дайсон. Она непросто была моей женой и открыла мне новые горизонты. Шерри оказала на меня не меньшее влияние, чем моя мать: укрепляла мою веру в себя и свои силы, заставляла меня постоянно поднимать планку и не останавливаться на достигнутом. Она никогда не делилась своими сомнениями относительно нашей семейной жизни и меня любила. В будущем Шерри суждено стать моим лучшим другом, но сейчас я причинил ей боль и заставил страдать.

Вскоре мы с Шерри пошли на вечеринку, на которой я встретил девушку, сыгравшую впоследствии важную роль в моей жизни. Этой девушкой была красавица Джеки. Она заметила мой оценивающий взгляд и не отвела глаз. Она была ростом сто пятьдесят пять сантиметров, ее тело облегало платье с блестками. В Джеки ощущалась неукротимая сексуальная энергия. Я, не колеблясь ни секунды, протянул к ней руку и ухмыльнулся. Ее зад напоминал баскетбольный мяч, обожаю такие формы. Она не ударила меня, не нахмурилась и даже не повела бровью. Просто вопросительно улыбнулась, словно говоря: «Чего же ты так долго меня искал?»

Уже второй раз жизнь преподносит мне один и тот же урок: надо быть осторожнее со своими желаниями, потому что все, что ты пожелаешь, может сбыться. Я совершенно потерял голову. С трудом вспоминаю, как меня зовут. Двадцать шесть лет стремился все держать под контролем, но сейчас нырнул в неизведанную бездну. В детстве любил книги по мифологии, поэтому в глубине подсознания мелькнула история Одиссея из «Илиады». Одиссей сумел перехитрить сирен, своими песнями завлекавших моряков на верную гибель. Меня эта история, похоже, ничему не научила. Я был глух и слеп.

Оказалось, Джеки живет в пяти улицах от нашего дома. Прошло всего несколько дней с момента нашего знакомства, а я уже был на борту корабля, который отправился в неизвестном направлении без руля и ветрил. Это было концом одной жизни и началом другой.

Приближался финал моей семейной жизни. Жизнь – это не вечный праздник, и нельзя питаться одними пирожными. Весной 1980 года мне пришлось сказать Шерри, что ухожу от нее. Мое решение принесло ей так много боли, что едва не убило ее. Знаю, что нанес ей рану, и до конца жизни не забуду об этом. Мои отношения с ней до сих пор важны для меня. Вскоре после этого Шерри уехала в Окленд. Формально мы развелись с ней только через девять лет. Все так затянулось, потому что и мне, и ей было очень больно; да и в моей жизни началась череда драматических событий, помешавших завершить бракоразводный процесс.

«Учимся в танце», или «Глаза боятся, а руки делают» – так, пожалуй, можно было бы кратко описать то, что происходило со мной после рождения сына Кристофера Джарретта Медина Гарднера-младшего 28 января 1981 года. Мой сын появился на свет в роддоме в Сан-Франциско и сразу стал центром Вселенной и смыслом моей жизни. Это был самый умный, самый подвижный, сообразительный и сильный малыш во всем роддоме. Не сомневаюсь, что с момента его появления на свет в нем уже были заложены великодушие и мудрость. Когда в первый раз взял его на руки, у меня возникло странное ощущение, будто мы уже знакомы и встречались в прежних жизнях. Я поклялся всю свою жизнь помогать ему и никогда не исчезать из его жизни.

Крис-младший смотрел на меня ясными глазенками, словно хотел сказать: «Хорошо, папа, значит, я могу быть спокоен и рассчитываю на тебя». Потом он пристально рассматривал меня осознанным взглядом, которого я совершенно не ожидал от новорожденного, как если бы увидел во мне маленького мальчика, лишенного родителей. Наверняка это игра моего воображения, но тогда мне показалось, что он хотел сказать: «Ты тоже можешь на меня рассчитывать». Мой сын помог мне стать лучше и открыть новые грани жизни, о которых раньше даже не подозревал и которые оценил значительно позже.

За несколько месяцев до рождения Криса-младшего проявились новые черты характера Джеки. Когда мы с ней познакомились, она заканчивала школу стоматологов при Калифорнийском университете. После окончания она планировала немного отдохнуть, расслабиться, после чего заняться подготовкой к экзамену в Американскую стоматологическую академию. Пелена, накрывшая нас, спала, и я понял, что столкнулся с амбициозной и расчетливой особой, стремящейся любыми средствами преуспеть в этой жизни. В начале нашего общения она не давила на меня и не уговаривала бросить работу у доктора Эллиса, о чем я начал подумывать, но, захваченный стремительным вихрем бурной личной жизни, оттягивал окончательное решение. В то время мы с ней общались с чернокожими, которые в этой жизни кое-чего достигли, став докторами, адвокатами и известными шеф-поварами. Поначалу Джеки вполне устраивало, что я работаю в области медицины и провожу важные исследования для доктора Эллиса. Хотя уже тогда она намекала, что по сравнению со многими общими приятелями и их женами или девушками зарплата у меня была слишком маленькая.

Тогда ее комментарии особо меня не задевали, потому что и сам понимал, что зарабатываю недостаточно для того, чтобы содержать семью. Было приятно сознавать, что у меня есть нескольких публикаций в серьезных медицинских журналах, но, по выражению моего кумира, одного из первых успешных чернокожих предпринимателей Берри Горди, «славу на хлеб не намажешь» и «деньги – вот что мне нужно». Меня не напрягали ее разговоры о деньгах – она регулярно заводила их во время беременности, но сильно задел вопрос, который она однажды задала мне во время обеда.

– Послушай, Крис, – сказала она тоном, не предвещавшим ничего хорошего. – Хочу тебя вот о чем спросить: как ты собираешься быть отцом, если у тебя никогда не было отца? Откуда тебе знать, каким надо быть отцу?