Помимо того, не все ясно и в эпизоде с Эми Джексон, подъехавшей к дому поздно вечером во вторник почти одновременно с вами.

— Что вы имеете в виду? — удивилась Делия. — Я описала вам все, как произошло на самом деле.

— Вы упомянули лишь о факте ее приезда. Верно? Но ничего не сказали о том, что вместе с ней в машине сидел ее отец.

— Но я… Его с ней не было! Он находился на ранчо.

— Почему вы так уверены? Ведь ночь стояла темная, разве не так?

— Да, в самом деле. — Делия взглянула на прокурора, сдвинув брови. — Мне кажется, вы сами себе противоречите. Сперва вы утверждаете, что я не совсем откровенна с вами, потому что ничего не сказала о мистере Саммисе, который якобы находился вместе с дочерью в ее автомобиле, а потом заявляете, что из-за темноты я не могла определить, сидел он с ней или нет. Во всяком случае, я чистосердечно сообщила вам обо всем, что имеет хоть какое-то отношение к Дану Джексону и известно мне. Я сказала вам, что он мне никогда не нравился и что я редко встречалась с ним даже при жизни отца, когда они являлись партнерами.

Откинувшись на спинку кресла, Бейкер пристально смотрел на девушку.

Наконец она спросила:

— Это все?

— Как будто все… на сегодня.

— Тогда мне хотелось бы… Могу я получить свою сумочку?

— Нет, не можете. Ее убрали в сейф как вещественное доказательство.

— Я не имела в виду револьвер, только сумочку.

Бейкер отрицательно покачал головой:

— Она лежала на письменном столе, и, по вашим словам, положили ее на стол не вы. Сумочка представляет собой важную улику.

Делия сжала задрожавшие губы:

— В ней фотографии моих матери и отца. Быть может, вы отдадите мне хотя бы снимки?

— Сожалею, но сумочка временно конфискована вместе со всем содержимым. Вы получите ее обратно в свое… в свое время.

— Благодарю вас, — тихо произнесла Делия, повернулась и вышла.

Она уже решила, что следует предпринять в первую очередь, но с осуществлением плана произошла небольшая заминка. Хотя стрелки показывали уже около шести часов вечера, в приемной окружного прокурора толпилось много народу. В одном углу разговаривали вполголоса четверо мужчин — один из них в форме муниципальной полиции. У стены сидели еще трое: Билл Таттл и Кен Чемберс, а между ними — просто одетый мужчина с обветренным лицом и почти седыми волосами, которого Делия в последний раз видела во вторник ночью, когда с револьвером в руке обернулась на звук его голоса. Не успела Делия как следует оглядеться, как ее уже атаковали сразу с двух сторон. Сперва к ней поспешила пара репортеров — один с микрофоном, второй с фотоаппаратом; в ту же секунду с другой стороны наперерез газетчикам бросился Тайлер Диллон, предупрежденный дядей Куином, а Клара, схватив Делию за руку, увлекла ее за собой из комнаты.

— Но, сестренка… зачем… вам не следовало ждать меня так долго.

— Здание окружила огромная толпа, Дел… Это просто ужасно!..

Они пробежали к запасному выходу и вниз по лестнице, ведущей в помещения первого этажа. Вскоре их догнали запыхавшиеся от быстрого бега Диллон и Пеллетт. Запертую заднюю дверь охранял дежурный полицейский. Диллон вручил ему какую-то бумажку, и дверь перед ними распахнулась; асфальтированный двор, где оставляли свои автомобили служащие учреждений, расположенных в здании суда, был почти пуст, а наши беглецы устремились к темно-бордовой машине Диллона.

— Садись скорее! — скомандовал он Делии.

— Я не хочу домой! — затрясла она головой, пятясь.

Все трое ошеломленно уставились на нее.

— Сперва я должна повидаться с доктором Тоулом.

— Боже праведный! — воскликнул дядя Куин. — Вы только послушайте ее!

— Но ты же не пойдешь пешком! — взвился Диллон. — А потому полезай живее в машину!

Все расселись по местам, адвокат включил зажигание. Мотор взвыл, автомобиль на большой скорости описал крутую дугу и через узкий проход вырвался на улицу. Перед взором Делим промелькнуло множество лиц.

— Но почему собралась такая толпа? — спросила пораженная девушка сестру. — Неужели из-за меня?

— А то из-за кого же? — ответила Клара, сжимая локоть сестры. — По радио объявили, что Делию Бранд допрашивают в качестве свидетеля и скоро отпустят. Они хотели приветствовать тебя и нести до дома на руках… Что ты хочешь от преподобного Руфуса Тоула?

— Мне нужно его видеть.

Клара вознамерилась спросить что-то еще, но в этот момент автомобиль сильно накренился на крутом повороте, и она ухватилась за ремень, а потом, по-видимому, раздумала задавать вопросы. Через три минуты они остановились под раскидистым деревом на Ривер-авеню, и Тайлер Диллон, обернувшись, сказал:

— Послушай, Дел. По правде сказать, твое место сейчас дома. Как ты утверждаешь, последние два дня тебе довелось много размышлять, не так ли?

— Да, Тай, — ответила Делия спокойно. — Разумеется, мое место сейчас дома. Но сначала я увижусь с доктором Тоулом.

— Зачем он тебе? — простонал Пеллетт.

— Успокойся, дядя, я не стану совершать никаких опрометчивых поступков. Я знаю, вы все думаете, что я взбалмошная дурочка. Вам кажется, что после освобождения из тюрьмы мне не терпится сразу же предпринять что-то радикальное, драматическое. Но, клянусь вам, вы ошибаетесь. У меня самые простые и чистые помыслы. Можете довезти меня до дому, и я возьму свой автомобиль… Между прочим, где он? Я оставила его на Халли-стрит…

— Он дома, в гараже, — ответила Клара. — Его доставил вчера Франк Фелан.

— Словом, если вы довезете меня до дома, я в дальнейшем воспользуюсь своим автомобилем.

— Ни в коем случае, — заявил Диллон. — В своей открытой машине ты будешь повсюду собирать вокруг себя толпы зевак. Черт возьми! Ты нынче подлинная героиня дня! Все в городе уверены, что это ты застрелила Джексона и что тебя выпустили лишь благодаря влиянию Саммиса. Послушай моего совета: отправляйся-ка домой и запри покрепче дверь. Что тебе понадобилось от Тоула?

— Тай, я теперь уже не та, какой была прежде, — не унималась Делия. — Я действительно переменилась.

Но прежде чем я снова войду в дом своего отца, в дом, где умерла моя мама, мне нужно кое-что сделать, что я считаю справедливым и правильным.

— Хорошо, — наконец согласился Диллон, — мы отвезем тебя к доктору Тоулу и подождем возле дома твоего возвращения.

Уютный красивый домик вдовьего священника Руфуса Тоула стоял за церковью на Малтви-стрит. Стол, за которым он по вечерам в одиночестве скромно ужинал, ставили в нише у окна гостиной. Тоул предпочитал эту комнату столовой, где принимал гостей; здесь в это время суток было прохладнее, и, кроме того, он мог видеть висевшую на стене увеличенную и раскрашенную фотографию покойной жены. Священник как раз обгладывал косточку бараньей отбивной, когда экономка доложила, что его желает видеть мисс Делия Бранд.