Пока я шел по галерее, я сумел кое-что разглядеть в бальной зале. Половина ее была заставлена золочеными обтянутыми бархатом креслами, половина оставлена свободной для танцев. Пестрая раззолоченная толпа гостей любовалась разноцветными фейерверками. Но у меня не было времени задержаться и понаблюдать за ними. До меня доносились звуки странной музыки, арфы играли полные диссонансов мелодии, от которых у меня сжимались челюсти, огни фейерверков, казалось, аккомпанировали им. Время от времени до меня доносились аплодисменты и восторженные крики толпы.

Чем ближе я подходил, тем неувереннее себя чувствовал. Я не мог ничего поделать с холодом, ползущим вверх по моему позвоночнику. Возможно, дело было в музыке. Она обволакивала меня и шла за мной по пятам, она лишила сил мои руки и ноги и затуманила зрение, пока я ждал разрешения принца войти.

Я убеждал себя, что это из-за близости Императора. Одно движение пальца этого человека могло отправить любого на костер или возвести его на вершины славы и богатства. Слово Айвона могло разрушить королевство, могло умертвить тысячи людей, превратить в пустыню цветущие земли…

…покрытая зеленой травой земля… густые луга, дубовые рощи, ясени и сосны, звонкие прохладные ручьи, земля душистого ветра и нежных звездных ночей… Свет звезд над хороводом белых мраморных колонн был достаточно ярок, чтобы освещать ведущую к колоннам лесную тропу. Почему зов всегда приходил по ночам? Именно ночью, по освещенным луной дорожкам, надо было идти на встречу с друзьями, собиравшимися у ярких костров. Принимать участие в долгих разговорах о вселенной, которые казались лишенными смысла при свете дня. Класть руки на плечи товарищей и двигаться в такт музыке, которая разносилась между деревьями подобно клубам дыма… замысловатая мелодия… всегда желанная. Но в ту ночь я пошел прочь от товарищей и костров, оставив их в круге белых колонн. Исанна отправляла меня на битву…

Вердон! Что я делаю? Я в отчаянии посмотрел на свою дрожащую руку. Нет, еще рано. Я прогнал видение… отправил его в небытие… и стал ждать возвращения стражника.

– Он сам выйдет. Надеюсь, ты действительно принес то, что он хочет получить.

Он хотел, но это не означало, что оно ему понравится.

Александр вышел из-за плотной бархатной занавески. Его черная туника с высоким воротником была расшита серебром, рукава и горловина были отделаны серебряной лентой с аметистами. Черное ему не шло, он казался больным и бледным в этой одежде. Он схватил мою руку, прежде чем я успел опуститься на колени.

– Какие новости, Сейонн?

Я раскатал лист бумаги и прочел ему письмо.

«Ваше высочество!

Лорд Дмитрий и пять его спутников выехали по дороге Яббара десять дней назад. Погода стояла отвратительная. После вашего письма я отправил поисковый отряд. Дом Марага прислал нам на помощь своих следопытов. Я немедленно сообщу любые новости, как только они появятся.

Да пребудет с вами честь и слава в день вашего совершеннолетия, и пусть это письмо застанет вас в обществе маршала Дмитрия.

Ваш преданный слуга, Розин, глава Авенхара.»

– Будь все проклято! – Александр ударил кулаком по стене галереи. – Десять дней! На дорогу нужно не больше четырех.

Толпа в зале разом выдохнула, когда внезапно погасли лампы и вместо них под потолком завертелись зеленые, синие и малиновые огни. От этого освещения лицо принца совсем помертвело, а глаза превратились в черные дыры.

– Скажи Совари, пусть приготовит мою одежду и соберет десять человек. Выезжаем через час.

– Слушаюсь, мой господин.

– Ваше высочество, где вы? Начинается самое интересное! – Из-за занавеса появился одетый в пурпур человек. Его плащ с драгоценными застежками был расшит золотыми нитями, но это был не Император. Его льняные волосы не были собраны в косу, да и плечи были слишком узки для воина, и мягкий вкрадчивый голос тоже не подходил для человека, привыкшего повелевать народами. В праздничном освещении я не разглядел его лица, но догадался, что это какой-то келидец.

Я опустился на колени и склонил голову, гадая, кто бы это мог быть. Я не разбирался в званиях келидцев.

– Я получил сообщение, что мой дядя пропал по дороге сюда, и я отправляюсь на его поиски.

– Но, ваше высочество, церемония… Император… ваши гости, – в его голосе звучало удивление.

– Все это не имеет никакого значения, если мой дядя в беде, лорд Каставан.

Каставан. Келидец из Азахстана. Самый могущественный. Это он убедил Императора покинуть Загад, сердце Дерзийской Империи. Тот самый человек, который доставил сюда своего закованного в цепи короля. Я поднял голову посмотреть на него еще раз, но он стоял, повернувшись спиной.

Музыка зазвучала громче, слишком громко. Цветные огни замигали с бешеной скоростью, отражаясь на стенах и лицах. Пот ручьями стекал у меня между лопаток. Что происходит?

– Конечно, я все понимаю, – отозвался Каставан, дружески похлопывая принца по плечу. – Такое несчастье. Отправьте своего раба все устроить, а пока посмотрите на то, что мы вам подготовили. Всего несколько минут. Корелий и Кенедар будут крайне расстроены, если вы не увидите их представления, оно будет совсем не похоже на то, что делают тут у вас в Азахстане. Специально для вашего высочества.

Представление… Корелий. Царапающая душу музыка. Раздражающий свет. Едва не всплывшие воспоминания. Демоны.

– Иди, Сейонн. Сделай все, что я велел. Скажи Совари, что я буду на конюшне через час, – я почти не слышал голоса принца из-за предостережений, которые выкрикивал кто-то у меня в голове. Я боялся, что мои кости захрустят и сломаются от напряжения. Здесь один демон или их несколько? Тот холод, который я чувствовал вдоль позвоночника, причиной его был не только Корелий.

– Как пожелаете, мой господин, – машинально ответил я.

Принц и келидец шагнули за занавес. Я должен был что-то сделать. Я шагнул, словно собираясь идти, но вместо этого я прижал ногой пурпурный плащ Каставана так, что острая застежка впилась ему в горло. Он захрипел и захватал ртом воздух, потом гневно развернулся в мою сторону. Я отпустил плащ и упал на колени.

– Тысячи извинений, мой господин! – Завопил я и поглядел вверх. Прежде чем его рука обрушилась мне на голову, я увидел то, что больше всего боялся увидеть. Пару холодных голубых глаз, за которыми не было души, а только неутолимая жажда и губительное вожделение, они уже давно свили там гнездо. И они были велики. Больше, чем то, что я видел когда-то. Больше, чем видел любой из эззарийцев, и живущих ныне, и уже умерших. Я помнил, что подобное описывалось в совсем древних текстах, таких страшных, что мы не верили им. Поверить им означало отказаться от своей работы. Корелий был мелкой сошкой. Каставан… Каставан был настоящим мастером.

Я отполз в сторону, бормоча невнятные извинения и пытаясь разогнать тьму, застилавшую мне мозг. Я не смел поднять голову, боясь, что он прочитает в моих глазах все, что захочет.