Я немного натянуто улыбнулась, а Гошка, не отодвигая стула, выскользнул из-за стола:

– Если трудящиеся требуют…

– Не смей! – успела взвизгнуть я.

Еще я успела развернуться на стуле и взмахнуть ногами. Правой ногой я выбила из руки напарника нож – до пошлых имитаций и использования вместо настоящего оружия чего-нибудь попроще, вроде линейки, Гошка не опускается.

Нож отлетел в угол, но на этом мои успехи закончились. Вместе со стулом я рухнула на пол, а сверху навалился Гошка. В любой другой ситуации я сдалась бы секунды через три, но сейчас напарнику мешал все тот же стул, который оказался между нами.

– Брек, брек, – захлопала в ладоши Нина. – Я, собственно, зашла вас позвать. Там благодарный клиент пришел.

– Серега?

Гошка легко вскочил и поднял стул, поставил его на место. Я поднялась сама.

– Он самый. И Игорь с ним. Сейчас вы, скромные герои, будете принимать восхищенное поклонение. Шеф уже начал.

Восхищенное поклонение у Лариковых получилось довольно вялым и маловыразительным. Сергей выглядел не столько счастливым, сколько озабоченным, а Игорь зевал и, похоже, не очень хорошо понимал, зачем отец его сюда привел. Как только Лариков отпустил руку мальчика, Игорь устроился в кресле и задремал.

– Остаточные явления, – оглянувшись на сына, виновато объяснил Сергей. – Врачи сказали, что все нормально, завтра-послезавтра сонливость пройдет. Честно сказать, на меня вся эта история больше подействовала. Просто глаз боюсь с него спустить. Сейчас он со мной все время, и на работе, и везде. А потом что делать? Мне с ним в школу ходить?

Поскольку вопрос был задан мне, именно я пожала плечами. Откуда мне знать, что в таких случаях делают? И почему он меня спрашивает, а не Баринова или Гошку?

– Попробуйте посоветоваться с психологом. Я не специалист и просто не рискну вам что-то предлагать.

– Да, надо сходить. – Сергей снова посмотрел на сына.

– Вы с банкирами разобрались? – вспомнила я вчерашний совет Витьки.

– С кем?

– С кредиторами. С теми добрыми людьми, которые вам денег обещали дать.

– Ах, эти. – С губ Ларикова сорвался короткий нервный смешок. – Да, с ними все в порядке. Только это не банкиры, а бандиты.

– В каком смысле бандиты? Проценты большие берут? – уточнила я.

– Нет, в смысле, что это обыкновенные бандиты. – Он посмотрел на меня с явной, хотя и несколько неожиданной для меня симпатией. – Разве банкир за несколько часов такую сумму обналичит? Никто даже связываться не станет. Столько денег, и быстро, можно только у бандитов взять. Не у шпаны, конечно, у серьезных людей.

– И как ты на этих серьезных людей вышел? – Гоша тоже решил поучаствовать в разговоре.

– Через крышу, – охотно объяснил Сергей. – У них это что-то вроде дочерней фирмы. Но знаете, очень приличные люди. И не одобряют, когда детей похищают. Очень сочувственно ко мне отнеслись, вошли в положение. А в результате они даже за беспокойство с меня ничего брать не стали. Только нотариусу, конечно, заплатить пришлось.

– Нотариусу?

Очень неприятно чувствовать себя идиоткой, но что поделаешь, я действительно ничего не понимала.

– Да, за работу. Он ведь уже договора составил, на передачу моих стоянок. – Сергей вздохнул. – Плохо, конечно, что пришлось привлечь к себе внимание.

Действительно, хорошего мало. Если бандиты изучили, так сказать, активы Сергея и нашли их привлекательными… Ему остается надеяться только на то, что они и правда окажутся очень приличными людьми. Судя по выражениям лиц, все присутствующие думали примерно так же, как я. Минорное молчание прервала Ниночка.

– Может быть, чайку? – гостеприимно предложила она. – У нас и пирог к чаю есть.

– Нет-нет, спасибо, – вздрогнул Лариков. – Нам пора. На работу надо, сами понимаете. Надо еще на место Тани человека найти. – Лицо его неожиданно словно свело судорогой. – А еще Лена. Вы знаете… слышали, в чем ее обвиняют?

– Похищение вашего сына и убийство Кораблевой, – ответил Баринов.

– Я не знаю… Она звонила мне, просила помочь. Я никогда не прощу ей Игоря, никогда! – неожиданно страстно воскликнул Сергей. Испуганно оглянулся на дремлющего сына и понизил голос: – Я не верю, что Лена могла убить кого-нибудь. И что она Таню убила, тоже… но я не хочу ей помогать!

– Вы совершенно не обязаны этого делать, – безупречно нейтрально сообщил ему Александр Сергеевич.

– Не обязан. И не хочу. И не буду. Как подумаю: все, что я пережил, что все мы пережили… Мама говорит… Нет, дело не в этом, мама здесь ни при чем. Я сам не хочу ее видеть. Она просила, чтобы я договорился про свидание, а я не хочу! Я ее ударю, если увижу.

– Не переживай, никто тебе свидания не даст, – успокоил Ларикова Гошка в свойственной ему бестактной манере.

– А я и не хочу, – мрачно повторил Сергей.

Лариков-младший громко зевнул, открыл глаза и потянулся. Потом сел в кресле ровнее и огляделся с некоторым любопытством.

– В общем, нам пора, – встрепенулся Сергей. – Вставай, Игорь, пойдем. Спасибо вам всем большое, еще раз спасибо за все! До свидания!

Он бросил на меня странный взгляд и, обняв сына за плечи, повел его к дверям. Когда дверь за Лариковыми закрылась, Гоша тоже внимательно меня осмотрел и неопределенно хмыкнул.

– Ты чего? – удивилась я и на всякий случай посмотрела в зеркало. Вроде все нормально – пуговицы застегнуты, пятен на лице нет, волосы в порядке… в относительном порядке, разумеется, но не более растрепаны, чем обычно.

– Хорошо сегодня выглядишь, – ответил Гоша, и я снова уставилась в зеркало.

Это что, шутка? Выгляжу я действительно хорошо, то есть не хуже, чем обычно. Но что Гошка имел в виду? Впрочем, гораздо больше меня интересует совсем другой вопрос. Я деликатно кашлянула:

– Сан Сергеич! Я насчет Елены Лариковой. Мы перед Сергеем свои обязательства выполнили, правда? Значит, можем на его жену немного поработать.

Гоша с Ниночкой переглянулись. Она пожала плечами, а Гоша схватился руками за голову и поднял глаза к небу, старательно изображая отчаяние. Шеф не стал обращать внимание на упражнения сотрудников в пантомиме.

– Что имеешь в виду, говоря «немножко поработать»? – невозмутимо уточнил он.

– Ну-у…

Я имела в виду освобождение Елены от подозрения в убийстве Кораблевой. И нужен для этого пустяк – найти настоящего убийцу. Но почему-то мне казалось, что если я выложу это шефу прямо и откровенно, то не найду должного понимания.

– Ритка считает, что Ларикова Кораблеву не убивала. И она даже успела Лариковой что-то пообещать, в смысле помощи и защиты от ложных наветов.

Разумеется, Гошка не упустил возможности выступить в любимой роли: «услужливый медведь». Баринов с любопытством посмотрел на меня.