litbaza книги онлайнНаучная фантастикаПравила игры - Элизабет Зухер Мун

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 122
Перейти на страницу:

В этот момент открылась дверь, и вошел тот, кто вводил ей подкожно иглу.

— Тебе надо пить, — сказал он и поднес ей ко рту соломинку. — Глотай.

Что-то холодное, с привкусом мяты. Глотать она может, а вот говорить — ни слова. Сначала горло разболелось еще больше, потом понемногу успокоилось.

— Ты догадалась, что мы с тобой сделали, — сказал мужчина. — Перерезали голосовые связки. Язык оставили на месте, ты сможешь есть, пить и все остальное, для чего нужен язык. А говорить не будешь. И не волнуйся, теперь уже ничего не срастется. Мы специально так делаем.

Все-таки это должен быть сон, но уж слишком все похоже на правду. Она чувствует, что ей холодно, ведь она не одета, чувствует, как затекло все тело от того, что так долго лежит в одном положении, чувствует боль в горле, и потом… эта тишина, когда она пытается говорить. Она попробовала прошептать несколько слов, но он закрыл ей рот рукой.

— Прекрати. Ты никогда не должна разговаривать с мужчинами, никогда. Если только посмеешь кривляться, будешь сразу наказана.

Но это же не кривляние, это общение. Неужели он этого не знает?

— Нас не интересует то, что ты можешь сказать. Потом, если будешь себя хорошо вести, мы разрешим тебе разговаривать одними губами с другими женщинами, и то только на женской половине. Но не теперь. И никогда ты не будешь разговаривать с мужчинами. А теперь мне нужно тебя осмотреть. Делай то, что я скажу.

Это был полный медицинский осмотр, но делал он все достаточно аккуратно. Очень похоже на то, как ее осматривали врачи в клиниках отца. Результаты осмотра он наговаривал вслух на магнитофон. Брюн узнала, что теперь ее называют «пленницей номер четыре, не девственницей, потаскушкой, генномодифицированной и способной к воспроизводству». На секунду она обрадовалась, что он допустил ошибку, но он продемонстрировал ей контрацептивный имплантант, и Брюн поняла, что его попросту удалили. Она даже чувствовала, как болит от надреза левая нога, видимо, до этого она не ощущала боли из-за всех лекарств, которыми ее пичкали. Значит, она может забеременеть, особенно если им известны препараты, повышающие репродуктивные функции организма. Скорее всего известны.

Когда осмотр был закончен, он позвал остальных. Ее отнесли в другую каюту, большую по размерам, но почти совершенно пустую. Ни одного предмета, который можно использовать как оружие. Руку закрепили в наручнике у края кровати, на этот раз только одну. Рядом с кроватью оставили тюбик питательного геля и канистру с питьевой водой. Она забылась на какое-то время, а когда пришла в себя, в каюту вошел командир с тем человеком, который ее разбудил.

— Ну, как долго?

— Она будет в порядке дня через два-три, но овуляция наступит не раньше, чем дней через двенадцать—четырнадцать. Я ввел ей препараты, но нужно время.

— Когда она окрепнет, поместим ее вместе с девчонкой и маленькими. Пусть учится шить, вряд ли она умеет это делать, так же как и девчонка.

Он подошел к кровати.

— Теперь ты знаешь, что я говорил правду. Конечно, ты мне не верила, ты же привыкла жить с лжецами. Теперь следующий урок. Ты уже не прежняя. Никто никогда больше не назовет тебя твоим старым мерзким именем. Там, куда ты попадешь, никто его знать не будет. Сейчас у тебя вообще пока не будет имени. Ты потаскуха, потому что не девственница, но и не жена. А потаскухой может наслаждаться любой. Когда родишь третьего ребенка (если ты еще кому-нибудь приглянешься и будешь хорошо себя вести), ты сможешь стать младшей женой.

Он ушел и увел с собой второго. Брюн не успела даже про себя выругать их как следует. Ей хотелось плакать, но слез уже не было. Девушку охватило отчаяние, все вокруг казалось мрачным и беспросветным. И никуда не деться, к тому же она так устала.

Она снова заснула, потом проснулась. Горло по-прежнему болело, она пососала гель из тюбика, и от прохладной пищи боль немного улеглась. Хорошо, что ее переведут в другую каюту. Если ей придется вот так лежать все время в одиночестве, она просто с ума сойдет. Присутствие других женщин, пусть даже принадлежащих этим монстрам, все же лучше.

Хэйзел подняла глаза от малышей, но только до пояса стоявших перед ней мужчин, выше она смотреть не осмеливалась. Она прямо-таки остолбенела, увидев среди них обнаженные женские ноги. Пираты говорили ей про эту женщину, и Хэйзел очень жалела ее, но она сильно испугалась, потому что они показывали ей картинки и рассказывали, что сделали с этой женщиной, а потом пригрозили, что с ней и с малышками сделают то же самое, если Хэйзел посмеет их ослушаться. Женщину подтолкнули к тюфяку у стены. Хэйзел оттащила девочек назад в угол. Женщина была очень бледна, и на белой коже резко проступали синяки и царапины. На ноге и на шее у нее были свежие красные шрамы. Девочке совсем не хотелось смотреть на ее лицо, но у женщины были такие пронзительные голубые глаза, они так настойчиво смотрели на Хэйзел и, казалось, ждали от нее ответа.

— Девчонка, будешь присматривать за этой. Корми ее. Следи, чтобы она ела, пила и ходила в туалет. Смотри, чтобы она умывалась. Но разговаривать с ней нельзя. Понятно?

Хэйзел кивнула. Ей уже так много раз повторяли, что, если она будет разговаривать с этой женщиной, с ней сделают то же самое. И с малышками тоже. Она не может позволить себе такого.

— Научишь ее шить, если она не умеет. Сделай ей приличное платье. Материю мы принесем.

Хэйзел снова кивнула. Они ушли. Женщина осталась в каюте. Хэйзел потянулась в угол, аккуратно, чтобы не заголить ноги, и вытащила на середину пакет с едой. Она протянула женщине тюбик с пастообразным концентратом. Женщина закрыла рот рукой и отвернулась. Хэйзел вернулась в угол к малышкам. Те во все глаза смотрели на странную женщину.

— Кто это? — еле дыша, спросила Брэнди.

— Ш-ш-ш, — остановила ее Хэйзел.

— Совсем голая, — выдохнула Стасси.

— Ш-ш-ш, — она протянула малышкам куклы и принялась играть с ними в игру с танцами, которую сама же и выдумала.

Брюн казалось, что каждое слово, которое она говорила Эсмей, кислотой выжжено у нее на теле. Дело практики, говорила она. Представь себе поршень и цилиндр. Все очень просто…

Мысленно, про себя она снова и снова извинялась перед Эсмей, выкрикивая слова, которые уже не могла произнести. Как могла она так заблуждаться? Как могла быть настолько глупой? Такой самоуверенной? Как могла думать, что вся вселенная создана для нее?

Тело ее постоянно ныло. Они все пользовались ею, много раз подряд, в течение многих дней, она даже потеряла им счет. Около месяца, потому что один раз у нее были месячные. В эти дни никто ее не трогал и даже в каюту к ней не заходил. Пока она снова не «очистилась», а потом все пошло заново.

Вот груди у нее набухли, стали очень чувствительными, и однажды она уклонилась от очередных ласк. Мужчина удивленно остановился.

— Потаскуха… — предупреждающим тоном начал он. Потом пощупал ее грудь и вышел. Она лежала, как лежала. Ей было уже все равно. Боли нет, и слава богу. В каюту вошел другой — его она уже узнавала, что-то вроде доктора. Он тоже пощупал ее грудь, измерил температуру и взял кровь на анализ. Спустя несколько минут он улыбнулся:

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 122
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?