– Королевская ведьма Фураха, – сказала Уки с таким поклоном, который Кибиби не могла ей позволить, – вам все нравится?

Кибиби кивнула, пережевывая соленую рыбу, которая была совсем неплоха.

– Я хотела спросить вас, – начала Уки, сомневаясь больше, чем когда-либо, – как ваши дела в Лиге?

Кибиби в замешательстве нахмурилась, и Уки тут же подняла руки.

– Я знаю, что это не мое дело, извините за наглость.

Кибиби проглотила кусочек и посмотрела на Шина, который внезапно разозлился.

– Не извиняйтесь, – поспешила сказать Кибиби, – это просто меня удивило. Я думала, вы в курсе всего.

Шин покашлял.

– Перьям, – презрительно выплюнул он свое положение в шабаше, – не разрешено обсуждать Лигу с нашими кланами. Мы можем только сказать, в каком шабаше мы состоим.

Кибиби почувствовала, как рыба и суп в ее животе смешались с двумя видами стыда: первый из-за незнания ситуации Шина, второй из-за более чем очевидного неблагоприятного обращения к непокорным в Лиге.

Она поймала себя на мысли, что все кодексы и книги рассказывают историю, имеющую мало общего с тем, что видела здесь Кибиби. Она заставила себя посмотреть на Уки, которая явно беспокоилась о своем сыне.

– Мы на четвертом месте. Первое испытание… – Кибиби вздохнула, вспомнив об этом. – Оно прошло не очень хорошо, но теперь все намного лучше. Скоро у нас будет последнее испытание перед Великим заданием, – пояснила она.

Уки впитывала ее слова так, как будто несколько дней провела в пустыне без воды.

– Шин спас меня, – добавила Кибиби, глядя на своего товарища, глаза которого расширились при этих словах. – Я была ранена, и он исцелил меня… дважды, – она позорно вспомнила царапину на шее и то, как отстранилась от Шина. – Нам очень повезло, что он есть в нашем шабаше.

Уки посмотрела на своего сына, ее лицо было полно гордости. Шин же сверлил взглядом свою тарелку. Кибиби заметила за светлой челкой, как порозовели его щеки.

– Как продвигается ваша полевая работа? – спросила Уки через некоторое время.

– Хорошо. Это очень интересно, правда. Я поняла, – призналась она, – что почти ничего не знала о непокорных. Это не то, что я ожидала.

Шин цокнул.

– Ма, кажется, она надеялась, что мы все ходим голыми и едим сырую рыбу, танцуя и призывая дождь.

Уки хихикнула, а Кибиби выпятила грудь.

– Я думаю, что здесь слишком холодно, чтобы раздеваться, даже для тебя.

На этот раз смех Уки был долгим и громким, и Кибиби позволила себе показать Шину язык, как это делали Кимони и Кенди, когда хотели позлить друг друга. Парень просто улыбнулся, но взгляд у него был настолько пристальный, что Кибиби пришлось отвести глаза.

– Вам нужна помощь в работе? – продолжила Уки.

Кибиби на секунду задумалась об этом.

– Я хотела поговорить с главой торговли, чтобы он дал мне информацию о сделках с королевствами ведьм.

– Шин завтра уедет обмениваться, Вы могли бы пойти с ним, чтобы увидеть все своими глазами.

Кибиби посмотрела на Шина.

– Этим ты занимаешься в клане? Зарубежные сделки?

Она была удивлена тем, что раньше не задавалась вопросом, что делал Шин, когда его не было с ними в Лиге.

– Шин – один из самых талантливых формовщиков, которые у нас есть, – объяснила Уки. – Он использует чистоту для создания вещей.

– О.

В этом был смысл: Кибиби видела, как мастерски Шин обращается со льдом.

– Тебе не обязательно идти со мной, – сказал Шин.

– Нет, нет! – она мгновенно подскочила. – С большим удовольствием.

– Мы уедем до рассвета, – объяснил Шин, как бы отговаривая ее.

Но в ответ получил полную противоположность.

– Звучит идеально, – сказала Кибиби с высокомерием, притворяясь то ли Эммой, то ли Лилит.

Несколько часов спустя, черной ночью, в неумолимый ветер, Кибиби подумала, что это было очень даже неидеально. Она создала шар света, чтобы осветить себе путь, несмотря на то, что у двери каждого дома был фонарь. Шин ждал ее у ворот в стене, которые всегда были открыты. Кибиби поспешила по заснеженной земле, чтобы добраться до него.

– Моей кристальной королеве это по-прежнему кажется идеальным?

Кибиби прикусила язык.

– Конечно!

Она сделала два длинных шага, чтобы обойти Шина, и наткнулась на нос белого лося. Фактически, на два носа. Их запрягли в своеобразную тележку, у которой вместо колес были длинные пластины льда. Впереди была деревянная скамейка, а за ней – большая партия ледяных камней, таких же, как те, что были в стене.

– Это сани, – объяснил Шин, указывая на сиденье. – Садись сюда. Столица далеко, нам пора ехать.

Кибиби кивнула и села. Дерево было немного холодным, но, по крайней мере, ей не придется ездить верхом на животных. Шин сел рядом с ней, оставив между ними небольшое пространство. Несмотря на это, аромат Воды Шина окутал ее, и его тепло было почти как ласка поверх ее зимнего плаща. Шин протянул руки вперед, как будто хотел прикоснуться к лосю, но не дотронулся до него. Внезапно они тронулись, и Кибиби от удивления наклонилась. Потом она вспомнила, что Уки тоже не правила лосем по дороге в клан.

– Ты тоже можешь разговаривать с животными? – спросила она. Шин поднял бровь. – Я говорю это потому, что не вижу поводьев или чего-то еще, что могло бы управлять лосем.

– У нас нет даров, Кибиби, мы непокорные. Но наши отношения с белыми лосями насчитывают сотни поколений, мы заботимся о них, а они заботятся о нас.

Кибиби подумала, что это прелестная идея. Почти такая же прелестная, как и пейзаж перед ней. Если ночь окрашивала пустыню в темно-бронзовый цвет, то луна и звезды заставляли снег сиять так, словно земля была покрыта миллионами алмазов.

– Тебе следует постараться поспать сейчас, когда взойдет солнце, будет труднее. Ехать часов семь-восемь.

Кибиби покачала головой, сейчас она была слишком бодрой, чтобы спать, кроме того, она не хотела пропустить эти виды.

– Значит, у всех ведьм есть дары?

Кибиби была удивлена вопросом, но поняла, что точно так же, как она не удержалась спросить раньше, возможно, Шин тоже не смог.

– В теории, да, – начала она. – Когда мы рождаемся, чистота дает нам дар, но тогда он не раскрывается. Дары проявляются спонтанно… Что-то происходит с нами, и вдруг – вот оно. Как темный угол разума, который внезапно загорается.

Шин кивнул, впитывая каждое ее слово с такой силой, что у Кибиби пересохло в горле.

– Кат общается с животными, Лилит умеет лечить, Эмма читает мысли, – сказал Шин. – А ты? Какой у тебя дар?

Кибиби в шоке прикрыла рот рукой. Никто не спрашивал о дарах! Это было что-то очень интимное и личное. Разве Шин не знал, что если бы она еще не раскрыла свой дар, задать такой вопрос было бы ужасным оскорблением? Раньше говорили, что ведьма несовершенна, пока не обнаружит свой дар. Были люди, которые не открывали его до зрелости, а некоторые даже уходили в могилу, так и