– Пока что этого будет достаточно, – пыталась отдышаться она. – В этой карете очень душно.

– Пока что?

Она снова улыбнулась.

– Постарайтесь не волноваться. Придет время, и все это станет для вас привычным.

Я не была в этом уверена, но все же слабо кивнула.

– Можно ли мне подышать немного свежим воздухом?

– Вам не разрешается покидать карету, но мы можем открыть окна.

Я протиснулась мимо Эбб, когда она раздвинула занавески и открыла окна, отчаянно нуждаясь в свежем воздухе. Ветерок обдал меня прохладой. Я представила, что во всей этой одежде просто невозможно замерзнуть. Я все еще жадно вдыхала воздух, когда капитан Оморес появился из передней кабины кареты.

– Миледи, – произнес он в поклоне. – Этот наряд очень вам к лицу. Вы готовы к отправлению?

Я опустила взгляд на наряд, который подходил мне примерно так же, как и панцирь омара подходит крабу, а потом оглянулась на Эбб.

– Я… я полагаю, что да.

– Очень хорошо. – Он кивнул и снова исчез.

– Лучше вам присесть, миледи. Дорога временами может быть очень ухабистой.

Прежде чем я успела занять место, кучер прокричал что-то лошадям, и повозка качнулась вперед, что заставило меня растянуться на бархатных подушках. Я подняла взгляд на Эбб, которая в очередной раз одарила меня своей доброжелательной улыбкой и помогла мне выпрямиться.

– Вы к этому привыкнете, миледи. Я обещаю.

Спустя несколько минут, не в состоянии переварить все одновременно навалившиеся на меня впечатления от незнакомого пейзажа до звуков и запахов, я рванулась к окну, откинула занавески и вывалила содержимое своего желудка на дверцу кареты.

Как и предсказывала старейшина Немея, остаток путешествия был долгим и тяжким, так как я переносила то, что капитан Оморес называл «земной болезнью». И чувствовала я себя даже хуже, чем в тот раз, когда мы с Зейди нечаянно приобрели у торговца испорченное мясо. Эбб заботилась обо мне, как о ребенке, помогая мне надевать и снимать мои платья, поднося мне чашки чая, приготовленного из имбиря, корня валерианы и клопогонника, чтобы облегчить мое недомогание. Ингредиенты были такими же чуждыми для меня, как и все остальное, но они успокоили мой желудок настолько, что на третий день я уже смогла немного поесть.

Никого, кроме Эбб, я не видела, не считая изредка мелькающего за окном кареты Грига или капитана. Мы с Эбб спали внутри, и по ночам глубокий смех мужчин, собравшихся вокруг костра, в сочетании с густым запахом древесного дыма заставляли меня тосковать по дому. Карета сначала воспринималась мною как паутина, и я боролась с ощущением, которого никогда не испытывала, как будто что-то внутри меня пыталось выпутаться, вырваться на свободу. Когда не чувствовала тошноты, я дремала, но как ни старалась внушить себе, что карета – это лодка, а неровная дорога подо мной – неспокойная вода, мой разум и тело не поддавались на эту уловку.

Наутро пятого дня капитан Оморес подошел проведать меня, прежде чем отправиться в путь.

– Через несколько часов мы будем на иларианской земле, – заверил он меня. – Наконец-то у вас появится возможность выйти из повозки и немного размяться.

Когда старейшина Немея рассказывала мне о том, что путешествие будет длительным, я не осознавала, что не смогу покинуть карету в течение нескольких суток. Когда-то Илария тянулась вдоль всего материка, но за последние несколько поколений восстания стали более частым явлением, и в нашем путешествии мы перемещались через две другие территории. Первая, Мерадин, представляла собой в основном глухой лес с небольшими деревнями, расположенными тут и там вдоль дороги. Несомненно, эти земли оказалось легко забрать у короля Иларии, поскольку она была приближена к побережью, а король никогда бы не осмелился отдалиться от гор.

Территория, через которую мы ехали сейчас, Пирот, была охвачена волнениями. Каждую неделю мятежники захватывали все больше земель. Широкая река была последней физической границей, защищающей Иларию от бунтовщиков, как объяснила Эбб.

– Когда мы доберемся до замка? – поинтересовалась я у капитана Омореса, пытаясь скрыть свое очевидное отчаяние. Я не знала, как долго еще смогу продержаться без свежего воздуха и солнечного света.

– Боюсь, что не раньше заката. Но не волнуйтесь. Скоро дорога останется не более чем далеким воспоминанием. – Он улыбнулся, но даже он выглядел так, словно мечтал вернуться домой. Его борода сердито топорщилась, а под глазами залегли темные круги.

Мы с грохотом остановились через несколько часов после завтрака, и я подлетела к окну, игнорируя просьбы Эбб о том, чтобы я оставалась на своем месте. Мы стояли у въезда на большой деревянный мост, перекинутый через сверкающую громаду воды, такую бескрайнюю, что сначала я приняла ее за океан.

– Река Илария, – разъяснила Эбб, присоединившись ко мне у окна.

– Это значит?..

– Да, миледи. Прямо за рекой находится ваш новый дом.

Я устремила взгляд в окно, стараясь увидеть как можно больше деталей. Дом. Это слово всегда будет вызывать у меня образ Варинии, даже если я проведу следующие сто лет в Иларии. Капитан Оморес беседовал с мужчиной, стоящим у подножия моста. Он был одет так же, как и капитан, – Эбб объясняла, что толстые кожаные пластины, которые носят мужчины, называют доспехами, и они предназначены для того, чтобы защищать их в битве, – но герб, нарисованный на его груди, представлял собой белое дерево, обрамленное черно-серебристым щитом.

– Кто правит в Пироте? – спросила я.

– Король Ксайрус утверждал бы, что он все еще правитель данной территории. Но эти солдаты носят герб лорда Клифтона. – Она понизила голос. – Фактически, он всего лишь простолюдин, который провозгласил себя лордом. Это его солдаты.

Сэми упоминал разговор о войне с Югом, но это был не Юг. Был ли он в курсе, что конфликты простираются так далеко на север?

Разговор снаружи становился все громче и оживленнее, и Эбб потянула меня за рукав.

– Лучше подождем внутри.

– Сложно сказать, что я сейчас снаружи, – начала было я, когда мужское лицо возникло у окна.

Это был тот же мужчина, с которым разговаривал Оморес. Он был ниже ростом, чем стражники Иларии, с телом, по форме и размерам напоминающим бочку с водой, и от него сильно пахло алкоголем.

– Итак, а это, должно быть, ваша новая королева? – задал он вопрос Оморесу. Он так внимательно меня рассматривал, что я почувствовала, как шрам прожигает мою щеку. Я старалась держать его прикрытым, повторно нанося бальзам всякий раз, когда Эбб покидала карету, но я не была уверена, что когда-нибудь перестану беспокоиться на этот счет. – Прекраснейшая девушка во всей Варинии. – Он облизнулся. – Могу поспорить, что ваш командир хотел бы попробовать ее первым, а?

Капитан подошел к нему, и выглядел он свирепым.