И уже когда нас поделили на довольно большие группы, я невольно отметила, что и самой Алине, судя по опустившимся плечам и дрожащей губе, не совсем понравилось распределение. Или я снова ошибаюсь? Ведь через минуту она уже сверкала довольной улыбкой, что-то отвечая задумчиво улыбающемуся Бьорну.

Отвернувшись, кусая губу, обратила все свое внимание на Котикову-старшую, оглашающую список наших совместных игр.

— Так, прекрасно, — хлопнула в ладоши Лизавета Михайловна, обращая на себя внимание всех подконтрольных ей людей. — Шпаков, Дорина, Кабельков, Медведева, Степанов, Ярая, Ласков и Классова, идете на площадку по волейболу. А я и оставшиеся ― на площадку с дартсом. После меняемся. Все всем понятно?

— Да, — хором ответили светящиеся и удовлетворенные мы.

— Лизавета Михайловна, — робко проблеяла Ярая, поднимая руку. М-да, вот совсем не подходящая фамилия для этой щуплой бледной женщины с хвостом редких мышиных волос. — А когда состоится банкет?

Я едва не закатила глаза, а Котикова, смерив женщину фирменным взглядом, чуть не доведя ее только этим до истерической икоты, процедила сквозь зубы:

— Ярая, я начинаю опасаться за ваши, а точнее — наши, юридические договора. Если вы не удосужились прочитать брошюры в номере, то что мне думать о вашей работе? Банкет вечером, после игр. Вопросы еще есть?

— Нет, — хором проблеяли мы, а Ярая оперлась на младшего безопасника, едва удерживая себя в сознании после, надо сказать, справедливой отповеди директрисы.

— Отлично! Где ваш боевой дух?! — вдруг рявкнула Лизавета Михайловна, подпрыгнув едва ли не в шпагате и снова громко хлопнув в ладоши. — А ну, живо радуемся и кричим, что «КотоффИнкорпорейшен» ― лучшие!

Мы рявкнули и даже подпрыгнули, и даже я. А затем, снова разделившись уже на маленькие две группки, отправились играть в поддерживающий корпоративный дух волейбол и дартс.

Что ж, с уверенностью могу сказать, что все обошлось без жертв.

До окончания игр.

Лена

Игры на свежем воздухе на удивление прошли без сучка и задоринки. И я даже не побоюсь этого слова ― весело. Все закончилось и снова, к моему немалому удивлению, быстро.

И я даже, признаться, немного расстроилась, когда нас снова всех собрал мистер Фрост и поблагодарил за хорошую совместную работу, боевой дух и сплоченность.

Я никогда не любила подобного рода отдых. Мне никогда не были интересны все эти дартсы, футболы, волейболы и так далее. Единственное, что я уважала, это бег. И то только потому, что нужно было держать свое тело хоть в каком-то мало-мальском тонусе.

А знать, что за проведенное приятно время тебе еще и деньги заплатят, согласитесь, вдвойне приятно. Ведь на данный момент мы все числились на рабочих местах.

Пожав руки соперникам из других предприятий, абсолютно все, словно маленькие муравьишки, разбежались по своим номерам. Дабы успеть подготовиться к вечернему фуршету. И я не стала исключением.

Медленно пробралась через толпу снующих туда-сюда людей, стараясь не вертеть по сторонам головой в поисках одного нахального и крайне неприятного типа, вошла в своей номер и, скинув влажную одежду, поплелась в душ.

Мышцы приятно ныли после тех пируэтов, что я вытворяла на волейбольной, а затем на дартсовой и футбольной площадке. Да-да, Котикова в приказном порядке умудрилась запихнуть меня и туда. И после я даже ей была благодарна. Мысленно, конечно. Вслух ничего такого я не сказала.

Отмывшись и завернув волосы ракушкой в полотенце, разгоряченная, выползла из ванной, глубоко вдыхая свежий воздух и прикрывая глаза. Из приоткрытой балконной двери веял легкий ветерок, окутывая мое расслабленное тело ароматами леса.

На какой-то миг мне даже почудился посторонний запах. Его запах. Мистера Чертова карамель. Из-за него-то кожа под полотенцем покрылась приятными мурашками, а сосочки встали по стойке смирно.

Но я не спешила открывать глаза. Мне хотелось как можно дольше ощущать эфемерное, обманчивое чувство присутствия этого обаятельного, очаровательного, чаще отвратительно-прекрасного мужчины.

Рука сама потянулась к кромке полотенца и там и замерла, а я едва не взвизгнула, когда со стороны балкона послышался вкрадчивый бархатный голос… альфа-самца.

— Не помешаю, милая?

Вот его-то голос мне уж точно никак не мог почудиться. А жаль. Или нет?

* * *

Бернар

Все время, пока шли корпоративные игры, я не переставал сканировать и отслеживать хоть малейшие эмоции на лицах абсолютно всех работников «Котофф».

Среди них, веселящихся и на первый взгляд совершенно расслабленных людей, никто не походил на предателя. Но я и Айсар знали: крыса среди нас.

Где-то здесь. Так же, как и остальные, имеет наглость смеяться, улыбаться и получать плюшки за наши деньги.

Даринков, оставшийся на предприятии, прямо сейчас шерстил личные дела сотрудников, но пока, только пока, ничего занимательного не нашел. Еще парочка сотрудников не присутствовала на данном мероприятии по различным личным причинам. Их мы проверили сразу. И они оказались чисты, аки слезы младенца.

Я был уверен только в себе, Айсаре и Иларии, Лизавете и наших людях. И конечно же, в Елене Медведевой, чью подноготную проверил не только я сам, начиная от рождения и до сегодняшнего момента, но и служба безопасности «Фрост».

Не то чтобы я себе не доверял, но лишним не будет. Она не рядовой обычный сотрудник. Моя пара. Мать моих будущих медвежат.

И то, что я узнал, неприятно поразило. Моя бедная девочка, через сколько всего ей пришлось пройти. Сжал до боли кулаки. И без меня. Но зато теперь ее никто не посмеет больше обидеть.

Никогда. Я этого не допущу.

Метнул взгляд на прыгающую, словно козочка, и отбивающую подачу Лену. Нежность и гордость затопили с головой. Умиляясь, улыбнулся. Моя козочка. Так бы и укусил за упругий, гладкий бочок. И не только за него.

И укушу. Совсем скоро. Чтобы все самцы в округе и за его пределами знали: Лена Медведева глубоко занята. Мной.

С трудом оторвавшись от предначертанной, обвел взглядом свою группу, останавливаясь на лучшей подруге Лары. Девушка, словно почувствовав мой прищуренный взгляд, вскинула голову, побледнела и тут же радостно улыбнулась, приветливо кивая.

Задумчиво склонил голову набок. Не нравилась мне эта дамочка. Странное поведение Алины наталкивало на не совсем радостные мысли. Эта девушка как нельзя лучше подходила на роль продажной крыски.

Не внешностью, тут все было в полном порядке. Поведением. Излишняя нервозность, когда на нее дольше положенного обращали внимание я или Айсар. Фальшивые улыбки и слишком живые эмоции страха. Еще от нее часто веяло досадой, обреченностью и виной.