Дернув головой, я приказала себе немедленно прекратить думать в этом направлении и переключилась на соседей по столику. Однако, с первого же взгляда на Стива стало понятно, что вот, этому человечку не до разговоров — ему явно не терпится подергаться под музыку.

— Иди! — приказала я, пихнув его коленом. Тем более, как тут разговаривать, под такой грохот?

Не заставляя себя уговаривать, Стив убежал, мгновенно приклеившись к какой-то блондиночке в тонком и почти прозрачном платье.

— Пошли покурим? — прокричала Фэй, доставая из сумочки пачку тонких, дамских сигарет.

Я с сожалением покачала головой.

— Бросила! — прокричала я ей в ответ.

Фэй надула губки.

— Ну идё-ё-ём, просто постоишь со мной… Я не хочу одна… — и она потянула меня за руку, по всей видимости, не привыкшая, к тому, чтобы ей говорили «нет».

Я вздохнула. Ладно, все равно мне сейчас не стоит оставаться одной — сразу захандрю. И, опираясь на костыль, захромала за Фэй куда-то внутрь темного, сотрясающегося от басов и мигающего всполохами светомузыки помещения — туда, где должна была располагаться здешняя площадка для курения.

Курилки в «Тонике» не оказалось. Ткнувшись в пару-тройку неправильных дверей, мы вдруг оказались на улице — а, точнее, в темном переулке с другой стороны клуба, где вдоль обшарпанной стены нагромождены были ящики из-под алкоголя и темнели подъемные двери продуктовых складов.

— Ой! — от неожиданности Фэй подалась назад, но потом вдруг сообразила. — А давай-ка дверь подержи, и покурим прям тут.

— Нет проблем, — я пожала плечом, и облокотилась спиной на тяжелую, рвущуюся закрыться дверь.

Откинув с лица длинную челку, Фэй прикурила от крупной, металлической зажигалки, какие обычно девушки не носят. Я заметила, что на правой руке у нее была перчатка с обрезанными пальцами.

— Зачем тебе эта штука? — спросила я. — Вроде панки давно умерли…

Она усмехнулась.

— У меня ожог поперек ладони — кошмарный просто. Так, в обычной жизни особо не скрываю, а в клуб приходится. Парни пугаются.

Теперь и я усмехнулась, подумав про Стива.

— Да уж, парни теперь пошли нежные.

Затянувшись пару раз, Фэй протянула мне пачку.

— Точно не будешь?

Я помотала головой. Не знаю, как там дальше пойдет, а пока срываться мне не хотелось. Вот только подальше бы отодвинуться от этого дыма, а точно не выдержу… Поставив костыль так чтобы он подпирал дверь, я шагнула вперед, на свежий воздух, показывая Фэй, чтобы немного подвинулась — за дверью была небольшая площадка с перилами, а за ней ступеньки, уходящие вниз, в переулок. Вместо того, чтобы просто подвинуться, она зачем-то шагнула назад, в дверной проем, запнулась о костыль… и выбив его ногой, полетела внутрь. Тяжеленная дверь на тугой пружине, открывающаяся только изнутри, с грохотом захлопнулась за моей неуклюжей знакомой.

И я осталась на улице. Одна.

Как следует выругавшись, я постучала кулаком в прочную, железную дверь. Но с той стороны все было тихо — как может быть тихо за подсобной дверью ночного клуба. Хорошо, хоть телефон успела прихватить — без него я и в туалет бы не пошла.

— Где эта идиотка… — ворча себе под нос, я поколотила дверь еще несколько минут, с каждым проходящим мгновением все отчетливее понимая, что мне не откроют. Может, Фэй увидели охранники и выкинули из клуба, посчитав, что она пытается пробраться с заднего хода?

Я вздохнула. Как бы то ни было, стоять весь вечер здесь глупо. Ладно, пойду снова к парадному — хоть проходная печать на руке, не заставят снова платить. А Фэй эта мутная пускай лесом идет — даже если ее и не выгнали.

Опираясь с одной стороны на костыль, с другой — о шаткие перила лестницы, я спустилась по трем ступенькам вниз. Огляделась. Черный ход «Тоника» находился ровно посередине длинного, темного переулка с выходами на две параллельные улицы, обе непроездные, судя по отсутствию машин. Надеясь услышать шум развеселой очереди, я прислушалась и прошла немного вперед — наугад выбрав направление. Нет, похоже, там все тихо.

Уже собираясь развернуться и пойти в другую сторону, я вдруг услышала их — подвыпившие мужские голоса, орущие во всю глотку что-то отдаленно похожее на песню. Точно там, обрадовалась я! И быстро заковыляла на эти самые голоса.

Но я жестоко ошиблась. Из-за поворота, прямо мне навстречу, в пустой и гулкий переулок завернула вдруг компания из трех здоровенных и явно нетрезвых «лбов». Это они орали песни, а не подростки, ожидающие своей очереди попасть в ночной клуб. Отступив на два шага назад, я попыталась слиться с кирпичной стеной — ничего больше вокруг не было, даже ближайшая мусорка стояла метрах в пяти от меня.

Пусть пройдут мимо, пусть пройдут мимо… — испуганной скороговоркой закрутилось в голове. Я даже зажмурилась, как будто это могло сделать меня невидимой.

— Стоп, парни. Что-о-о это тут нас? — протянул один из «лбов», прервавшись на середине куплета «Пьяного матроса».

От его слов мое сердце забилось, словно птица, зажатая в кулак. Похоже, мне кирдык — по акценту явно Манчестер. Эти и в трезвом-то виде не пройдут мимо одинокой девчонки в пустынном переулке. А уж в пьяном… Хорошо если просто зажмут да облапают.

Я вся искривилась, скукожилась, притворяясь инвалидом, подняла плечи и заковыляла прочь — насколько возможно, спрятав лицо за волосами.

— Эй, ты куда, цыпа? — похожий на питекантропа здоровяк с выбритыми висками неожиданно быстро шагнул мне наперерез. — Развлечься не хочешь?

— No English, no English, — забормотала я с акцентом, пытаясь обойти его.

Но, похоже, это было стратегической ошибкой. Потому что парни жутко обрадовались.

— Э-э-э… да это Рашидова шлюшка! — закричали они наперебой и тут же окружили меня, цепляя под локти.

— Полька, что ли? Сколько за минет берешь?

— Давай, мы Рашиду заплатим потом! И скидку чтоб сделала — втроем всегда дешевле…

Кто-то схватил меня за лицо, дыхнул перегаром, кто-то другой, отобрав и выкинув костыль, больно тискал все, что под руку попадалось. Почти теряя сознание от ужаса, я успела заметить татуировку у одного из них — кольцо в виде католического креста на среднем пальце.

Почему-то это привело меня в чувство. Дернувшись, что было сил, я сбросила с себя их руки и, не обращая внимания на боль в лодыжке, рванулась прочь, почти не глядя куда. Меня схватили сзади за волосы, но я извернулась и ударила ближайшего ко мне коленом в пах.

— У-у-у…. — завыл пострадавший от моего колена, закружился на одной ноге, сложился пополам и так и застыл, стремительно багровея лицом.

— Ах ты сука! — зашипел тот, что с выбритыми висками, похожий на питекантропа, и потянул меня за волосы вниз, так что я упала на колени. Потом дернул снова на наверх, поднимая на ноги и вжал в стену, шаря у меня под платьем большими, потными ладонями. Третий подскочил — светловолосый и почти симпатичный, вот только глаза неживые, как у манекена в витрине… или у мертвой рыбы. С размаху залепил пощечину тыльной стороной ладони — и этого такая же татуировка, как и у первого… — да так звонко залепил, искры из глаз…