– Лучше бы ты повстречала кого-нибудь из рода Смертокрыла, маленькая эльфийка. Они не такие чудовища, как я.

– А ты, стало быть, чудовище? – прогрохотал Бролл, вернув себе привычный облик, и сразу же стал оглядываться по сторонам, ища предмет, который неизбежно выпал во время превращения в медведя.

Этот предмет лежал у ног противника, который тут же его поднял.

– Да, снова эта проклятая вещица! Недаром я ощущал присутствие знакомой энергии. Как жаль, что тогда она попросила меня наделить артефакт частью своей силы!

Бролл выпрямился.

– Значит, ты и есть тот зеленый дракон, который связан с идолом Ремула!

– Связан! Какое удачное слово, – усмехнулся незнакомец, бросил идол Броллу, и как только тот его поймал одной рукой, прошипел: – Привязан всем своим существом. Должен признать, даже моя Изера не могла предвидеть, каким кошмаром это обернется. В прошлом эта связь позволяла нам мгновенно явиться на зов Ремула или тех, кто, по его мнению, был достоин владеть идолом, – дракон взглянул на друида. – Кстати, об этом. Твоего имени я не знаю, а вот твоя магия мне знакома. Ты уже использовал идол в прошлом, и последствия были ужасными.

– Да уж, ужасными, – проворчал Бролл, скривившись. – Я-то думал, с идолом покончено, а в итоге оказалось, что он еще и осквернен.

– Эта скверна – ничто по сравнению с истинной угрозой, друид, – ответил незнакомец в капюшоне, горько рассмеявшись. – Тебе повезло, что я сломлен, и порча, которой я некогда поддался, не коснулась твоего сердца.

Бролл, хоть был готов напасть, все же проявил мудрость и сдержал свой порыв. Возможно, им удастся многое узнать и даже избежать кровопролития.

– Что ты имеешь в виду?

Услышав это, дракон с недоверием воззрился на Бролла.

– Разве ты слеп и не заметил присутствия Кошмара? Разве не почувствовал угрозы?

– Конечно, почувствовал, как и многие друиды! Мы, хоть и не драконы, тоже сражались за Изумрудный Сон…

– Жалкий лепет! – крикнул тот, кто скрывался под личиной высокого эльфа, внезапно увеличился в размерах и даже прорычал последние слова. – Ты ничего не знаешь, не видишь дальше своего носа! Даже я… Я, тот, кто всегда был рядом с ней, ничего не понял! Я предал ее, предал Изумрудный Сон и помог Владыке Кошмара захватить не только свой мир, но и мир смертных!

Теперь Бролл наконец понял, кто перед ним. Дракон, между тем, приобрел свои естественные черты и стал гораздо меньше походить на эльфа. Бролл переместился поближе к Тиранде. Им придется напрячь все силы, чтобы отсюда сбежать.

– Теперь я знаю, кто ты, – спокойно обратился Бролл к наполовину превратившемуся дракону. – Ты подвергся порче и, повинуясь воле Кошмара, предал Изеру.

Дракон развернул могучие кожистые крылья во всю ширину пещеры. Его голову венчали острые рога, а тело заполнило собой две трети пространства. Зеленые драконы уступали размерами собратьям из прочих родов и казались едва ли не бесплотными, однако этот гигант был вынужден пригибать длинную шею, чтобы выпрямиться в полный рост. Бролл только теперь понял, что все это время дракон смотрел прямо на них, хотя обычно представители его рода держали глаза закрытыми и большую часть времени вглядывались в глубины Изумрудного Сна. Во взгляде чудовища читалось безумие, отголоски которого можно было порой увидеть и в Лукане.

– Подвергся порче… Слишком уж ты все упрощаешь, маленький эльф, и едва ли осознаешь, что это значит! Мой разум, мое сердце и сама душа в том смысле, который вкладываем в это понятие мы, драконы, были вырваны из тела, поглощены тьмой, а потом вновь втиснуты в кричащую от боли оболочку! Способен ли ты это осознать? – Дракон вновь горько рассмеялся, и несколько сталактитов откололись от сводов пещеры.

Троим путникам удалось увернуться от ближайших, а могущественный враг, казалось, не замечал известняка и тяжелых камней, бившихся о чешую.

– Подвергся порче, – повторил зеленый дракон, как будто насмехаясь над собственной бедой. – И если бы это случилось только со мной! – опустив голову, огромное чудовище подошло на несколько метров ближе к ночным эльфам и человеку. Бролл с Тирандой приготовились к бою и даже Лукан выставил вперед крохотный кинжал. – Если бы вы, крохотные создания, только знали, кем я был! Она доверяла мне больше остальных, любила сильнее многих, и от этого мое предательство становится лишь страшнее! Видели ли вы спящих, встречали ли их тени? Все это случилось по моей вине…

Тиранда отважилась заговорить.

– Теперь я знаю, кто перед нами, хоть твой облик и изменился, – произнесла она спокойно, как будто пытаясь утешить могучее создание. – Ты, кажется, освободился от порчи, преодолел ее влияние.

– Ценой чужих жизней… Но тогда еще я не знал, что вновь услышу зов тьмы… Навязчивый зов… Он звучит у меня в ушах! Я нужен Кошмару больше остальных, ведь я… был… ее первым возлюбленным, ее супругом.

– Супругом? – процедил Бролл сквозь зубы. – Так ты…

Дракон перебил его, громко зарычав. Взгляд его холодных изумрудных глаз впился в друида и Тиранду.

– Да… Я Эраникус, первый супруг Изеры, – произнес дракон, широко раскрыв огромную пасть. – А раз вы знаете, кто я и где скрываюсь, придется вас убить!

Штормград, сильнейшее из оставшихся королевств людей, пережил разрушение почти всего континента и даже восстановился после Первой войны. Теперь им правил Вариан Ринн, недавно вернувшийся после длительного отсутствия и вновь, уже во второй раз, взошедший на престол. Его резиденция находилась в крепости Штормграда, в столице, носившей то же название, что и все королевство. Король, человек, безусловно, вспыльчивый, тем не менее, всеми силами пытался сохранить единство своего народа с расами Альянса. Характер Вариана, обладателя густых каштановых волос и крутого нрава, испортился с потерей возлюбленной жены Тиффин, трагически погибшей почти тринадцать лет назад во время мятежа. Его единственным утешением стал Андуин, который в то время был еще младенцем, а позже, из-за долгого отсутствия отца, принял на себя бремя короля.

Неудивительно, что Вариан, переживший столько трудностей и столкнувшийся с потерями, имел некоторые проблемы со сном. В последнее время он даже предпочитал пить особые зелья, чтобы не видеть кошмаров, а зачастую до изнеможения мерял шагами крепостные стены.

Вариан, мужчина средних лет с грубоватой, но, тем не менее, привлекательной внешностью и гривой непослушных каштановых волос, был для своего народа воплощением идеального защитника. Однако теперь над Альянсом нависла угроза, понять и преодолеть которую он не мог.

Его подданные засыпали и не просыпались.

Более того, с каждым днем количество пострадавших возрастало. Все началось с одного или двух человек. Затем их стало гораздо больше – пять, десять и так далее. С обнаружением каждого нового спящего народ становился все угрюмее. Некоторые считали это болезнью, а иные ученые, с которыми доводилось беседовать королю, видели здесь нечто более серьезное. Какая-то сила атаковала Штормград, ослабляя его народ, и Вариан знал, кто за всем этим стоит.