но вскоре мы добрались до нужного места, где находились три колесницы, сам Менхеперресенеб и сидящий на простой повозке по виду крестьянин. Когда мы подъехали ближе, тот увидел меня и упал на землю.

— Мой царь.

— Что такого срочного произошло? — поинтересовался я у главы разведки.

Он показал на лежащего на земле.

— Говорит, что он от влиятельных семей города, — ответил Менхеперресенеб, — я его предупредил, что если он соврёт и царь просто так сюда приедет, его разрубят на куски и скормят крокодилам.

— Похоже он не испугался твоей угрозы, — хмыкнул я и обратился к лежащему на земле, — говори.

Тот поднял голову и испуганно косясь на многочисленных воинов кругом, не сильно дружелюбно к нему настроенных сказал.

— Великий царь всего Египта, семьи города Солеб взывают к твоей мудрости и милосердию.

— Чего они хотят?

— Жизни, — кратко ответил он, — себе и своим семьям.

— И что они предлагают? — заинтересовался я.

— Открыть ворота славному войску царя, — тихо ответил тот, — ну и благодарность царя, когда город падёт.

— Сколько они хотят?

— Они видели, что царь весьма щедро раздаёт золотые кругляши, — тут он провёл языком по щеке и изо-рта достал одну нашу золотую монету. Удивив меня тем, как она вообще к нему попала.

Я кивнул.

— Это и правда моя монета.

— Десять тысяч таких кругляшей и главы семейств покажут все тайники в городе, — ещё тише сказал он, снова пряча монету в рот.

— «Судя по тому, сколько золота мы нашли на острове и на перевалочном пункте десять тысяч монет будет пустяком по сравнению с тем, что есть в таком большом городе, — задумался я, принимая решение, — да и захват города без особых потерь, в моих интересах».

— Хорошо, я согласен, — обратился я к нему, — что предлагают твои господа?

— Если великий царь согласен, я передам его ответ им и завтра мы встретимся там же, где меня перехватили доблестные воины Твоего величества.

— Отпустите его, — приказал я и воины отошли от повозки.

Когда тот отъехал на почтительное расстояние Менхеперресенеб меня тихо спросил.

— Мой царь, но десять тысяч шетит! — удивлённо спросил меня он, — это не слишком много?

— Помнишь, то поселение, где ты проиграл мне спор? — я повернулся к нему, на что Менхеперресенеб скривился и кивнул, ведь я до сих пор не озвучил, чего хочу от него за проигрыш.

— Если там мы взяли десять сундуков, то сколько его будет в городе, в который его привозили? — озадачил я его вопросом.

Менхеперресенеб задумался.

— Завтра пусть тут ждут посланца от семей, я прибуду на переговоры лично, — предупредил его я, пока он молчал.

— Конечно мой царь, всё будет исполнено, — вышел он из задумчивости и склонил голову.

Следующим утром и правда появились два человека на условленном месте и когда прибыл я, то вторым оказался богато одетый керминец. К полному моему удивлению, он был неафриканской внешности, какую я привык видеть у нубийцев, а похожий больше на египтян, только с терракотовым цветом кожи и чуть вьющимися волосами, признака явного долгого смешивания разных рас.

Он и его слуга упали на землю, когда я сошёл с колесницы.

— Поднимись на ноги, — разрешил я, — и давайте пройдёмся.

Охрана отошла от нас на небольшое расстояние, а я держался от него так, чтобы он не успел выхватить кинжал, если он у него был конечно. Бережённого, как говорится бог бережёт, а в моём случае видимо боги.

— Говори.

— Его величество, как уже сказал мой слуга, — начал торопливо он, — мы готовы открыть ворота перед твоим войском, в обмен на твоё слово нашей неприкосновенности и небольшой благодарности. Твои монеты весьма удобны для перевозки, мы хотим осесть с ними в Нижней Нубии.

— Сколько вас?

— Четыре семьи: вместе со слугами и рабами восемьсот человек, — быстро ответил он.

— А в городе сколько жителей?

— Больше двадцати пяти тысяч Твоё величество, не считая рабов.

— Как вы хотите выйти из города, чтобы не пострадать при штурме?

— Мы со своими слугами и воинами забаррикадируемся во дворце, Его величеству нужно только приказать своим воинам не атаковать его.

Тут я понял, что он явно готовился к нашей встрече, поскольку у него на всё был ответ, то есть он с кем-то это уже заранее продумал и согласовал.

— Хорошо, я согласен, — ответил я, — после захвата города я заплачу вам и позволю без препятствий уйти, куда вы хотите. Вот моё слово.

Я протянул руку, он сначала не понимал, что нужно делать, но я взял его ладонь в свою и мы скрепили договор рукопожатием.

— Остался последний вопрос, когда? — спросил я его.

— Через три дня мой царь, — он льстиво мне улыбнулся, — будет праздник и мы подольём воинам побольше вина в кубки.

— Отлично, если будут другие уточнения, их уже можешь обсудить с Менхеперресенебом, — я показал рукой на главу разведки, — моего присутствия на переговорах больше не требуется.

— Слушаюсь, моего царя, — низко поклонился он.

Когда он вместе со слугой уехали, я подозвал к себе Менхеперресенеба.

— Предупреди наёмников-работорговцев, что в город они ступят только после нас, — дал я ему поручение, — будут те, кого они не посмеют тронуть.

— Сейчас же отправлю к ним гонца мой царь, — склонил он голову.

Вечером пришёл ответ от главы наёмников, что об этом не было ему приказов от работодателей. Был прямой приказ — грести в рабство всех.

— Позови мне Хоремхеба, — приказал я Менхеперресенебу, охренев от подобной дерзости.

Когда легат второго легиона прибыл, я его попросил.

— Возьми легион, окружи лагерь работорговцев и если будут сопротивляться, убей их всех, — приказал я, мне было их нисколько не жаль, поскольку их чересчур жестокие методы работы не вызывали у меня понимания, я лишь терпел их из-за заключённого договора.

— А если не будут сопротивляться мой царь? — лаконично спросил меня Хоремхеб.

— Тогда главу наёмников и его помощников скорми крокодилам, может быть тогда следующий их глава, станет немного умнее, — решил я.

— Слушаюсь мой царь, — склонился он и ушёл.

Вернулся он на удивление быстро и доложил.

— Мой царь, не пришлось ничего делать, когда я прибыл к ним с легионерами, они сами убили главаря и его помощников, а их новый предводитель заверил меня, что выполнит всё, что скажет благородный и милосердный царь Менхеперра.

— О, видишь, а вы все говорили, что наёмники тупые, — удивился я такому внезапному исходу дела, — позови мне на ужин нового главу, хочу с ним лично познакомиться. Удивить меня можно не часто, но ему это удалось сделать.

На мой вечерний ужин, который обычно происходил только в тесном кругу с военачальниками, Меримаатом и Бенермерутом, присоединился высокий, широкоплечий нубийский воин, явно стесняющийся подобной представительной компании. Его правда для этой встречи помыли и почистили, выдав чистую одежду, чтобы не сильно смущал благородных людей своим видом, но всё равно, было видно, что ему неловко рядом с нами.

Военачальники конечно удивились такой моей прихоти, но помалкивали.

— Как тебя зовут воин? — когда он поднялся с земли, я показал сесть прямо напротив меня. Смущаясь и не зная куда деть руки, он осторожно опустился на складной стул.

— Меримаат поухаживай за нашим гостем, не видишь, он смущён, — я лишь взглядом проследил, как лицо молодого человека перекосило от презрения и злости, но я именно поэтому и приказал сделать это ему. Его гордость последнее время и пренебрежение к простым воинам была мне непонятна. Конечно, брататься с простыми легионерами не стоило, всё же разница в сословиях была гигантской, но спокойное и ровное поведение было как минимум лучше того, что он демонстрировал последнее время. К тому же злость за то, что они с Бенермерутом мне ничего не сказали о прошлом посещении царём Менхеперра Каср Ибрима всё ещё присутствовала, так что я решил его немного проучить, раз выпала такая возможность.

— Меримаат? — я повернулся со спокойным лицом к парню.

— Слушаюсь мой царь, — он нехотя поднялся, кое-как нарезал мясо, налил вино, к тому же ещё и расплескав его.

Я потянулся и взял это всё себе.

— Заново, — приказал я.

Все военачальники притихли, поняв, что это очередной мой какой-то загон, а глава работорговцев так и вообще был ни жив, ни мёртв, едва дыша. Меримаат поняв, что так можно нарваться на крупные неприятности, в этот раз нарезал хорошо, на блюдо добавил бобов и зелени, а также аккуратно налил вина.

— Благодарю тебя Меримаат, — поблагодарил я парня и тот поспешил быстрее занять своё место, весь пыша недовольством и злобой.

— Как тебя зовут