class="p1">– Мне повезло больше, чем вам, сиятельная валиде, – Джинджи склонился, пряча улыбку. – Звезды говорят, что здесь, в этом дворце, вы найдете свой конец. И то, что случилось со мной – начало этого конца. Скоро все здесь переменится. И лучше бы вам было оставить здесь меня, чем впустить ее. Эту зеленоглазую дьяволицу. Звезды также мне сказали, что их двое: он и она. На руках у него уже кровь, но она, дьяволица, гораздо страшнее, потому что из-за нее прольют целые кровавые реки…

– Замолчи! Ни единому твоему слову не верю! Ты и мне хочешь голову затуманить, как когда-то моему сыну! Шекер Пара почтительна и благонравна. Она воск, из которого я вылеплю послушную куклу. О такой хасеки я и мечтала. А ты убирайся подальше отсюда. Ты лишен титула Наставника Повелителя, а скоро лишишься и остальных. Постарайся о себе не напоминать, чтобы при тебе осталась хотя бы твоя голова, – сказала она насмешливо.

Джинджи-ходжа покинул дворец без позора, но тихо, будто и не он почти безраздельно царил здесь четыре года. Просто исчез, испарился, как будто и впрямь был джинном. А падишах тут же забыл о нем, словно его и не было. Все его мысли занимала Сахарок, она же заняла и все ночи падишаха. Это был их самый первый месяц, самый сладкий.

Исмаил был доволен.

– Это не главный наш враг, но все равно: одним меньше, – сказал он сестре, улучив минутку.

Поскольку Шекер Пара стала частой гостьей в покоях султана, то с его любимым пажом она виделась теперь каждый день. Исмаил старался подбодрить сестру, хотя она и без того оперялась стремительно, эта яркая птичка. Льстила валиде и хасеки, даже Салихе, называя ее сына Сулеймана ангелочком, занималась музыкой и танцами вместе с другими наложницами, будучи хоть и толстой, но грациозной. Шекер Пара так легко носила свой огромный вес, словно и не чувствовала его. Сказались годы деревенской жизни, когда тяжелый труд был ее повседневной обязанностью. А танцы – это забава, даже если приходится учиться им по нескольку часов в день.

Она не была в танцах лучшей, но кое-чему научилась, чтобы порадовать своего султана. Ибрагим охотно смотрел на танцы своих наложниц.

Зато в каллиграфии равных Шекер Пара не было. А также в чтении и стихосложении. Ее уму поражался сам кизляр-ага:

– Будь ты мужчиной, я бы подумал, что ты сюда приехала прямо из медресе! Ты прямо не наложница, а челеби! Ученый муж!

Она скромно молчала, стараясь не пропускать занятий. Пусть думают, что она довольна своей участью фаворитки и не мечтает о большем.

На самом деле Шекер Пара пока не выпускала острые когти, выполняя свой план. Кизляр-ага не спускал с нее глаз. Рабыня, приставленная к ней Кёсем-султан, тоже старалась изо всех сил. Шекер Пара проверила тайник и поняла, что Айше туда заглянула. Серьги и браслет лежали не на месте. Да и где здесь можно спрятать хоть что-нибудь?! Что вещь, что тайну. Один неверный шаг – и привычный мир начнет рушиться. Здесь все за всеми шпионят, дожидаясь момента, когда можно будет урвать свой кусок и разбогатеть.

«Мне пора действовать», – подумала она, глядя в окно на увядающий сад. Скоро гулять там будет холодно, а шехзаде всячески берегут. Надо спровоцировать ссору во время прогулки, когда мальчики будут играть вместе. Видно, что сын рабыни намного крупнее и выше, хотя они с шехзаде ровесники. А Мехмед вспыльчив, в отца, несмотря на то, что хил.

– Какие прелестные дети, – промурлыкала как-то Шекер Пара, стоя на балконе рядом с падишахом.

– Надеюсь, скоро и ты подаришь мне наследника, – обнял ее за талию Ибрагим. И восхитился: – Какая ты огромная! Твой сын будет богатырем, не то что этот заморыш, – он с досадой кивнул на играющих детей.

Шехзаде Мехмед в это время побежал за мальчиком своей кормилицы и споткнулся. Не удержавшись на хилых ногах, Мехмед упал. Ибрагим с неприязнью смотрел, как его сын ревет, словно девчонка, а его обидчик звонко смеется.

– Встань! Ну же! – крикнул он, перевесившись с балкона вниз.

Шекер Пара увидела, как вздрогнула Турхан и кинулась к сыну. Она и не подозревала, что султан наблюдает за играми детей. Кизляр-ага опять привел в сад своего ублюдка! Хотя Турхан ему это запрещает! И султан опять видел, как шехзаде, его наследник, унижен во время этих игр!

«Кажется, момент настал», – подумала Шекер Пара.

– Пойдем и мы прогуляемся, повелитель, – промурлыкала она. – Погода сегодня такая чудесная.

– Ты видела это?! – в гневе обернулся к ней султан. – Разве это мой сын?! Разве таким должен быть наследник?! Идем!

И он широко зашагал к дверям. Шекер Пара подхватила свою накидку, поскольку в саду уже было по-осеннему прохладно, и, пряча довольную улыбку, засеменила следом за падишахом, как благонравная госпожа, любимая его наложница. Меж тем ее глаза победно блестели. Вот подходящий случай, чтобы всех их поссорить!

Шехзаде Мехмед все никак не успокаивался. Вспыльчивый и обидчивый, он хотел во что бы то ни стало отомстить. Вырвавшись из рук своей матери, он кинулся на обидчика, но тот, смеясь, с силой толкнул шехзаде в грудь, и Мехмед опять упал. Турхан в бешенстве закричала:

– Кизляр-ага! Сюда! Живо!

Глава черных евнухов даже посерел, настолько и он был зол. Стоя поодаль, он наблюдал за играми детей и был доволен своим пасынком. Какой он ловкий и сильный! Дети есть дети. Чем Турхан недовольна? Надо ребенком своим заниматься, а не интриги плести, как сместить валиде. Он так и сказал:

– Госпожа! Шехзаде Мехмеду побольше надо бы заниматься подвижными играми и стрельбой из лука! А не сидеть с вами в покоях!

– Ты мне это говоришь?! – Турхан вскипела и перестала себя контролировать. – Да кто ты такой?! Раб! Чтобы немедленно вышвырнули из моего дворца этого ублюдка и его мать! Здесь я хозяйка!!!

– Ошибаешься, Турхан! – раздался гневный голос Ибрагима. – Ничего твоего здесь нет! И ты тоже рабыня!

– Я госпожа! – вскинулась Турхан, прижимая к себе плачущего ребенка. – А ты не султан, раз не можешь навести порядок в своем гареме!

– Что-о?!

Все невольно примолкли, пораженные. Турхан осмелилась дерзить падишаху! У Ибрагима аж глаза побелели, что означало приступ бешенства. На губах выступила пена. Шекер Пара отступила на шаг, чтобы полюбоваться картиной. Турхан сама напросилась.

Ибрагим кинулся к ней и вырвал из ее рук ребенка. Шехзаде Мехмед заорал от боли. Его крик резанул по ушам и без того взбесившегося султана. Который себя уже не контролировал.

– Не-ет!!! – взвизгнула Турхан, когда Ибрагим с размаху швырнул мальчика в бассейн.