– Как хорошо, когда ты рядом, – сказала я. – Так спокойно…

– Для этого я и приехала, – улыбнулась она.

В воскресенье, когда все пошли в сад сгребать листья и приводить в порядок цветочные грядки, мы с бабушкой остались наедине. Вышли на веранду, уселись на плетеные стулья. Я читала книгу, а бабушка, сидевшая напротив, листала наш старый фотоальбом. Я украдкой наблюдала за ней. Она переворачивала страницы медленно, внимательно рассматривая каждую фотографию, и дошла до той, на которой возле каменной скамейки стояла маленькая Каролина со своей мамой, стоявшей поодаль. На скамейку падала папина тень – это он снимал.

Я подошла и села рядом с бабушкой. Она молча разглядывала фотографию, а я сидела как на иголках. Скажет ли она что-нибудь?

Но нет – она продолжила листать альбом дальше. Тогда я задержала ее руку и, перевернув страницу назад, показала на Каролину.

– Кто это? – спросила я.

Бабушка мельком взглянула на снимок и покачала головой.

– Здесь есть фотографии людей, которых я не знаю. Спроси папу, он знает наверняка. Это же он их снимал?

Она снова принялась перелистывать альбом, не выказывая ни малейшего волнения. Я вернулась на свое место и уткнулась в книгу, продолжая исподтишка поглядывать на бабушку. Вид у нее был такой, будто она о чем-то задумалась. А может, мне показалось.

Она, конечно, заметила, что я за ней наблюдаю. Захлопнула альбом и поманила меня к себе.

– Иди сюда, Берта, – сказала она, показав на стул рядом с собой.

Когда я подошла и села, она погладила меня по руке.

– У тебя такие мягкие руки…

– Правда?

Она кивнула и улыбнулась. И сильные, сказала она. Мягкие, сильные и надежные. Такие руки удержат, когда вокруг бушует буря.

– Но не забывай, что у тебя всего две руки, – усмехнувшись, добавила она.

– О чем ты, бабушка?

– Слишком многие могут захотеть, чтобы ты их держала.

Она сказала это наполовину в шутку, наполовину всерьез.

– Много бурь вокруг тебя, Берта? Ты ведь была в замке? Как там?

– Не знаю… Мне там не все понятно. Но я стараюсь об этом не думать. В школе сейчас столько задают…

Она кивнула. Вот и хорошо, сказала она и, взяв мои ладони, сжала их в своих руках.

– Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где я живу. Ты давным-давно у меня не была. Пора это исправить! Можешь приезжать ко мне, когда захочешь!

В этот же вечер бабушка уехала.

На следующий день, когда я пришла из школы, в своей комнате я застала папу. Он сидел и ждал меня. Перед ним лежала раскрытая газета, и я заметила, что он был очень серьезен. Вообще-то папа никогда не входил в мою комнату, когда меня там не было. Это должно было что-то значить. Он показал на стул.

– Присядь на минуточку.

Я поднесла стул поближе к нему и села.

– В чем дело, папа? Что-нибудь случилось?

Он с тревогой посмотрел на меня.

– Боюсь, что да… Постарайся принять это спокойно, Берта. Кажется, для твоих друзей в замке есть печальные новости. Их отец…

Я почувствовала, как кровь отхлынула у меня от лица. Папа посмотрел в газету.

– Его зовут Максимилиам? – спросил он.

– Да… А что?

– Я не знаю, много ли тебе известно об этой войне между турками и… В общем, сербские и болгарские войска несколько месяцев осаждали Адрианополь, а две недели назад его штурмовали…

– Знаю-знаю… Так что же случилось?

– Ну… штурм, конечно, дал свои результаты, но, так или иначе, туркам удавалось удерживать крепость, пока… пока 26 марта Адрианополь не пал и…

Видно было, что папе с трудом дается эта задача, а мне казалось, что я сейчас умру от беспокойства.

– С Максимилиамом что-то случилось, папа? Скажи правду!

– Пока непонятно. В одном месте написано, что после штурма он пропал без вести.

– Это значит, что он погиб?

– Наверняка нельзя сказать, но…

Он взял газету и показал мне фотографию, где Максимилиам был снят вместе с двумя солдатами. Под снимком было написано:

«Максимилиам Фальк аф Стеншерна, пропавший без вести после того, как во главе группы болгарских солдат прорвался за оцепление, окружавшее крепость, пробив, таким образом, брешь для прохода своего полка».

Папа пролистал насколько страниц.

– Но в другом месте сказано иначе, так что не знаешь, чему верить.

Он прочел:

«Максимилиам Фальк аф Стеншерна, который, как предполагают, погиб при взятии Адрианополя, родился в 1855 году и принадлежит к старинному военному роду. Военному делу он обучался в Германии, где, благодаря своим выдающимся способностям, удостоился внимания кайзера Вильгельма. К сожалению, некоторые личные обстоятельства прервали его карьеру на родине. Он был бригадным генералом…»

– Хватит, папа, пожалуйста…

Он остановился и поднял на меня испуганный взгляд. Я больше не могла сдерживаться и зарыдала. Все это было так жестоко. Так бессмысленно. Именно сейчас, когда Арильд и Розильда наконец встретились со своим отцом! Лучше бы они вообще никогда его не видели! Тогда утрата не была бы такой ужасной. Почему Господь допускает такое?

Арильд и Розильда, лишившиеся матери, видели так мало радости в своей жизни. Им очень был нужен кто-то, кто бы с любовью заботился о них. И Максимилиам оказался именно таким человеком. Розильда говорила, что ради них он собирался оставить военную службу.

Заливаясь слезами, я смотрела на папу.

– Почему есть люди, которые никогда не бывают счастливы? Какие силы им мешают? Если бы я знала, что Богу нет до нас никакого дела, я бы ни за что не стала конфирмироваться!

– Ну все, все, успокойся!

Папа взял носовой платок и вытер мне лицо. Он обнял меня, пытаясь успокоить, но во мне бушевала злость. Жизнь не должна быть такой несправедливой! Наверное, нашими судьбами управляют злые силы. Или слепой случай. Одно не лучше другого. Я не знала, куда мне деваться в своем отчаянье и бессильном гневе. Папа старался меня утешить, но тщетно. Мне хотелось крушить все, что попадется под руку.

В комнату вошла мама. На ее лице читалось недоумение. Она считала, что вместо того чтобы устраивать истерику, мне следует сделать что-нибудь для Арильда и Розильды.

– Я понимаю, что ты за них переживаешь, – сказала она. – Когда такое случается, людям очень важно знать, что у них есть друзья. Я считаю, ты должна немедленно им написать. И, если хочешь, мы отправим им цветы!

– Нет, не надо никаких цветов!

Но мама, конечно, была права. Я тотчас достала из стола бумагу и конверт. Она предложила мне помочь найти правильные слова.