но меньше: чуть более, чем в два раза, с 17 до 39 миллионов рублей.

Глава двенадцатая

Екатерина II и Орлов

Апофеоз Екатерины II. Неизвестный художник. Начало XIX века

А.И. Черный (Чернов). Портрет графа Г.Г. Орлова. 1770

К. Христенек. Алексей Бобринский. 1769

Теодор-Луи Девильи. Чумной бунт. XIX век

Личная жизнь

Много денег Екатерина тратила на своих фаворитов – это правда. Григория Орлова она возвела в чин генерал-адъютанта и главнокомандующего сухопутными силами. «Приверженность императрицы к графу Орлову и получаемые им каждодневно знаки отличия оскорбляют очень многих. Подаренные ему часы с бриллиантами стоимостью в 500 фунтов это еще совершенная безделица, а ведь сие происходит в стране, где столь мало денег и столь велики траты», – возмущался английский посол. Он подсчитал, что Орловы всего получили от императрицы 45 тысяч душ крепостных крестьян и 17 миллионов рублей драгоценностями, посудой, дворцами, деньгами.

Екатерина была страстно влюблена в Григория и не пыталась скрывать свой роман. Дашкова описывает эпизод, чрезвычайно ее смутивший: она зашла к императрице и обнаружила в ее будуаре Григория Орлова, валяющимся на диване. Он распечатывал секретную дипломатическую переписку, и на возмущенные восклицания Дашковой отговорился тем, что сама императрица поручила ему прочесть эти письма. Вошла Екатерина, весело поздоровалась с Дашковой, объяснила, что у Григория воспалилась старая рана и попросила подругу помочь перенести уже сервированный столик поближе к дивану. Воспитанная в строгих правилах княгиня была шокирована.

Этот эпизод имел место сразу после переворота, но некоторое время спустя и сама Екатерина уже не была в восторге от бесцеремонности своего фаворита. Однако долгое время она не решалась изменить ситуацию, тем более что короной она была обязана ему и его братьям! Дипломат барон де Бретейль передал ее слова, в которых явно слышатся извиняющиеся интонации: «Моя жизнь не столь уж приятна, и я знаю, что тем, кто окружает меня, недостает образования. Но ведь я обязана им нынешним своим положением. Они честны и отважны, и можно быть уверенной, что они не продадут меня».

«Судьбы заговора сосредоточивались в руках трех братьев Орловых», – признавала Екатерина. Строго говоря, братьев Орловых всего было пять. Но старший Иван сторонился политики, а самый младший и самый красивый Федор еще был слишком молод. Говоря о троих братьях, Екатерина имела в виду Григория, Алексея и Владимира. Все трое были красавцы, силачи. Об их физической силе ходили легенды, Григорий мог поднять коляску с находящейся там императрицей, а Алексей на спор с одного удара саблей срубал голову бычку, а также двумя пальцами одной руки мог раздавить твердое яблоко.

Все они неотступно окружали Екатерину.

Влияние Григория Орлова вызывало серьезные опасения у многих. Вот как опасливо отзывался о нем английский посланник лорд Букингем: «Все возрастающий фавор Григория Орлова порождает такое недовольство, которое может иметь фатальные последствия. До сих пор он не вмешивается в дела иностранные, но что касается внутренних, там слово его непререкаемо. Последнее время усвоил он себе манеры горделивого высокомерия, кои вызывают у всех знающих, с чего он начинал, раздражение и негодование. Похоже, что он забыл даже про почитание, каковым обязан он своей государыне, и разговаривает с ней тоном человека, который осознает свою значительность и умеет пользоваться оной. Некоторые особы из окружения императрицы давали мне понять, что она еще не оставила мысли о супружестве с ним. И если последует она таковой своей склонности, то, несомненно, положит тем начало собственной своей погибели».

Екатерина находилась в сложном положении. Рядом с молодой правительницей не было ни опытного наставника, ни мудрого советника, она во многом зависела от братьев Орловых и действительно нуждалась в них, но как прирожденный политик, Екатерина не могла не понимать, что должна сохранить за собой руководящую роль. А это было ох как непросто… Воспитанные в культе грубой силы, братья явно недооценивали Екатерину, считая ее слабой женщиной, призванной играть лишь вторую роль, и не собирались сдавать своих позиций.

Григорий Орлов, хоть и обожал Екатерину, но своей натуры исправить не желал. Иностранные послы считали, что порой он обращался со своей государыней как со служанкой. Григорий явно забывал, что он не император. Он частенько путал свой карман и государственную казну, мог взять драгоценности Екатерины и подарить их другой приглянувшейся ему женщине, и на следующий день та появлялась в этих драгоценностях при дворе, провоцируя скандал.

Но было бы ошибкой думать, что Екатерина не замечала недостатков своего возлюбленного. В одной из писем она дала ему яркую характеристику, упомянув как его многочисленные достоинства, так и недостатки. «Граф Орлов, – писала она, – … без преувеличения первый красавец своего времени…; его свита блестящая и отборная; и мой посланник любит великолепие и блеск. Но держу пари, что его особа сокрушает всех вокруг: этот посланник удивительный человек, природа так роскошно наделила его со сторон ума, сердца, души, что у этого человека нет ничего приобретенного – все натура, и все хорошо; но госпожа натура также избаловала его, потому что прилежание труднее для него всего на свете, и до тридцати лет ничто не могло его к нему принудить. Несмотря на то, удивительно, сколько он знает; его естественная прозорливость так далека, что слыша о предмете в первый раз, он схватывает его крепкие и слабые стороны и оставляет далеко позади себя человека, который начал о нем с ним говорить».

Самоуверенность Григория Орлова переходила все границы. К тому же он изменял своей царственной любовнице напропалую. «Этот русский открыто нарушает все законы любви по отношению к императрице; у него в городе есть любовницы, которые не только не навлекают на себя негодование императрицы за свою угодливость Орлову, но, по-видимому, пользуются ее расположением. Сенатор Муравьев, накрывший с ним свою жену, едва не сделал скандала, прося развода. Царица умиротворила его, подарив ему земли в Ливонии», – писал французский посланник Беранже.

Несмотря на свою неверность, Григорий Орлов всерьез лелеял мечты о браке с Екатериной и настаивал на венчании. А вот это уже шло вразрез с планами самой Екатерины! Даже ради самой страстной любви она не собиралась делить с кем-либо власть и связывать себя узами брака со вспыльчивым, себялюбивым и непредсказуемым Орловым. Поэтому любовники часто ссорились, что порождало самые немыслимые слухи. Некоторые воображали даже, что Екатерина уже заключила морганатический брак со своим фаворитом.

«За последнее время императрица часто ссорилась с фаворитом, который подчас