— А я заявляю, — сказал Растрепанный Петух, — что никто не входил ни в один из домов с правой стороны и не проходил в этот час с улицы Тампль мимо улицы Барбетт.

— Однако, — сказал В, — если эти два человека прошли мимо улицы Фран-Буржуа по улице Тампль, они или продолжили путь, или вошли в какой-нибудь дом на этой улице.

— Я сказал правду, — отвечал Индийский Петух.

— И я также, — подхватил Коротышка.

— И я, — прибавил Растрепанный.

— Да, — сказал начальник, — два человека прошли мимо улицы Фран-Буржуа по улице Тампль и должны были или продолжать путь и, следовательно, пройти мимо улицы Барбетт, или войти в один из домов на улице Тампль, между этими двумя улицами. Это неопровержимо, иначе не может быть.

— Два человека шли по улице Тампль, — сказал Индийский Петух, — я это утверждаю.

— Эти два человека прошли мимо улицы Фран-Буржуа и продолжали идти по улице Тампль — я на этом настаиваю! — сказал Петух Коротышка.

— А я клянусь, что ни один человек не проходил по улице Тампль мимо улицы Барбетт! — вскричал Растрепанный Петух. — И не входил ни в один из домов с правой стороны.

— И с левой, — прибавил Петух Коротышка.

Все трое, по-видимому, говорили правду. Начальник долго молча смотрел на них.

Начальник с нетерпением обратился к В, спросив:

— Петух Яго пришел?

В быстро подошел к двери, распахнул ее и обменялся несколькими словами с Леонардой.

— Да, — сказал он.

— Пусть войдет.

Не прошло и минуты, как высокий человек вошел в комнату. Этот человек со смуглым лицом, черными волосами и тонкими чертами лица имел какой-то восточный отпечаток, равно как и его странный костюм, походивший толи на венгерский, то ли на немецкий. Костюм был зеленого цвета, очень узкий в талии, он прекрасно обрисовывал стан, достойный Геркулеса. На шляпе этого человека красовались зеленые перья.

— Ты был в особняке Альбре прошлой ночью с двумя курицами? — спросил начальник.

— Да, — ответил Геркулес, кивая своей огромной головой.

— До которого часа оставался ты там?

— До часу ночи.

— Где были остальные твои курицы?

— Шесть куриц находились в первом доме на улице Трех Павильонов. Я караулил на углу улицы.

— Кого ты видел?

— От часа до минуты нападения никого.

— Никого! — закричал Петух Коротышка. — трех человек, которые без четверти три прошли улицу Фран-Буржуа?

— Трех человек? — повторил Петух Яго с удивлением.

— Да, трех человек, закутанных в большие плащи и в треугольных шляпах.

— Они прошли на улицу Фран-Буржуа без четверти три?

— Они мне даже заплатили, а я стоял у стены монастыря Святого Анастасия, то есть на конце улицы, выходящей на улицу Тампль.

— А я в час был на этой самой улице на углу Трех Павильонов, напротив особняка Альбре, но никто не проходил — я клянусь в этом!

— Но на улице Фран-Буржуа, — сказал В, глаза которого сверкали сквозь отверстия бархатной маски, — начиная от улицы Тампль до улицы Трех Павильонов только монастырь Святого Анастасия, особняк Шароле и особняк Альбре. Три человека, войдя с одного конца улицы, должны были выйти с другого, если только они не вошли в одно из этих трех жилищ.

— Они не входили в монастырь Святого Анастасия, — сказал Петух Коротышка, — я видел, как они направились к особняку Шароле.

— Они не входили в особняк Альбре, — сказал Петух Яго, — повторяю: я не видел никого.

— Леонарда! — позвал начальник. Старуха вошла.

— Ты была в кухне особняка Шароле, — сказал начальник, — ты подожгла его. После отъезда графа кто-нибудь входил в особняк?

— Граф уехал в девять часов, — отвечала Леонарда, — в половине десятого вернулись управляющий и камердинер, которых не было дома. С этой минуты в особняк не входил никто.

— А выходил ли кто-нибудь?

— Никто!

В резко подался вперед. Начальник успокоил его движением руки.

— Позовите Золотого Петуха! — сказал он. Человек с золотистым пером на шляпе появился на пороге.

Его костюм, щегольской и великолепный, затмевал костюмы его товарищей, за исключением Петуха Яго, он шел с превосходством, как бы показывая свое высокое положение. Петух подошел и поклонился.

— Ты занимал нынешнюю ночь с двадцатью курицами улицу Четырех Сыновей и улицу Жемчужную, — сказал ему начальник, — то есть контролировал пространство от особняка Субиз до особняка Комарго?

— Да, — ответил Золотой Петух.

— От полуночи до времени нападения на особняк Шароле что ты видел?

— Ничего, кроме тела молодой девушки в три часа утра.

— А от полуночи до трех часов?

— Ни по улице Тампль, ни по улице Четырех Сыновей, ни по улице Жемчужной не проходил никто.

— А молодая девушка?

— Она, вероятно, шла по другой стороне улицы, я ее не видел.

— А тот, кто ее ранил?

— Его я тоже не видел.

— Это невозможно! Растрепанный Петух уверяет, что не видел никого, кто шел бы со стороны улицы Барбетт и улицы Субиз.

— Начальник, вот как было дело. От полуночи до трех часов ни одно человеческое существо не проходило мимо нас. Шел сильный снег, но мои курицы стояли очень близко друг к другу, так что никто не мог пройти незамеченным. В ту минуту, когда пробило три часа, я услышал глухой шум, как бы от падения тела на снег и пронзительный крик, за которым последовал стон. Я хотел броситься туда, как окна в особняке Комарго вдруг распахнулись, и поток света осветил улицу. Я и мои курицы скрылись в тени. Появились слуги с факелами и фонарями. С ними шли маркиз де Креки, виконт де Таванн и князь де Лик-сен. У окон стояли Кинон, Комарго, Сале, Дюмениль, Госсен. Вышедшие из особняка принялись все осматривать и обыскивать. Я последовал за ними ползком по стене сада. Перед особняком Субиз, почти на углу улицы Четырех Сыновей, на улице Тампль виконт де Таванн нашел в луже крови молодую бесчувственную девушку. Ее унесли в особняк. Желая узнать причину этого происшествия, я осмотрел все, когда остался один. На снегу не было никаких следов около того места, где упала девушка. Я поднял глаза, в этой части особняка не было окон. Мои курицы не видели никого. Каким образом она очутилась тут и кто ее ранил, я не понимаю.

Начальник сделал знак пяти Петухам и Леонарде приблизиться.

— Итак, — сказал он, — в прошлую ночь от половины третьего до трех часов два человека исчезли на улице Тампль, между улицей Рая и улицей Субиз, и мы не знаем, куда они девались, три человека также исчезли на улице Фран-Буржуа. Наконец, женщина была ранена и найдена без чувств и в крови на снегу. Ей оказали помощь посторонние, а между тем в этом квартале все выходы охранялись пятью Петухами и пятьюдесятью восемью курицами!