Он нервничал, хотел, чтобы все было идеально. Хотел настоящую семью. Михаил слишком долго откладывал предложение. Но после того как взял на руки крестника и почувствовал в груди что-то напоминающее щемящую нежность и дикую пустоту – в тот момент он решил, что созрел. Для семьи и детей. От Татьяны.

Нет, у них были проблемы. В большей степени – из-за некоторой закрытости Тани. Но он нашел выход – отдал в ее личное пользование целый этаж и, стоически сжав зубы, не появлялся там без приглашения. Его женщине это было нужно, а он для себя решил, что примет ее со всеми тараканами. Потому что не просто влюбился. Михаил ЛЮБИЛ. По-настоящему, так, что все скручивало внутри от одного взгляда на Татьяну.

Отвлекся от своих мыслей, оглядывая помещение. Майю было жаль. Искренне. Она ему нравилась – решительная, уверенная в себе. Неопытна и слишком эмоциональна, но это было поправимо. И вихрастый нравился, несмотря на то, что Михаил доселе не очень уважал мужчин подобного типа. Но этот был другим, в нем был стержень.

Майя переводила растерянный взгляд с дяди на отца, а потом неожиданно заявила:

– А четче нужно задачи формулировать! А не скрывать все за громкими словами: «Майя, ты справишься, мы можем довериться только тебе!» – передразнила она. – И вот еще что: Стас – мой друг! И любые выпады в его адрес я теперь воспринимаю как личное оскорбление!

– Зря ты так, Дима, – Михаил смерил Дмитрия взглядом, – она, может, и неопытна, но потенциал огромный. А еще у нее есть то, чего нет у тебя, – он ткнул пальцем. – Она умеет собирать и организовывать команду. И пока на уровне интуиции, но точно знает, кому и какое распоряжение дать, чтобы оно было выполнено на «отлично». Не мне вам рассказывать, насколько это важно! 

– И да, с ней очень приятно работать, – с теплотой в голосе добавил Стас.

Богдан подошел к Майе, взял ее за руку, притянул к себе и, поглаживая по голове, что-то зашептал на ухо. Михаил готов был поставить на кон любимую бывшую тещу, что эти двое поженятся. А если нет, он поможет. Станет на время Купидоном Викторовичем, настроение позволяет. Да и с Гордеевым на сотню поспорил…

Татьяна обмолвилась, что эти двое вечно собачатся, но Никитин видел другое – то, что окрыляло и придавало сил ему самому. А значит, нужно было помочь. Мысль о том, что в чужие отношения лучше не лезть, пролетела мимо, ни на секунду не задержавшись в его голове.

– Полагаю, подготовка отменяется? – через минуту поинтересовался Демьян, который последние несколько дней соревновался в колкости и остроумии сам с собой. Можно подумать, сам не женат.

– Нет, – Майя выглянула из-за плеча Богдана, – поехали.

– Уверена? – напряженно уточнил у нее Суворов.

– Да, – твердо ответила девушка и первая пошла к выходу.

Когда проходила мимо Михаила, одними губами прошептала: «Спасибо». Господин Никитин в ответ подмигнул и, пропустив ее вперед, пошел следом.

Все должно было пройти идеально и так, чтобы Татьяна запомнила надолго. Майя с вихрастым придумали отличный сценарий предложения, но страсть к контролю в Михаиле была неискоренима.

Однако ладони потели, а сердце уже вторые сутки колотилось в горле. Все в его офисе сидели тихими мышками, ожидая, когда же главный начальник наконец перестанет рычать по поводу и без.

– А я говорил, что нужно спонтанно жениться, – продолжал веселиться Демьян, – взял в охапку – и в ЗАГС.

– Гордеев, заткнись, как человека прошу, – сквозь зубы прошипел Михаил.

Демьян только насмешливо хмыкнул, садясь за руль автомобиля Никитина.

К дому Майи Никитин вел машину сам, ругаясь так, что даже у бывалого Гордеева уши трубочкой сворачивались. А когда некто имел наглость Михаила подрезать… Демьян нехило так пополнил собственный богатый словарный запас.

До офиса они доехали спокойно, а вот пока репетировали и проверяли технику, Михаил своими придирками достал всех, пока не оказался удовлетворен результатом.

По домам разъезжались уже поздно ночью, злые и вымотанные. Всем предстоял насыщенный день…

Господин Никитин достал всех! К тому моменту, когда у Михаила не осталось претензий, у большей части нашей компании дружно дергались оба глаза, а желание придушить и прикопать виновника торжества стало практически нестерпимым.

В огромном офисном здании были только мы и сонный охранник, который первые несколько минут наотрез отказывался нас пускать. Но господину Никитину не отказывают.

Наконец Михаил хлопнул в ладоши и оповестил:

– Всем спасибо, все свободны.

«Все» так же дружно закатили дергающиеся глаза и молча стали расходиться, стараясь не проронить ни слова – вдруг Михаилу придет в голову очередная, на его субъективный и придирчивый взгляд гениальная, мысль.

Напрягало еще и то, что господин Никитин как-то странно поглядывал на нас с Суворовым, который практически не отходил от меня, молчаливо поддерживая.

У меня не было сил даже вращать глазами, язык заплетался, а в голове не осталось ни одной внятной мысли.

– Поехали, – велел Богдан, подходя ко мне.

Сил хватило только согласно кивнуть головой.

– Птичка, может, у меня переночуешь? – участливо осведомился Вадик.

– Птичка переночует у меня, – сообщил Богдан таким тоном, что спорить никто не решился.

– Ну пока, коллега, – подошел Стас, – с тобой было очень приятно работать, – с грустной улыбкой сказал он.

Мы с Вадиком переглянулись и в два голоса сообщили:

– Ты ведь не думаешь, что мы бросим тебя в такой ситуации?

Стас удивленно округлил глаза, переводя ошалевший недоверчивый взгляд с меня на ухмыляющегося Вадика, и буквально просиял:

– Не ожидал... Спасибо.

– На хлеб не мажется и в кармане не хрустит, – выдал Вадик. – Но мы потерпим, – тут же добавил он, пожимая Стасу руку.

Богдан подошел ко мне, приобнял за плечи и повел к выходу.

Мы тепло простились с господином Никитиным, а я даже удостоилась отеческого поцелуя в макушку. Я была благодарна Михаилу. За поддержку и то, что своими придирками оттеснил на второй план мои собственные переживания.

На отца долго злиться я никогда не умела. Тем паче, что матушка совершенно точно устроила обоим незабываемую ночь. И это еще Руслана дома не было…

Уже в машине Богдан взволнованно поинтересовался:

– Ты как?

– Очень устала, – криво улыбнулась я, откинув голову на сиденье и разглядывая ночной город за окном.

Суворов молча кивнул и перевел взгляд на дорогу. Ехать пришлось недолго. Спустя пятнадцать минут Богдан уже тормозил у своего дома.

Суворов жил в обычной панельной многоэтажке, но в хорошем районе недалеко от центра. Однотипный двор, каких тысячи в городе. Мозг машинально отмечал детали, пока я зевала в кулак, ожидая, когда Богдан найдет в кармане ключи от домофона.