Ощупывая землю узким желтым лучом, друзья подошли к собору. Посветили на колонны — их было четыре штуки по фасаду. Отошли от правой на три метра в одну сторону, в другую, в третью — потому что, где находится юго-запад, даже Генка в темноте определить не мог. Земля под ногами всюду была твердая. Сразу можно было сказать, что никто здесь не копал.

Однако Генка не удовольствовался этим, нашел в груде мусора железный прут, стал тыкать его в землю, как щуп миноискателя. Янка не вытерпел, фыркнул.

— Вот так святой Петр! Подвел он нас…

На «утреннем рапорте» Сергей Петрович с огорчением услышал от разведчиков о плачевных результатах их поисков и о таинственном исчезновении Симгая.

— Значит, наше предположение оказалось неправильным.

— Почему «наше» предположение? — Янка ехидно ткнул пальцем в сторону друга. — Не наше, а его!

— А кто называл себя величайшим умом человечества? — насмешливо спросил друг.

Янка прикусил язык. Генка смилостивился.

— Ладно уж… Пойдем сегодня еще раз, посмотрим… Может, заявится.

— Сегодня ходить не имеет смысла, — сказал Сергей Петрович. — Понедельник, магазин закрыт. В такой день там Симгаю уж совершенно нечего делать.

— Мы только на минуточку сбегаем, — попросил Генка. — Сейчас прямо и побежим. Тут недалеко, пять минут — и назад!

Сергей Петрович не спорил. Все равно их не удержишь, а его опять начали мучить сомнения. Казалось бы, цепь подозрений против Симгая стала еще прочнее после того, как было установлено, что он дежурит с тележкой у магазина антикварных мелочей. Но вот выяснилось, что, оказывается, его там нет… И нет его в тот самый вечер, когда ему там необходимо быть, если только предположение насчет собора Святого Петра — справедливо.

Плоховато получается… Из прочной цепи подозрений внезапно выпало такое важное звено…

— Эх, ребята! — мечтательно сказал Сергей Петрович. — Вот если бы Симгай дежурил с тележкой в понедельник! Тогда было бы ясно, что магазин ему не нужен совсем.

— В чем же дело, Сергей Петрович? — продолжал умолять Генка. — Тем более, надо проверить.

— Ну, что ж… Бегите, проверьте, благо тут недалеко.

Ребята помчались в магазину и очень скоро вернулись в музей. По их встревоженному виду сразу можно было определить — что-то случилось!

— Ну, выкладывайте, — с интересом спросил Сергей Петрович. — Вам удалось добыть необходимые разведывательные данные?

— Симгай дежурит на своем месте! — выпалил Генка.

— У запертого магазина! — добавил Янка.

— К тележке привязана лопата!

— И лом!

— И вы их видели своими глазами? Ведь на далеком расстоянии нетрудно и ошибиться. — Сергей Петрович явно сомневался.

Ребята переглянулись.

— Скажем? — спросил Генка.

— Скажем, — ответил Янка.

— В чем дело? — недоумевал Сергей Петрович.

— Мы нарушили правила наблюдения, — признался Янка. — Я подходил к самой тележке.

— Не совсем так, — уточнил Генка. — Мы выбрали момент, когда Симгай ненадолго отлучился от тележки…

— Он пошел в магазин за папиросами, — перебил Янка. — Там недалеко гастрономический магазин…

— Да, — продолжал Генка. — И как только он вошел в магазин, Янка подбежал к тележке и все рассмотрел вблизи.

— Лопата и лом, — подтвердил Янка.

— Это интересно, — сказал Сергей Петрович, внимательно выслушав друзей. — Это настолько интересно, — немного погодя добавил он, — что сегодня вечером я пойду вместе с вами наблюдать за Симгаем.

— Ура! — заорал Янка на весь музей.

С наступлением темноты все трое уже стояли за углом, недалеко от Симгая, возле парикмахерской, там, где был наблюдательный пост Генки с Янкой. Как уже говорилось, район, в котором велось наблюдение за Симгаем, был не особенно освещен. В этом месте только над улицей возле магазина горел фонарь, свет которого был направлен вниз.

Янка высунул голову из-за угла.

— Торчит, — прошептал он, обернувшись к Сергею Петровичу.

Сергей Петрович тоже выглянул из-за угла.

И правда, Симгай стоял там же, где обычно. Ударил морозец, и этот тип, чтобы согреться, пританцовывал на месте, похлопывая варежкой о варежку. Был он совершенно спокоен и вообще вел себя, как обыкновенный, ничем не примечательный тележечник.

Этот район, и днем-то не особенно многолюдный, теперь, вечером, да еще в мороз, был совершенно опустевшим. Редкие прохожие, появляясь из темноты, безмолвно проскальзывали мимо Симгая. Их становилось все меньше и меньше.

В тот самый момент, когда Генка начал чувствовать, что у него коченеют ноги, Симгай вдруг перестал приплясывать, быстро огляделся по сторонам, подошел к своей тележке, отвязал лом и лопату, вскинул их на плечо и скрылся в темноте, направившись в ту сторону, где находился собор.

Угол опустел. Ветер играл с фонарем. Светлый желтоватый круг прыгал по мостовой. В луче кружились редкие снежинки.

— Пошли! — сразу рванулся нетерпеливый и решительный Янка.

— Бежим! — метнулся было и Генка.

— Нет, нет! — остановил их Сергей Петрович. — Не спешите, ребята. Сейчас, больше чем когда-либо, необходима осторожность… А вдруг Симгай прижался к стене за углом и проверяет — не идет ли кто за ним? Увидит нас — все пропало!

— Ну, что ж. Тогда подождем, — сразу согласился Янка. — Он все равно должен будет вернуться за тележкой.

— Вот именно. Наберитесь терпения, — сказал Сергей Петрович.

Но он и сам уже беспокойно переминался с ноги на ногу. Легко сказать «Наберитесь терпения», когда тебя самого так и подмывает рвануться с места и бежать за скрывшимся в темноте Симгаем. Всякий, кому приходилось пребывать в подобном состоянии, знает, как это бывает трудно. А когда ждешь развязки таинственной истории — в сто раз труднее… Какое там в сто, в тысячу!

— Он пошел на разведку, не иначе, — предположил Янка.

— Скорее всего это так, — согласился Сергей Петрович.

Невольно улыбнувшись, он поймал себя на мысли, что не меньше мальчишек увлечен всей этой штукой.

Янка продолжал стоять впереди всех, часто шмыгая носом, который, как назло, оттаял в то время, как руки и ноги замерзли. Нахлобучил шапку на самый лоб. Теперь свет лампочки не бил в глаза, можно было дальше видеть.

— Что такое? — вдруг вздрогнув, проговорил Янка. — С кем это он там разговаривает?

— Тебе померещилось, — неуверенно возразил Генка.

Хотя он был и не из трусливого десятка, но тут слегка испугался. Кто его знает? Может, это Симгай разговаривает с магистром, который не умер, а лежал в летаргическом сне. Генке приходилось читать романы, в которых действовали потусторонние силы. А вдруг и здесь что-нибудь вроде этого?.. Какая-нибудь чертовщина…

Сергей Петрович прислушался. Со стороны собора доносился глуховатый мужской голос.

— Это действительно он.

— Кто? Магистр? — прошептал Генка.

— Симгай, — спокойно ответил Янка. — Откуда мы знаем, какой голос у магистра?

Счастье Янки было в том, что он не читал романов Кржижановской-Рочестер и пребывал в блаженном неведении насчет материализации духов, кармы, черной и белой магии и