— О да, Брюс. Пожалуйста. Я так хочу с тобой увидеться.

— В самом деле, Дженни? Так чудесно это слышать… В таком случае позаботься о себе до воскресенья.

Это был особый концерт — Лавербернскому шотландскому хору аккомпанировал прославленный радио-оркестр, а в качестве гостьи была приглашена примадонна из Монреаля. Дженни увидела, что «Харбор-Холл» — это вовсе не здание, а продолговатая зеленая лужайка, которую с трех сторон окружали непосредственно высокие стены гавани. Сцена, таким образом, располагалась на открытом воздухе, а перед ней выстроились ряды кресел. Дженни надела свое хлопчатобумажное кружевное платье и очень много времени уделила макияжу, заметив, что этим теплым канадским летом ее кожа приобрела золотисто-персиковый оттенок. Было так приятно сидеть там, в вечерних солнечных лучах, рядом с Брюсом. Она на мгновение дотронулась до его руки, и его сильные пальцы нежно сжали ее пальцы, прежде чем отпустить.

Музыка окутала ее золотистыми волнами, она расслабилась и снова почувствовала себя почти довольной жизнью.

Намного позже, уже сидя в машине Брюса и ожидая возможности выехать с парковки, они разговорились о свадьбе Грейс.

— Из меня не получилась сваха! — ухмыльнулся Брюс. — Я действительно думал, что в конце концов они поладят с Лэрри. Но возможно, так будет лучше для всех.

— В воздухе так и пахнет свадьбами, — заметила Дженни. Когда они наконец медленно поехали, она рассказала ему о свадьбе в собственной семье. — Чем больше я думаю о ней, тем яснее вижу, что папа прав. Он был одинок. Точнее, они оба. Марта очень хорошо относилась ко мне. Думаю, мы прекрасно поладим, если не будем жить вместе. — Она вздохнула. — На самом деле второе октября — это мой день рождения. Но папа никогда не помнил об этом.

— Мы устроим особую вечеринку в твою честь, Дженни, дорогая. Что ты собираешься делать в следующем месяце, когда твой отец закроет магазин? У тебя есть какие-нибудь планы?

— В общем, нет, — ответила она. Она почувствовала, что решительный момент стремительно приближается, и ее сердце отчаянно заколотилось.

— Тебе лучше переехать в «Кэмерон-Хилл», — решил Брюс. — Это подходящее для тебя место.

— Ты так думаешь, Брюс?

Они теперь неслись вниз по шоссе, и несколько минут Брюс не отвечал. Он свернул на узкую аллею, ведущую к гавани, остановился в тени пирса, который сегодня был безлюден и тих. Наступил решительный момент. Его было трудно избежать. Она должна быть спокойной и разумной и четко объяснить ему свои чувства.

Но это было не так просто, после того как Брюс сказал:

— Все сложится замечательно, если будет так, как я решил, Дженни, любовь моя. Знаешь, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

— Да. Думаю, ты за этим ухаживал за мной все лето.

— Я ждал тебя, Дженни, — сказал он. — Мне это не нравилось, но я понял, что тебе нужно время, чтобы забыть о Лэрри и начать думать обо мне. В тот день, когда я понял, что люблю тебя, я решил, что ты единственная девушка, на которой я могу жениться, но я не хотел сразу пугать тебя. Ведь теперь ты не боишься меня, не так ли?

— Нет, Брюс, не боюсь. — Она улыбнулась ему. — Почему я должна бояться, ведь ты был так добр ко мне? Ты сделал из меня Морскую принцессу и приглашал меня в свой лес — и все остальное.

— Может быть, тебя смущает, что я старше тебя, Дженни? — спросил он. — Я часто задавал себе этот вопрос.

— Неужели? Даже и не думай о возрасте, потому что я никогда не замечала его.

— Ты такая милая, моя Дженни. Ну что, ты выйдешь за меня? — Он наклонился вперед, его глаза горели нетерпением, так же как и его голос. — Я не могу даже передать, как отчаянно хочу тебя. Мне не хватает слов. Я хочу, чтобы ты разделила мою жизнь. Я буду честен с тобой и всегда буду любить тебя и заботиться о тебе. Ты можешь полностью довериться мне?

— Думаю, что могу, — призналась Дженни. — Но… нет, позволь мне все объяснить тебе, Брюс, прошу тебя. Я не совсем уверена в себе, вот в чем проблема. Я так неопытна, это правда, но я понимаю, что замужество — это что-то чрезвычайно важное. Прежде всего люди должны полностью любить друг друга…

— Значит, ты еще не настолько любишь меня?

— Ты мне очень нравишься, Брюс, больше, чем любой другой мужчина, которого я когда-либо встречала. Но ведь это не то же самое, что любовь. И я не могу пообещать тебе, что когда-нибудь мое чувство к тебе перерастет в любовь. Я ясно выражаюсь, Брюс? Наверное, нет, потому что я сама путаюсь в этом.

— Я заставлю тебя полюбить себя, Дженни. Только дай мне шанс.

Они были так близки друг к другу в этом замкнутом пространстве. Внезапно Брюс схватил ее в объятия и прижал к себе, целуя ее так, как никогда не делал до этого раньше, — горячими, страстными поцелуями он покрывал ее глаза, подбородок и шею, пока, наконец, не отыскал ртом ее губы.

— Разве ты не понимаешь, что ты значишь для меня? — сказал он. — Скажи, что ты будешь моей, Дженни. Скажи, что в октябре ты выйдешь за меня… скажи это, сердце мое. Я дам тебе все, что ты пожелаешь. Только пообещай мне, Дженни… Обещай.

Он целовал ее снова и снова, властно, требовательно. Его объятия были крепкими и решительными, как будто он не собирался никуда отпускать ее. Дженни внезапно поняла, что была бы рада, если бы так и было. Как было бы легко принять любовь Брюса, его обожание, принять то, что он предлагал. Но внезапно снова упала тень — сомнения и раздумья, и хуже всего — воспоминания. Она отвернула от него лицо, уткнувшись ему в плечо, несчастная и холодная.

— Я не могу, — прошептала она. — Есть еще кое-что. Мне лучше сказать тебе. Это Лэрри.

— Что ты пытаешься сказать мне, Дженни? Ты хочешь сказать, что все еще любишь его? Что у меня нет шанса?

— Я сама не знаю, люблю я его или нет.

— Ты должна знать. Скажи мне правду.

— Я не знаю! — закричала она. — Я не знаю. Я бы хотела это знать. Я пыталась забыть Лэрри с тех пор, как он уехал. Я думала, что он собирается жениться на Грейс. Но теперь он не женится, и… как будто все снова вернулось. Я стала так много думать о нем. Я не хочу этого, но не могу остановиться.

— У тебя были известия от него в последнее время, Дженни? — спросил Брюс.

— Он прислал мне сообщение, — ответила она. — Он послал мне свою любовь. Любовь, Брюс. Теперь я совершенно запутана и несчастна. Я не знаю, как должна поступить.

— А я знаю, — сказал Брюс. — Ты должна снова увидеться с Лэрри и решить, кого из нас двоих ты любишь.

— Как я смогу увидеть его? — поинтересовалась Дженни. — Он же так далеко и не собирается возвращаться.

— Я лечу в Монреаль во вторник, Дженни. Мама тоже летит со мной, возможно, и Гатри. Тебе следует лететь с нами. Предоставь это мне. Я все улажу.

Дженни сидела на борту реактивного самолета, любуясь зелено-коричнево-золотистой панорамой, разворачивающейся далеко внизу, и ей казалось, что это не реальность, а странный, чарующий сон. Все было организовано необыкновенно быстро. Чарльз милостиво сказал Брюсу, что надеется какое-то время справляться без помощи дочери, так как лето близится к концу и торговля постепенно начинает угасать. Ни у него, ни у Марты и ни у кого другого в Харборе, казалось, не вызвал удивления тот факт, что Дженни путешествует вместе с Кэмеронами. В конце концов, вполне естественно, что она хочет посетить город, осмотреть достопримечательности и поэтому приняла приглашение миссис Кэмерон присоединиться к их компании.