Брюс сбился с шага, и они тут же врезались в соседнюю пару. После взаимных извинений и улыбок он снова подхватил Дженни и требовательно спросил:

— Давай-ка объяснимся напрямик, Дженни. Ведь ты предпочла Лэрри, не так ли? Мораг сказала мне, что ты все еще любишь его, а он тебя.

— Ради бога, откуда ей знать? В любом случае она заблуждается. Я не люблю Лэрри. Я даже не могу представить себе, зачем вообще думала о нем после того, как он уехал. Ведь после этого я узнала тебя, мой дорогой. Это ты, Брюс. Ты, и никто другой.

Его рука так крепко сжала ее, что ей стало больно, но она наслаждалась этим свирепым пожатием.

— Ты уверена, Дженни? Нет никаких сомнений?

— Я люблю тебя, Брюс. Я люблю тебя, люблю тебя… Это чувство делает меня такой счастливой, что мне хочется смеяться и петь. Но если я стану это делать, все подумают, что я выпила слишком много шампанского!

— Ты выйдешь за меня, Дженни?

— Когда пожелаешь!

— И ты будешь жить со мной в «Кэмерон-Хилл»?

— Твоя мать как-то сказала мне, что этот дом не создан для счастья. Но я собираюсь доказать, что это неправда.

Он прижался щекой к ее ярким волосам, и они машинально продолжали танцевать.

— Дженни! Моя маленькая Дженни! Теперь ты принадлежишь мне, и я никогда не отпущу тебя.

Когда музыка смолкла, Брюс посмотрел на возлюбленную и сказал:

— А сейчас мы должны всем объявить эту новость. Странно, но мне кажется, что моя мать не будет удивлена, услышав о нашем обручении. Самое страшное, что я умираю от желания поцеловать тебя, но не могу сделать это в таком публичном месте!

— Не важно, — засмеялась Дженни. — Тебе не придется долго ждать. А что значат несколько минут, когда у нас впереди так много времени? Ведь мы собираемся провести вместе всю жизнь, Брюс, любовь моя!