— А разве не ясно? Водитель такси сообщил, что к нему в машину подсел непонятный тип, представился офицером КГБ. Потребовал привезти майора Привалова по этому адресу. Очевидно же, что он кому-то понадобился. Поскольку он под моим колпаком, я заинтересовался и решил вмешаться. Думал, будет просто. А ты меня переиграл, да еще и на такой дешевый прием…

Он рассмеялся, закачал головой.

— Откуда ты меня знаешь? — спросил я.

— Мы давно за тобой наблюдаем, — помедлив, ответил тот. — Разве забыл, как ты связанный сидел в подвале дома, что в Чернобыле? Уж не знаю, как ты тогда освободился… Впрочем, чего гадать, те олухи, что тебя охраняли просто обосрались.

— Привалов под колпаком? — уточнил я. — Значит, тот продажный секретарь из военно-врачебной комиссии тоже ваш? Теперь понятно, откуда такая настойчивость. Но это для меня не новость, я догадывался, что майору поступила команда. Кто же заказчик? Клык?

Петр смотрел на меня с какой-то мрачной хитрецой.

— Кто такой Клык? — спросил Григорий.

Петр перевел взгляд на него.

— И ты журналюга здесь? — процедил он, словно только что его заметил. — Жаль я тебя тогда не придушил. Ну что, много накопал дерьма?

— Достаточно! — Гриша шагнул к нему. — Кто такой Клык?

Не успел я сообразить, зачем он к нему подошел, как тот уже двинул ему в нос. Пусть удар был не очень сильный, зато от души. Тут же хлынула кровь. Ого, а Гриша-то оказывается куда серьезнее, чем кажется. Под маской журналиста прячется жесткий и решительный человек.

— Ну! Кто такой Клык?

— Понятия не имею, о ком вы.

Я закусил губу. Это уже не первый раз, когда люди, так или иначе относящиеся к числу диверсантов, открыто демонстрируют, что не знают, никакого Клыка. Это как минимум странно. Быть может, среди них он известен под другим именем?

Я вытащил из кармана сложенный вчетверо фоторобот Клыка, составленный по словам Григория и показал его Петру.

Тот покосился на него с некоторым интересом, но затем неожиданно застыл, словно его молнией поразило. Следующие три минуты он тупо смотрел в на фото, странно улыбался и бубнил себе под нос что-то нечленораздельное. Как мы ни пытались привести его в чувство, тот вообще ни что не реагировал. И на умелую игру или притворство это совершенно не походило. У него крыша поехала…

— Что за ерунда? Что было в бутылке? — спросил Гриша, посмотрев на меня с подозрением.

— Всего лишь выдохшийся «Нарзан», — ответил я. — На вкус действительно дерьмо.

— То есть, никакого яда там не было?

Я качнул головой.

— Тогда что это за реакция? Наркотики?

Несколько секунд я думал, затем произнес:

— Не думаю. Скорее, гипноз. Слышал что-нибудь про подобное? Думаю, Клык редкая рыба, раз таким образом обрабатывает завербованных. Смотри, это же русский человек. Без акцента, без намека на иностранные спецслужбы. Свой в доску, но при этот вытворяющий такие дела…

— Гипноз? — усмехнулся журналист. — И ты в это веришь?

— Было дело, — кивнул я. — Кое-что видел.

Тот лишь скептически покачал головой, но комментировать не стал.

— Что теперь с ним делать? — я помахал рукой перед лицом Петра.

— Посадим его в подвал, может быть, придет в себя. А не придет, ничего страшного. Вряд ли кто хватится.

— Разве это решение? — усомнился я. — Там же холодно. Замерзнет нахрен.

— Да и черт с ним. Разве не тебя он хотел пристрелить?

Заявление Григория трудно было оспорить. Конечно, убивать его я не собирался — я ведь не убийца. К счастью, еще никто в этом времени не погиб от моей руки.

Я еще раз посмотрел на Петра — тот сидел, вращал глазами и пускал слюни — зрелище не для слабонервных. Общими усилиями мы отвязали киллера, оттащили его к люку, ведущему в подвал. Спустили вниз, пусть и неосторожно. Вроде бы приземлился он удачно и ничего не сломал. Тяжелую крышку люка закрыли, а сверху придавили диваном.

— Вот и все, — выдохнул я, сев на табурет. — Дерьмово только, что мы ничего от него не узнали. Ну, почти ничего.

— Зато убедились, что в этом деле точно замешан Клык. Странно только, почему он пришел один и куда они дели Привалова?

— Да никуда. Думаю, он вообще не при делах, валяется дома, пьяный в стельку. А вот водила, кстати, еще может наломать дров. В милицию скорее всего не сунется, хотя черт его знает… Знаешь что, наведаюсь-ка я завтра в таксопарк и поищу этого Матвеева. Как-то же он сумел сообщить им обо мне? Значит, есть какая-то связь.

— Разумно. Только нужно быть предельно осторожным. Только что мы убедились, что Клык крайне хитрая и предусмотрительная тварь. Вот так противник мне достался…

Часа через два я отправился спать, то и дело прислушиваясь. Что-то-то наш пленный сидел совсем тихо… Выбросив о нем мысли из головы, я все-таки заснул беспокойным сном.

А утром выяснилось, что Петр помер. Быстрый осмотр показал, что он отбросил ноги ночью, буквально через несколько минут после того, как мы спустили его в погреб. На уголках губ была различима застывшая желтоватая пена, глаза были навыкате. Сам посинел, на коже видны потемневшие вены.

Я подозревал, что так действовал цианид, либо какое-то другое отравляющее вещество. И весь мой опыт офицера войск РХБЗ подсказывал, что с подобным я просто не сталкивался…

Глава 13

Новые сложности

Ребром встал немаловажный вопрос — что делать с трупом?

Признаю, подобного мы совсем не ожидали. И уж тем более никого убивать не собирались. Я просто хотел посильнее надавить на Привалова, взять его на крючок. Такие мелкие и низкие люди всегда трясутся за свою шкуру. Они готовы на все, лишь бы отмазаться и продолжить свое бесполезное существование. Подготовленная минералка, которая якобы была отравленной, должна была заставить майора говорить. Для мотивации, я собирался продемонстрировать укол противоядия. Шприц, заранее купленный в аптеке, уже лежал на столике и ждал своего часа. Естественно, никакого противоядия там не было, вместо него шприц был заполнен обычной глюкозой.

Кто ж знал, что так получится?

Но с другой стороны, этот человек, мягко говоря, заслуживает подобного. У меня вообще создалось впечатление, что именно он пострелял ту банду в подвале Чернигова и оглушил Андрюху Петрова.

Разумеется, никаких документов у Петра при себе не было. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что он назвал нам свое настоящее имя. Так что по факту, он мог быть кем угодно. Первоначальное предположение, что перед нами сам Клык отпало само собой.

На улице столбик термометра упал до минус двадцати —