Прай-Ми вошел в зал центра переносов, увидел пару образов ребятишек, застывших возле информационного щита с открытыми ртами, и улыбнулся, вспомнив себя и брата в детстве. Конечно, многие из жутких, рассказанных отцом историй оказались вымыслом, но…

– Размышляешь о том, путешествовать или нет? – спросила у Прай-Ми девушка, лицо которой не имело определенного коэффициента восприятия.

– Не о чем размышлять, – сказал Прай-Ми, сожалея, что девушка – торговец, а не случайный попутчик.

– Мне не хватает одного человека для Переноса, – не отставала она.

– Так ты хозяйка Куба?

– У каждого свой способ заработать пару лишних единиц Влияния, – девушка указала на толпу туристов, ожидавших последнего пассажира.

– Как тебя зовут? – спросил хозяйку Куба Переносов Прай-Ми.

– Джиль-Ла, – не раздумывая сказала девушка. – И никакого подвоха.

– Зачем тогда используешь замещение основных протоколов личности?

– С моей работой лучше искажать коэффициент восприятия.

– Процедура достойная недобросовестных торговцев и преступников.

– Или тех, кто хочет избежать неприятностей. Не все здесь готовы зарабатывать торговлей или переносами. Многие предпочитают собирать процент от прибылей, угрожать, уничтожать товар и транспорт… Да ты ведь местный, вижу это по тому, как уверенно держишься. Сам должен знать, как тут все устроено, – устало сказала Джиль-Ла.

Прай-Ми бросил еще один взгляд на дожидавшихся Переноса туристов, затем на информационный щит, где, как ни странно, не было актуальных предложений нужного путешествия, и решил, что остановит свой выбор на Джиль-Ла.

– Половина оплаты в начале, половина в конце, – сказала она, проверяя платежеспособность универсального счета Прай-Ми.

Туристы покинули центр. Куб Переносов ждал на отведенном прямоугольнике доступной точки энергетической сцепки.

– Давно же меня не было здесь, – признался Прай-Ми, удивляясь, что появились официальные площадки ТЭС для альтернативного транспорта.

Туристы втиснулись в Куб Переносов. Джиль-Ла предупредила их, что центральный стержень не защищен энергетическим полем.

– Так что держитесь от него подальше, – сказала она.

Молодая пара спешно взяла ребенка на руки. Девочка тревожно оглядывалась. Шестигранник в центре Куба заискрился. Тонкие лучи изогнулись, потянулись к ТЭС, вцепились в пространство и потянули на себя. Гул поднялся такой сильный, что у путешественников заложило уши. Девочка на руках встревоженных родителей испугалась и начала плакать. Голос ее перекрыл на мгновение гул, затем Джиль-Ла сбросила протоколы блокировки, и Куб Переносов нырнул в разверзшуюся пустоту, смазав условные образы туристов, превратив в сгустки энергии, которую удерживало внутри Куба энергетическое поле. Чувства вспыхнули россыпью новых переживаний. Контроль над образами сохранился, но протоколы команд спутались – ты пытаешься кричать, но понимаешь, что вместо этого хлопаешь в ладоши, пытаешься зажмуриться, но лишь жадно хватаешь ртом воздух. Это была полная разбалансировка и сбой систем контроля.

Прай-Ми путешествовал с помощью Переносов не в первый раз и успел привыкнуть. Главное – не сопротивляться, не пытаться вернуть контроль. Прай-Ми никогда не пытался узнать деталей, почему происходит подобное, довольствуясь заявлениями клириков во время реклам Колеса Переносов, что точка сборки сознания в Подпространстве смещается вследствие того, что связь сознания и оставленного в Размерности тела не успевает обновляться. Так что все, что может сделать в этот момент путешественник – смириться. Прай-Ми заметил, что если принять переходное состояние как неизбежность, необходимость, то длительность Переноса уменьшается. Правда в легальном Колесе Переносов он путешествовал лишь однажды – долго, монументально, надежно, и как-то совсем не похоже на философию Квазара. Кубы Переносов были веселее. Больше прыжков, но зато меньше находишься в состоянии смещения точки сборки образа. Главное – выбрать опытного хозяина Куба. Как это сделать? Спросить хорошего друга или проверить на своей шкуре.

Куб вздрогнул, из шестигранника, установленного в центре, вырвались шесть лучей света. Тонкие нити, извиваясь, пытались нащупать за пределами Куба точку энергетической сцепки. Активировались основные протоколы блокировки. Вернулся гул. Куб вздрогнул еще раз и замер. Уровень Квазара, где оказались туристы, казался пустынным, заброшенным, если не считать отпечатавшегося на энергетической плоти Подпространства мира Размерности (если владения Великого ледника можно было отнести к Размерности). Ни жизни, ни смерти – только беспощадный, всепроникающий холод льдов, затянувших мир, где продолжали сопротивляться интервенции природы три гигантских жилых комплекса. Вот только в Подпространстве холод почти не ощущался. Можно было убедить себя, что ты чувствуешь холод. Но простор и бескрайность, открывавшиеся во время пересадок, поражали. Особенно остро это ощущали коренные жители Размерности. У некоторых от простора и свободы начинала кружиться голова – опять же восприятие и переживание, привязанное к оставленному в иной реальности телу. Акеми часто пытались изменить основные протоколы точки сборки образов сознания в Квазаре, но люди, наверное, не были еще готовы утратить слабости физической оболочки. Поэтому все оставалось так, как есть.

– Сколько тебе потребуется времени, чтобы настроить Куб для нового Переноса? – спросил Прай-Ми у Джиль-Ла.

– Торопишься? – скривилась девушка, но тут же взяла себя в руки, извинилась и сказала, что ждет, когда получит обновленные координаты новой ТЭС.

– А если данные не придут? – спросил один из туристов.

– Тогда будем использовать старые сведения, – пожала плечами Джиль-Ла. – И не толпитесь в Кубе. Можете пока выйти, оглядеться…

Призрачное эхо отражающегося мира материи создавало рельеф бесконечных снежных гор и ледяных каньонов. Вот только выглядело это так, словно на глаза кто-то надел старые очки, и окружение стало мрачным и мутным. Первым освоился ребенок: девочка поднялась на снежную гору и позвала родителей, поражаясь глубине ледяного каньона.

– Приглядывайте за ребенком! – прикрикнула на родителей Джиль-Ла. – Если девочка упадет, я не собираюсь ломать голову, как вытащить ее из каньона.

– Здесь можно пострадать? – растерялись туристы.

– Ну, если вы можете менять точку сборки своего образа, то пострадать нельзя, а если нет… – Джиль-Ла засуетилась, получая новые координаты ТЭС и, забыв о разговоре, начала звать туристов обратно в Куб.

На полный цикл Переноса потребовалось чуть меньше первой половины двухуровневого дня Квазара – семь Точек Энергетической Сцепки. На последней остановке, в секторе Квазара жилого комплекса Isistius labialis, Джиль-Ла ненавязчиво предложила туристам услуги в поисках незаконного центра Энрофы в жилом комплексе, представив своего брата по имени Ингг-Ла.