В траве горел зеленый огонек светлячка. Еще одна живая душа. Серый подумал о всклокоченных, полуголодных собаках, спящих возле метро. Зимой эти четвероногие бомжи прятались в переходах и искали хоть немного тепла на канализационных люках. Когда-то его раздражали их своры. Он считал, что их надо отстреливать, потому что от них только зараза. Но теперь он остро осознал, что они так же испытывают боль, голод и холод. Это тоже жизнь. Жизнь, которую теперь приходится вести ему самому.

Горло сдавила обида на Илью. Оставшись человеком, он так много мог сделать. Ему даже не надо было носиться по лесу, чтобы обнаружить, где был ранен Илька. Достаточно было расспросить, и его привели бы на место. И уж совсем не составило бы труда найти провожатого, чтобы пойти наперерез дружине Александра. Сам он был бессилен что-либо предпринять, как бессильны были бездомные городские псы изменить свою судьбу.

За такими размышлениями Серый смежил веки и не заметил, как заснул.

После ссоры Илья тоже не мог заснуть. Он ворочался с боку на бок, а в голове роились невеселые мысли. Обвинение Сереги попало в цель. В глубине души Илья понимал, что товарищ прав, но при одной мысли о том, что придется оказаться на поле брани, где летят с плеч головы и кровь хлещет рекой, Илье делалось дурно. Это в кино занятно смотреть батальные сцены, когда две армии насмерть сшибаются в ближнем бою. И совсем другое дело самому попасть в подобную мясорубку. Он знал, что у него нет ни малейшего шанса выйти из побоища живым.

«Сереге-то что, - мрачно думал Илья. - Хорошо быть большим и сильным, когда тебя боятся, а не ты обмираешь от страха. Битва ему нужна! Обвинитель нашелся. Как будто только он хочет попасть домой. Чего лезть на рожон? Какая-никакая, а жизнь все же лучше, чем отдать концы на поле боя».

По мере того как Илья распалялся, чувство вины у него трансформировалось в обиду на Серегу, потом примолкло совсем и, трусливо поджав хвост, уползло в самый потайной уголок его души.

Промучившись без сна часа два, Илья решил сходить в туалет. Он поднялся с лежанки и вылез наружу. На него пахнуло свежим ночным воздухом.

Над головой раскинулся звездный палантин. Илья запрокинул голову и невольно замер в восторге. Такого ему никогда не доводилось видеть. Казалось, звезды находятся близко-близко. В городе, приглушенные светом фонарей, они были лишь мелкой перхотью на темной ткани неба. Здесь же каждая звезда сияла особо, как будто хотела обратить на себя внимание. Илья невольно вспомнил вычитанную в книжке фразу: «алмазная россыпь звезд». Теперь он воочию убедился, что это не просто слова.

Здесь не нужно было никакого телескопа, чтобы изучать карту неба. Илья без труда нашел Большую и Малую Медведицу и Полярную звезду. К сожалению, этим его познания в астрономии ограничивались. Налюбовавшись небесными светилами, он вспомнил, зачем вышел, и направился к ближайшим кустам. Вдруг кто-то схватил его сзади и плотно зажал рот.

- Не трепыхайся, а не то я тебя утихомирю, так что вдругорядь из вирия не воротишься, - зловеще прошептал незнакомый голос.

Илья оцепенел. Каждая его клеточка была парализована ужасом. В этот миг он, как никто другой, понял опоссумов, которые при опасности падали бездыханными, притворяясь мертвыми. Он и сам бы безжизненной тушкой свалился на землю, если бы его не держали крепкие, жилистые руки. Лишь сердце оставалось живым и гулко било в набат. Но, к сожалению, никто не слышал его тревожного призыва.

«Серый, сторож фигов. Тоже мне собака. Когда надо, он дрыхнет», - с досадой подумал Илья.

- Правда ли бают, что у тебя апосля вирия память отшибло? - спросил незнакомец.

Понимая, что от ответа зависит его жизнь, Илья, как мог, кивнул одеревеневшей шеей.

- Твое счастье. А теперь слухай меня внимательно. Ежели вдруг к тебе память воротится и ты хоть полсловечка пикнешь о том, что было в лесу, то пеняй на себя. У нас руки долгие, везде дотянутся, а полет стрелы еще длиннее. Уразумел?

На этот раз Илья закивал, как бешеный.

- То-то же. Память она не всегда во благо. У кого память длинная, у того шейка куриная, двумя пальцами переломить можно.

Незнакомец слегка крутанул голову Ильи, как будто хотел поломать его шейные позвонки. Илья непроизвольно всхлипнул под грубой ладонью, зажимавшей ему рот.

Мужчина хихикнул.

- Спужался? Правильно делаешь, что пужаешься. Хоробрых-то стрела первыми находит. Усек?

Илья снова кивнул.

- Ну тады поладим. Порты натяни и иди почивай. И чтоб ни звука. Коли кого разбудишь, ты не жилец. Усек? - повторил незнакомец.

Грубая рука отпустила рот Ильи.

- Усек, - едва слышно проговорил он онемевшими губами.

Илья задремал только под утро с твердой решимостью отправляться на Неву. После визита незваного гостя сказочная избушка древнего колдуна казалась куда более опасным местом, чем поле брани. Во время сражения можно хотя бы спрятаться в кустах и отсидеться, а тут того и жди, что в спину стрелу всадят.

Серому казалось, что он проспал не больше пяти минут, когда чуткие уши уловили чье-то бормотание. Мгновенно стряхнув с себя остатки сна, он подскочил и увидел, что старик спускается со своего лежбища. Несмотря на годы, Строжич двигался легко и бесшумно.

Ночь еще полноправной хозяйкой царствовала на земле. Лишь старый ведун и птицы чувствовали приближение рассвета. Старик всегда вставал затемно и направлялся в святилище, чтобы к восходу солнца запалить огонь и восславить древнего идола с деревянным ликом.

Птицы тоже просыпались рано и пели гимн восходящему солнцу. Пичуги уже начали трудовой день. Еще окутанный дремотой темный лес огласился разноголосым щебетом и щелканьем. Крылатые вестники дня затеяли свою утреннюю перекличку. Днем их гомон утихнет и растворится в других звуках. Но сейчас в лесу правила пернатая братия.

Серый потянулся и подбежал к старику. Сегодня он намеревался вывести колдуна на злополучную поляну, чтобы докопаться до истины.

Увидев волкодава, старик улыбнулся.

- Не спишь? Хороший сторож. А хозяин твой почивает.

«Тамбовскому волку он хозяин», - мрачно подумал Серега. Вчерашняя ссора еще раз подтвердила, что с Ильей каши не сваришь. Если так пойдет и дальше, то придется доживать свой век в собачьей шкуре. Или нужно что-то предпринимать самому.

Он больше не намеревался покорно выжидать, пока новоявленный ученик чародея обучится колдовству, попутно приобщая пращуров к игорному бизнесу.

Для начала он собирался узнать правду: захоронен ли на поляне человек или это всего лишь игра воображения. Если страшная находка подтвердится, то он узнает, кто и почему убил Ильку Кречета. Если же нет, то избавится от кошмаров, что тоже неплохо. Но прежде нужно дождаться, пока Строжич закончит свой утренний ритуал. К тому времени окончательно рассветет.