Салаутдин глянул туда же. И впервые за много лет ему стало по-настоящему страшно...

На кровати неподвижно лежал юноша. Первое, что бросилось в глаза – уродливый рубец с правой стороны головы. Явный след ранения, как определил опытный в таких делах полевой командир. Причем такого ранения, после которого не выживают... А юноша был живой...

Вот только в широко открытых глазах не было и проблеска мысли. Бессмысленный взгляд упирался в потолок, в одну точку. Из уголка рта тонкой струйкой стекала пузырящаяся слюна, которую сидящая женщина время от времени вытирала большим носовым платком...

Тут уж не надо было быть экспертом, чтобы понять – парень полный идиот. Скорее всего, вследствие полученного им ранения головы. Ему не повезло... Он не умер... Но и назвать его живым у Салаутдина не повернулся бы язык...

– Это мой сын... – негромко, почти шепотом сказал Имран. И такая нечеловеческая боль была в его словах... – Шамиль...

– Кто это сделал?! – Голос полевого командира сел и звучал хрипло, как рык раненого зверя.

– Это сделал милиционер. Обычный постовой милиционер, – сообщил Имран. – Но твоего племянника с ними не было...

– Ты знаешь этого милиционера?

– Да, я знаю его... – ответил Имран. – Было следствие... Суд его оправдал.

– А ты?! – вскинулся Салаутдин. – Ты его тоже оправдал?!

Вместо ответа Имран взял гостя за руку и потянул к двери. Они молча прошли через комнату и вышли в коридор. Только хозяин не повернул в сторону кухни, а направился к входной двери. Открыв ее, посторонился... Салаутдин понял, что его просто-напросто выгоняют из этого дома!

– Ты – не мужчина, – еле сдерживаясь, чтобы не ударить хозяина, заговорил он, стоя на пороге. – Ты здесь, в Сибири, стал женщиной! Забыл, что такое честь! Человек, искалечивший твоего сына, до сих пор жив! О Аллах, какой позор!..

– Можешь говорить все, что захочешь, – пожал плечами Имран. – Мне наплевать на все твои слова. Ты видел моего сына... И если я умру или просто окажусь в тюрьме, кто будет заботиться о нем?.. Ты?.. Аллах?.. Или та самая честь, о которой ты мне говорил?..

Помолчав немного, хозяин добавил тихо, но решительно:

– Уходи.

Полевой командир вышел на лестничную площадку. Дверь за его спиной гулко захлопнулась...

Отдышавшись на улице и немного придя в себя после увиденного и услышанного, Салаутдин направился к иномарке, где водитель уже подпрыгивал на месте от нетерпения. Втиснулся на заднее сиденье, равнодушно уставился вперед, в лобовое стекло.

– Чито?.. – повернувшись к нему, спросил Мамед. – Каво ждом?..

– Поехали, – спокойно сказал полевой командир. – Эти люди мне не нужны. Они – не воины. В этом доме нет никого. Только женщины...

– ...Нет, ну что за подонки!.. – Михайлов с негодованием оглядывал следы погрома, который какая-то неведомая злая сила учинила на еврейском кладбище Красногорска. – Чем им, скотам, мертвые-то помешали?!

Начальник отделения из "убойного" отдела оказался здесь по одной простой причине – этой ночью был убит кладбищенский сторож. И почерк совершенного преступления был знаком... "Удар тупым твердым предметом с ограниченной контактной поверхностью в правую затылочную часть головы" – так высказался работающий на месте происшествия судебный медик. То есть все признаки нанесенной сторожу смертельной травмы имели общее с убийством бывшего капитана-десантника из Таджикистана и причинением тяжкого вреда здоровью гражданину Германии Бергману.

Михайлов огляделся по сторонам. Невдалеке Леха Числов, начальник отделения по работе с иностранными гражданами, о чем-то разговаривал с представителями еврейской общины... Ну, вообще-то "разговаривал" – это громко сказано. Разговора не было как такового. Наиболее уважаемые и влиятельные члены общины, все, как один, с длинными пейсами и, несмотря на морозный ветер, в черных шляпах, наседали на бедного Леху, размахивали руками перед его лицом...

Фактически двух самых молодых начальников отделений руководство УВД области бросило сюда на растерзание... Дело грозило получить большой общественный резонанс, у ворот кладбища, за чертой жидкого милицейского оцепления, толпились представители СМИ, ждущие официального заявления властей. А заявить-то было и нечего...

Здесь не было никаких зацепок. Как известно, кладбища только у ненормальных американцев – любимые места ночных прогулок. Да и то если брать на веру их мрачные боевики... А тут, в России, народ тихий, мирный, по заброшенным заводам и тем паче кладбищам по ночам не бродит. Тем более в мороз. Таким образом, свидетелей – ноль. Ни одного человека.

Конечно, местный участковый будет обходить все окрестные дома. Но что он там сможет узнать?.. Одному богу ведомо. Разве что справку напишет... Большую такую, солидную... Чтобы его труд видно было... А в конце – одна строчка: "Не представилось возможным..."

Правда, ребята из отделения Игоря уже со вчерашнего дня "копытили" по городу, проверяя официально зарегистрированные военно-патриотические клубы. Камуфляж, то есть наличие единого обмундирования, лозунги, дисциплина – все указывало на присутствие в деле определенной организации. Но только надежда на эти клубы была слабенькой... Они – официальные, они – на свету... А эти подлые удары наносит кто-то из тех, кто предпочитает тень...

Разумеется, были подготовлены и направлены запросы в ЖКУ и в райотделы города. В конце концов, должны же они знать свою собственную территорию! Где у них кто какой подвал или зал занимает, арендует, где неблагополучные малолетки собираются... Но только когда придут ответы на те запросы...

А сделать большего Игорь не мог. Это в кино красиво – кого-то невзначай убили, и тут же многоопытные седые генералы отдают приказания, в воздух поднимаются патрульные вертолеты, со двора милиции одна за одной вылетают машины с "мигалками", бегут кинологи со своими четвероногими питомцами, готовыми взять след, уходят под воду боевые пловцы... Впрочем, последнее уже из какого-то другого фильма... Не из детективного...

На самом же деле генералу наплевать, что там произошло на какой-то окраине. Его задача – направлять и контролировать. А еще красиво выглядеть во время различного рода интервью, отвечая на заранее полученные вопросы. Он вообще фигура в большей степени политическая. Лицо областной милиции. И вникать в каждую мелочь ему нет нужды. Подчиненные сами разберутся...

На вертолеты нет керосина. Да и тот единственный вертолет, который когда-то давно собирались использовать в области для контроля дорожного движения в пригороде, уже пришел в негодность. Вылетал свой лимит, мотаясь в северные районы области за рыбкой и олениной для больших начальников. Да даже если бы он и был... Толку с него?!

Машины... Вон стоит за воротами "Волга"... Машина отделения Числова. И если Лехе придется остаться на месте происшествия, то он, Михайлов, будет вынужден пилить через весь город на автобусе и в управление попадет в лучшем случае к обеду.