class="p1">На ней свободный серый пиджак и застегнутая на все пуговицы белая рубашка под ним. Юбка в клетку тоже серая, лежащее на соседнем стуле справа пальто еще одного серого оттенка.

Деловой образ.

Отлично.

Пусть будет деловой.

Тонкая белая шея вздрагивает, когда Маша сглатывает слюну, кружа распахнутыми глазами по мне самому.

Забранные назад волосы открывают шрам у нее за ухом и обращенное ко мне лицо, на котором почти нет косметики, и оно мало что от этого теряет. На ее губах нет помады, они натурально-розовые, и они не произносят ни единого слова, но я не собираюсь подбрасывать монетку, чтобы решить, кто из нас должен делать первый шаг.

Теперь мне уже плевать. Я. Просто. Не хочу, нахрен, думать.

— Хочешь получить персональный мастер-класс по бизнесу? — спрашиваю, оставаясь серьезным.

Весельем все это и близко не пахнет.

Маша того же мнения.

Ее глаза не покидают моего лица, и их взгляд, несмотря на всю прямоту — похож на взмах белого флага. Никакого вызова. Она сдается, и я принимаю это без гребаных фанфар, все с тем же зарядом спокойствия.

— Мастер-класс от Кирилла Мельника? — спрашивает тихо.

— Да. Будет бесплатно и полезно, — продолжаю на нее смотреть. — Пошли?

— Да… — развернувшись на стуле, Маша забирает с соседнего свое пальто.

Дождавшись, пока упакует в сумку блокнот, беру ее руку в свою и встаю.

Она следует за мной, опустив вниз голову и не произнося ни единого звука. Ее ладонь холодная. Я действую без сознательного контроля, когда на ходу подношу наши соединенные руки к губам и дую на них. Пропускаю Машу вперед на выходе из зала, в онлайн режиме определяя план действий: у лифта вижу Лугового, с которым даже в общей толчее пересекаюсь глазами, поэтому веду нас с Машей к парадным дверям, собираясь покинуть отель. Заслоняю Машу собой, помогая надеть пальто, и делаю это не оборачиваясь.

Луговой и его посвященность в мои дела — в данную минуту безразличны. Его фантазии по-прежнему не хватит, чтобы понять, чем конкретно я сейчас занимаюсь. И хоть ему никогда не доводилось видеть меня в неформальной женской компании раньше, то, что он видит сейчас — просто жалкие хлебный крошки. Ничто. Поэтому вывожу Машу на улицу, придержав дверь и положив руку ей на талию, все так же не оборачиваясь.

— Где твоя машина? — спрашиваю, быстро уводя ее с крыльца.

— Я не за рулем… — смотрит она в сторону.

Пошарив по карманам, нахожу ключ от своего “Чероки”, смиряясь с тем, что мне все же придется сесть сегодня за руль. Помогаю Маше забраться в машину. Когда забираюсь сам, заняв водительское место, она следит за мной неотрывно, и вместо слов и попыток найти какую-то формулировку тому, что мы сейчас делаем, просто подаюсь вперед и Машу целую.

Ее губы нежные до истерики моих тактильных ощущений. Податливые, тянутся навстречу моим, а я ни черта не нежный. Я сминаю их так, как никогда не делал раньше — грубовато и жестко. Если это станет проблемой, лучше мне просто отвезти ее домой и больше никогда не возвращаться, ведь я не святой, я бываю дерьмом, она даже не представляет, насколько часто. Я не пытаюсь выместить на ней что-либо, это просто я, блять. Сегодня это я. И раз уж мы снова вместе, ей придется решить, хочет она меня таким, или нет.

Всхлипнув, Маша обнимает руками мою голову, и тоже становится настойчивой: кусает мои губы, провоцирует их даже тогда, когда перестаю давить на газ, предлагая ей проявить инициативу. Сжав зубы, глубоко дышу, пока осыпает поцелуями мой подбородок, углы рта, трется носом о щеку.

— Еще секунда, — говорю ровно. — И я решу, что ты пришла сюда сегодня ради меня.

Ткнувшись лбом в мое плечо, она рвано выдыхает. Я прижимаюсь носом к волосам у нее над ухом, вдыхая знакомые ароматы.

— Почему бы и нет… — отвечает сдавленно. — Я же ненормальная.

Втянув носом воздух, отстраняю ее от себя, не пытаясь искать слова, чтобы подсластить пилюлю. Мы можем говорить о чем угодно, только не о том, на что у меня нет ответов, а у нее — нет правильных вопросов, ведь она сама не до конца знает, чего хочет, иначе не искала бы со мной встречи таким витиеватым и спорным способом, который больше похож на тычок пальцем в небо.

Откинувшись на спинку сиденья, расслабляется и произносит, глядя на свои колени:

— Останься сегодня у меня…

Прикрыв глаза, впитываю отзвуки высказанного предложения, понимая, что хочу этого на клеточном уровне. Что бы Маша в это предложение ни вкладывала, у нас не будет проблем с совместным времяпрепровождением, даже если она позволит мне просто отоспаться в своей постели.

Глава 33

Кирилл

Я углубляюсь в сеть городских дорожных развязок, взвешенно и неторопливо двигаясь в общем потоке машин, где соблюдаю дистанцию и скоростной режим, словно спешка за рулем — это для недоразвитых идиотов, и это особенно иронично, учитывая зуд и свербеж, с которыми я передвигался по городу буквально вчера.

Маша роется в сумке, извлекая оттуда звонящий телефон, на котором быстро убирает звук, решая не отвечать. Сворачивая на светофоре, замечаю, как мазнув по экрану пальцем, она телефон отключает и возвращает его в сумку, после чего роняет ту на коврик у своих ног и закрывает глаза, сжимая лежащие на коленях ладони в кулаки.

Решаю, что ее выбор — отличная идея, на десять из десяти баллов созвучная мне самому, поэтому, достав из внутреннего кармана пальто свой телефон, тоже его отключаю и кладу на место, продолжая планомерно прокладывать дорогу к Машиному дому, и эта дорога проходит в обоюдной тишине, что меня полностью устраивает.

Я никогда не заставлял женщину догадываться о том, чего хочу. Молчать и заставлять кого-то догадываться — не мой набор инструментов, я всегда считал его идиотизмом, и не только с женщинами. Но, войдя в знакомую квартиру, я не делаю ничего: не касаюсь Маши так, как того бы хотел, не говорю ей, чего хочу. Закрыв за собой дверь, я жду того, о чем не хочу просить: что сегодня она сама найдет ко мне чертов ключ, потому что сегодня я не хочу решать за нас двоих, как все будет в данную минуту.

Мне нужно, чтобы это сделала она.

Это не игра, не наказание, твою мать. Я просто хочу еще раз убедиться в том, что нужен ей сейчас не меньше, чем она нужна мне. Плевать, когда это стало важным,