связи позволяли без проблем заработать даже в восемнадцать, я этим и занимался. У меня был небольшой логистический бизнес к тому времени, как в двадцать четыре встретил Альбину Ахмедову. Это произошло в столичном ночном клубе, и мне достаточно было оттрахать ее один-единственный раз, чтобы уже через два месяца сидеть за обеденным столом в доме ее родителей.

Возможно, уже в следующем месяце я буду держать в руках ключи от самой крупной сделки холдинга за последние пару лет, и в ней будут повязаны слишком влиятельные люди, чтобы я мог хотя бы на секунду забыть, на кой хер притащился в этот город.

Я не испытываю стресса именно потому, что задача мне по силам, и потому, что не пускаю стресс в свою башку, но, когда выйдя из душа, вижу на телефоне входящий от Альбины, с размаха отправляю гаджет в стену.

Звонок мгновенно прекращается.

Я остаюсь без связи, по крайней мере, на остаток этого дня.

Не ковыряясь в разлетевшихся по номеру запчастях, переодеваюсь в спортивную форму и спускаюсь в спортзал, где выгоняю из себя всю дурь вместе с потом и энергией, но этого мало, чтобы рухнуть в кровать и заснуть, поэтому смешиваю виски со льдом и усаживаюсь на диван перед выключенным телевизором.

Забросив голову на спинку и прикрыв глаза, прикидываю, что будет, если, помимо всех прочих звонков и сообщений, этим вечером пропущу еще и попытку связаться со мной от Маши. Обжигая горло алкоголем, прикидываю, что будет, если она вдруг решит это сделать, но не сможет, и ответ у меня только один — не знаю, что будет с ней, но сам я от такого расклада отправляю в стену еще наполовину полный стакан.

Беспокойство о ней, как та самая красная веревка, скрутила мозги.

Я знаю, что Маша в одиночку выкарабкалась из огромных неприятностей, но это не сделало ее кожу хотя бы немного более толстой и непрошибаемой. Она как вода. Мягкая. Двигается, плавно огибая препятствия.

Если попытаюсь ее схватить, просочится сквозь пальцы, потому что сдает назад, как только видит опасность. Убегает и прячется. Я не хочу ее ловить, самый большой кайф я испытал в тот момент, когда она добровольно шагнула в мои объятья. Я, твою мать, хочу ее прямо на месте, когда она проявляет инициативу. Любую. Это настолько неуловимая вещь, что к ней даже не успеваешь привыкнуть.

В двадцать два я был влюблен в женщину на четырнадцать лет старше себя. Это был единственный случай в моей жизни, когда женщина была инициатором разрыва отношений. И тогда, и сейчас, ее страхи мне понятны, но я прошел через все стадии пацанских страданий, даже побывал в депрессии, правда недолго, и тот опыт просто херня в сравнении с тем, что происходит со мной сейчас.

Я беспокоюсь о женщине. Беспокоюсь так, будто ее проблемы стали моими проблемами. И это достаточно реальная вещь, чтобы от мыслей сдавило виски, но новая порция алкоголя помогает примириться с тем фактом, что я сегодня больше не на связи, а отключиться помогает допитая до дна бутылка виски, которую прихватил из своей московской квартиры почти неделю назад.

— Блять… — сбросив с кровати ноги и уронив голову в ладони, пытаясь защититься от тусклого утреннего света.

Отельный телефон звонит на тумбочке у кровати, где-то в глубине номера звонит его дублер. Звуки лупят по мозгам, череп до самого позвоночника пульсирует.

— Да… — снимаю трубку, потирая зажмуренные от боли глаза.

— Я уж подумал, ты уехал без меня. — цокает Луговой. — Что с телефоном?

Обернувшись, смотрю на свой раскуроченный гаджет и спрашиваю:

— Куда?

Мой зам смеется. Мне исключительно класть на его веселье, я даже не могу вспомнить, какой сегодня день недели.

— Так к нотариусу, Кирюш. Не выспался?

Взяв с тумбочки часы, смотрю на время. Восемь утра.

— Дай двадцать минут, — говорю в трубку.

— Сколько захочешь.

— Буду внизу через двадцать минут, — возвращаю трубку на место.

Десять минут из этих двадцати трачу на горячий душ, под которым стою до тех пор, пока немного не отпускает боль в висках. На бритье нет времени, на кофе тоже. Луговой вышагивает по холлу отеля, и обращает на меня взгляд, как только выхожу из лифта. На его лице скепсис, который игнорирую, говоря:

— Пошли.

Глава 31

Кирилл

После ночной оттепели город заволокло туманом, это растягивает время в дороге до состояния резины, но за рулем Слава, поэтому позволяю себе прикрыть глаза на пассажирском и таким образом немного привести в порядок свою картину мира, которая с утра была равна вакуумному пространству, то есть абсолютно пустая. По большому счету, если я хотел обнулиться, это вышло. Так пусто в моей башке не было примерно пару лет. Примерно столько я не упивался вусмерть, по крайней мере, теперь я не могу сконцентрироваться ни на чем, кроме краткосрочных задач, таких, как подписание документов у нотариуса, в суть которых вникаю без спешки, игнорируя то, что наше время ограничено.

Луговой разглядывает потолок, откинувшись на стуле, я пью предложенный кофе, перелистывая страницы и ставя на них свои подписи. Мероприятие занимает чуть больше получаса, когда выходим на улицу, туман висит все так же плотно, но движение в городе умножилось.

— Могу я пригласить тебя на завтрак? — делится мой зам своим сарказмом.

— Сначала отвези меня в магазин техники, — обхожу капот его “Ровера” и возвращаюсь на пассажирское сиденье.

Сложив на груди руки, снова закрываю глаза, чувствуя себя достаточно живым, чтобы задать несколько рабочих вопросов, на что получаю предложение встретиться с парой высокопоставленных персонажей для расширения кругозора. Отвечаю отказом, больше не собираясь ни с кем в этом городе встречаться. Я хочу сконцентрироваться на одной-единственной встрече, которая определит нашу дальнейшую судьбу.

Покупка нового телефона занимает в два раза меньше времени, чем дорога до магазина. Вручив менеджеру то, что осталось от моего предыдущего, жду, пока извлечет из него сим-карту и организует мне, наконец-то, связь.

Среди десятков пропущенных вызовов несколько звонков от Альбины, и претензия в мессенджере о том, что нахожусь в офлайне. Моя жена по-прежнему за границей, но планирует возвращение через неделю-другую, на что я снова отвечаю поднятым вверх пальцем.

Мы оба знаем — лишь наличие у меня свободного пространства позволило нашему браку просуществовать больше года. Это, и мое безграничное терпение, а также то, что, помимо нашего общего дома, у меня есть своя личная квартира, в которой провожу столько времени, сколько требуется, чтобы пополнять запасы этого терпения.

У меня есть