при мужиках; к Катьке с Женькой сейчас не подкатить — они под «колпаком»; снимать для тебя абы кого не хочется, да и некогда. А впереди возвращение на Базу, на которой, как я уже говорила, свободных женщин нет.

— Да, но…

— Рат, я тебя люблю. Но не как своего мужчину, а значительно «шире». Поэтому мне было по-настоящему хорошо. И будет ничуть не менее хорошо, если ты еще когда-нибудь порадуешь меня этой гранью счастья быть рядом с тобой. Ну, а если не порадуешь, не обижусь: близость — далеко не самая важная часть моих желаний. Ты ведь чувствуешь это, верно?

Я чувствовал куда больше: с одной стороны «эмоциональная встряска» Ларисы Яковлевны ввергла меня в шоковое состояние, а с другой — собрала воедино и вернула восприятию жизни объем, цвета и вкус! Да, думать о том, к чему может в будущем привести близость с Язвой, было страшновато, но я «храбро» задвинул эту мысль куда подальше и решил сосредоточиться на текущем мгновении — обнял эту… хм… ненормальную, прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза:

— Ты у меня чудо…

— Да, я такая! — хихикнула она, шарахнув по щупу облегчением.

Тут я вспомнил о второй «целительнице душ», огляделся чувством леса, обнаружил силуэт Долгорукой прямо за стеной, причем не лежащим в кровати, а стоящим у окна, и невольно посерьезнел:

— Кстати, под каким предлогом ты выставила Дарью Ростиславовну в гостевую спальню?

Язва пожала плечами и убила наповал:

— Сказала правду…

Глава 7

6 августа 2112 г.

…Ухода Ларисы Яковлевны и появления Дарьи Ростиславовны я не заметил — лежал, уткнувшись горящим лицом в подушку, сгорал от стыда и пытался решить, как себя вести с ними обеими. Поэтому прикосновение к плечу заставило вздрогнуть, а успокаивающее воркование — затаить дыхание:

— Рат, ты путаешь нас со своими ровесницами. А мы с Язвой взрослые, циничные бабы, давно избавившиеся от розовых очков и научившиеся ценить не слова, не красивые телодвижения, не антураж, а поступки…

Я вспомнил, во что мы с Шаховой превратили постельное белье, потом унюхал ароматы страсти и вспыхнул еще сильнее, а Долгорукая и не думала ни уходить, ни замолкать:

— …кроме того, мы не считаем близость между мужчиной и женщиной чем-то из ряда вон выходящим. Само собой, если оба свободны от сторонних обязательств, испытывают друг другу как минимум симпатию, вступают в отношения без принуждения и тэдэ. Лариса абсолютно свободна, вросла в тебя душой, искренне хотела сломать лед, которым ты окружил свое сердце, и, как я вижу, преуспела — теперь ты ощущаешься в разы более цельным, чем несколько часов тому назад. Говоря иными словами, мое отношение к тебе изменилось в лучшую сторону — по дороге в ванную эта «целительница душ» заглянула ко мне и заявила, что ты настоящий мужчина еще и в постели. И не врала: я знаю Шахову не один десяток лет и в состоянии понять, когда она по-настоящему счастлива. В общем, я рада, что тебя отпустило, и очень-очень не хочу, чтобы ты начал от нас шарахаться из-за никому не нужного чувства вины, стеснения, страха перед непонятным будущим или из-за чего-либо еще. Поэтому говорю прямо: она довольна и результатами «лечения», и тобой, но… дико боится твоего охлаждения. А я уважаю тебя, страшно не хочу, чтобы ты отталкивал Язву, так как это сделает ей больно, и по-доброму завидую — она весь вечер чувствовала себя любимой женщиной, а я давно забыла, что это такое…

— Я не собираюсь ее отталкивать… — буркнул я. Видимо, недостаточно уверенно, так как Долгорукая перешла на рык:

— Тогда перестань стесняться, прими оказанную помощь, как подобает мужчине, поблагодари свою женщину за все, что сочтешь нужным, и не вздумай прятать взгляд ни от нее, ни от меня!!!

Я усилием воли задвинул куда подальше все лишние эмоции, заставил себя перевернуться на спину и посмотрел Дарье Ростиславовне в глаза:

— Воспитываешь?

— Ага! — подтвердила она. — Возвращаю потерянную было уверенность в себе и предостерегаю от ошибок.

— Спасибо…

— Спасибо на хлеб не намажешь! — сварливо проворчала она и щелкнула меня по лбу: — Так что дуй в ванную и успокой свою женщину: ей сейчас не по себе…

Язве действительно было не по себе. До тех пор, пока я не вломился в душевую кабинку, не обнял «свою женщину» со спины и не поцеловал в шею. Не сразу отпустило и после этого. Но щуп, вбитый в жилу, исправно подкидывал «разведданные» и помог развеять все сомнения. Да, в процессе пришлось последовать совету Дарьи Ростиславовны и принять ситуацию, зато конечный результат порадовал всех, включая Долгорукую: мы заявились в гостиную, улыбаясь во все тридцать два зуба, плюхнулись за накрытый стол, отдали должное очень позднему ужину и приняли активное участие в игривой пикировке. А чуть позже легко и непринужденно переключились в рабочий режим.

Кстати, в этот раз Язва гоняла нас по плану операции от силы четверть часа. Потом довольно заявила, что мы готовы, и дала команду собираться. А в половине второго первой вышла из квартиры, спустила нас в подземный гараж, в который к этому времени пригнали невесть когда купленную «Онегу», и села за руль. Перед тем, как вывезти нас в город, запустила в сеть столичной СКН вирус, создающий иллюзорный маршрут виртуальной копии нашей машины и скрывающий передвижение настоящей. Потом прокатила по центру и завезла в подземный гараж под трехэтажным особнячком, построенном веке в девятнадцатом. А там начала удивлять — затормозила в середине спирального спуска между минус вторым и минус третьим ярусами и зачем-то ткнула коммом в ничем не примечательный участок стены; на минус четвертом въехала сначала в самый обычный бокс, а затем через стену, оказавшуюся голограммой, в лифт, рассчитанный на внедорожник; спустила… довольно глубоко, погнала по тоннелю в темноту, остановилась возле металлической двери с надписью «Хладагент», выскочила наружу и исчезла.

— Этого в плане не было… — буркнул я сразу после того, как ее силуэт исчез за границей области досягаемости чувства леса.

— Было! — сообщила государыня, подалась вперед и начала массировать мои трапеции. — Но мы были уверены, что коды доступа к резервному командному пункту, сгенерированные моим ублюдочным муженьком лет семь тому назад в состоянии дичайшего опьянения, давно дезавуированы. Тем не менее, прописали в исполняемый алгоритм автоматическую проверку их валидности и, как видишь, получили неожиданный результат. Так что Лара унеслась сочетать несочетаемое — подкреплять возможности правящего Императора своими профессиональными навыками.

— А чуть поконкретнее можно?

— Тебе можно все… и всех! — зачем-то