зачаточном состоянии, поэтому я разобрался в «хитросплетениях» списков, ведомостей, приказов и письменных распоряжениях достаточно быстро…

Часа вполне хватило.

Нашёл и предъявил предшественнику несколько неточностей. Товарищ Кац, полез было в бутылку — но товарищ Анисимов рявкнул на него, набычив вмиг покрасневшую шею и, тот — хотя и недовольно поглядывая на меня, их собственноручно исправил.

— А теперь поедем на саму станцию, — предлагаю, — надо проверить личный состав, табельное оружие по списку, сохранность пломб на складах, зачитать приказ о моём назначении перед строем… Всё, как положено!

Прокашлявшись и отведя глаза ненадолго куда-то в сторону, главмент сделал встречное предложение:

— Это лучше проделать с утра: сейчас там из личного состава только дежурная смена — начальник караула и четыре бойца. Утром же — утренняя поверка и развод.

Вижу, ему нужно время, чтоб прикрыть кое-какие свои «косяки»…

В принципе, чёрт с ним — мне же легче! Рамсывать с местным начальством из-за каких-нибудь их мелких прегрешений (крупные в этой глухой полусельской местности, невозможны априори), я не собираюсь — это означало бы прыгать на собственных же яйцах.

— … Пока же, я предлагаю товарищу Свешникову ознакомиться с автомобилем, — в оконцовке предложил мой, теперь уж непосредственный начальник, — ну, а вечером — «обмыть» должность!

— Сразу две, — с готовностью уточнил мой самый главный «босс» — Анисимов, — две должности обмыть надо!

По рассказам местных знаю: эти двое пьют редко, но много! Правда, надо отдать должное — головы не теряют, под заборами не валяются и в запой надолго не уходят.

— Да, я не прочь!

Предложение начальника, а тем более — сразу двух, не только закон для подчинённого, но и руководство к действию:

— Где гуляем?

— У Сапоговой в Трактире, где ж ещё⁈ К тебе — так Отец Фёдор кадилом прогонит: он у тебя хоть и мракобес — но мужик боевой, расстрельной стенки не побоялся… БУГАГАГА!!!

Не, чисто лошади — так ржать!

— А моих двух авансов хватит? — спрашиваю, без всякой надежды «спрыгнуть».

— Если не хватит — Софья Николаевна добавит, — опять ржут хором, — она к Советской Власти добрая!

Вот так и, начинается в стране коррупция… С «доброты»!

— Ну, тогда без разговоров — гуляем, — решаюсь, — сам пить не буду — врачи после контузии не велят.

— Слышали, а как же, — сочувственно притихли оба, — да! Не повезло тебе, товарищ Свешников… Сильно не повезло!

Ну, это кому как!

* * *

Местных хроноаборигенов немало удивляет, что я не пью и не курю. Это действительно, очень странно выглядит в то время — когда самогон не пили лишь разве лошади да грудные младенцы, а о вреде курения только начинали догадываться (в лучшем случае) — а о «пассивной» его разновидности и, вовсе — знать не знали! Поэтому, я уже давно распространял слухи, что вследствие контузии — после «употребления» становлюсь уж слишком, уж «буйным»… Мол и, из рядов доблестной Красной Армии, меня уволили по той же причине: выпив даже сто грамм — обычно начинаю стрелять почём зря, или рубить первого же встречного шашкой…

Так что, лучше меня не уговаривать — самим же хуже будет!

Ну, а что не курю — так лёгкие после тифа стали слабыми: разок затянулся и упал в беспамятстве…

Первым делом, я вбросил этот «фейк» местному эксперту и авторитету в этих делах — доктору Ракушкину, а тот уже разнёс весть по всей округе. Причём, с приведением всяческих научно-медицинских терминов.

Правда, один неприятный (хотя, это с какой стороны посмотреть!) нюанс: сами собой возникли и начинают ходить слухи, что и «насчёт баб» я тоже… Того… То ли, просто у меня на них «не стоит» — по причине той же контузии, то ли — и, «стоять» там уже нечему — по причине полного отсутствия этого «нежизненно важного» органа в результате осколочного ранения.

И, вот дилемма: организм то после выздоровления, просто криком кричит — требует кому-нибудь срочно «воткнуть»… Хоть бы и козе!

Да, вот беда — коз бесхозных здесь, тоже не бывает…

Все местные «барышни на выданье», как будто это чувствуют — «слетаются», прямо как Карлесоны к Малышу на варенье! А я от них шарахаюсь — как тот чёрт от ладана.

Конечно, можно заводить «несерьёзные» знакомства с местными девушками, но… Мне здесь ещё жить и жить и, у меня на эту Ульяновку далеко идущие планы. Негоже гадить там, где собрался что-то мутить.

А ещё, соображения личностного порядка: характер у меня, ещё такой… «Слабохарактерный», что ли. Не могу женщину обманув обольстить, а на утро про неё забыть — обязательно влюблюсь!

Конечно, можно сочетаться браком и законным образом удовлетворять свой «основной инстинкт». Однако, по прошлой жизни знаю — я женщинами легко управляем! Стоит мне только жениться… А, если дети «пойдут»…

ВСЁ!!!

Пропал попаданец — из-под каблука, много не «напрогрессируешь»!

Вот, если бы такую — как моя Королёва-Королева… И, что она в тот момент — в момент «переноса», ко мне в кабинет не зашла — поругать за что-нибудь?

Самый мой главный «рояль» был бы!

Да видать, уж шибко старый я тогда стал — и ругать меня не за что… Хотя… Кто его знает, как было бы — женщины, они такие непредсказуемые!

* * *

Из волостного отдела управления НКВД, направили мы с товарищем Анисимовым свои стопы в гараж. Глава местной администрации, очень предусмотрительно взял с собой ещё двух человек: первый был кем-то типа завхоза при волостном Совете, второй — кажется, начальник охраны всего «комплекса» административный зданий.

Сторож, стало быть.

Пришли… Или, «приплыли»⁈

Естественно, это было не то, что под этим гордым словом — «гараж», подразумевается в моём времени. Это был непонятного первоначального предназначения, большой просторный деревянный сарай, как бы не — на четыре легковых автомобиля вместимостью, с широкими воротами, находящийся непосредственно за зданием волостного Совета.

Не успели открыть ворота поширше, как я уже выдал первые «ценные указания»:

— Необходимо, как можно скорее сделать хорошее освещение — большое остеклённое окно на южной стороне и, к осени — отопление… Печь поставьте, или что там у вас в таких случаях.

Начальник гаража, как-никак!

Не могу же я, в такой важный исторический момент — как вступление в должность, тупо промолчать?

Завхоз, сдвинув картуз чешет затылок:

— Печь, могу пообещать только к зиме… Насколько «большое» окно?

— «Вот такое»,