раньше не имели дел с такими обширными системами, поэтому пришлось немного повозиться, чтобы понять, как это работает. Здесь, конечно, не хватало инструкции, как этим пользоваться, и потому у нас уходит достаточно много времени, прежде чем всё заработало.

Гул от главного передатчика разносится по залу. Несколько компьютеров оживают, по их экранам начинают пробегать цифры, которые для нас не несут никакой информации.

— Что будем передавать? — Зигфрид с вопросом смотрит на меня.

— Сигнал бедствия, вызов подкрепления и координаты. Координаты, с которых мы сделали варп-прыжок и которые ввели при прыжке. Надо описать риски, что произошло, и где находимся.

— Сообщение выйдет большим.

— Или так, или никак. Действуем.

Его ещё надо было зашифровать и перевести с закрытые частоты, чтобы случайно их не уловили на островах. По крайней мере, я примерно представляю, какие выбрать — по ним я получил сигнал с линкора и за всё время никто не обнаружил его.

На это уходит ещё около получаса. Мы подключаем все мощности антенны, которые только доступны, направляя сигнал в сторону, откуда, по идее, должен был прийти сам линкор, что сейчас висел в Альта Семите. Приходится подождать, прежде чем пройдёт подготовка, а затем загрузка сообщения, после чего ещё пара секунд.

Главный передатчик загудел на мгновение, после чего стих. Вновь загудел и вновь стих. И так с интервалами раз за разом, отправляя сообщение в неизвестность, пытаясь пробиться через границы реальности, что пролегают где-то во тьме между пространствами.

Если такая мощность могла пробиться через всю галактику, то и здесь это могло сработать. А нам не оставалось ничего кроме как ждать результата. Если хотя бы один корабль Империи перехватит его, то мы будем спасены.

— Дело сделано, — тихо произношу я, глядя на монитор, где высвечивается, что происходит передача сигнала бедствия с инструкциями. — Теперь остаётся просто ждать.

— А капитанский мостик? — отзывается Грог, который всё это время стоял на страже входа в пункт управления связью.

— Я образно, Грог. Сейчас направимся и туда.

Однако едва мы выходим, проходим через баррикады и идём по коридору обратно, встречаем первый сюрприз корабля-призрака. Замераем все трое, так как не заметить такое достаточно сложно.

— Раньше было по-другому, — первым произносит Грог голосом, будто ничего особенного не происходит.

— Я бы выразился иначе, — отвечает Зигфрид, разглядывая картину перед нами.

Тот коридор, через который мы проходили и где были видны следы боя: кровь, гильзы, следы от пуль, выглядел сейчас так, будто бойня произошла не когда-то там давно, а вот буквально недавно, меньше часа назад.

— Её стало больше, — я подхожу к стене залитой кровью и провожу пальцами. На металле остаётся кровь. — Она почти свежая. Только сворачиваться начала.

— Точно.

Теперь здесь были не небольшие засохшие лужицы. Кровь заливала и пол, и стены, и даже потолок. Всё, как и должно быть, когда в тебя стреляют из градомёта. В первый раз я удивился, что её так мало, а здесь как положено, хотя трупов или даже обычных ошмётков тел всё равно не было.

Я поднимаю взгляд к потолку и вижу, как с него редкими каплями падает кровь. Будто бой произошёл совсем недавно.

— Но мы точно пришли этим коридором, — напоминает Грог.

— Да, мы знаем… Ладно, идём дальше. Я хочу взглянуть на журнал и потом уходим отсюда поскорее.

Но дальше станции вагонетки мы уйти не можем.

Вагонетки нет.

Вернее, нет станции как таковой.

Мы вышли в зал, в котором точно так же стояли лавки для ожидания, личные вещи и так далее, но туннеля для вагонетки не было, как и её самой. Это был просто зал, тупик, которым заканчивался коридор. Однако и сказать, что это был простой зал, язык не поворачивался.

— Или у нас неправильная карта, или мы повернули не туда, — тихо произносит Зигфрид.

— Мы пришли верно. Просто туннеля с вагонеткой больше нет, — невозмутимый Грог с любопытством разглядывает картину перед нами. — Я не видел такого раньше, но похоже на сектантов.

Половина зала, там, где находился до этого туннель, залита кровью. Много крови, она покрывала почти весь пол, поблёскивая в свете тусклых ламп. Но будто мало этого, ещё и стены расписаны кровью, какими-то знаками, иероглифами, которые я вижу первый раз в жизни. Глядя на них, я чувствую какое-то беспокойство. Чувствую непонятное отторжение и желание стереть их, чтобы не видеть.

Однако изюминкой этого места было отнюдь не это, а распятое тело, прибитое за руки к стене напротив нас. Кожа на теле отсутствовала, но она была растянута в разные стороны под руками так, что казалось у человека были крылья. Ещё она была прибита к стене под ногами трупа, словно табличка под памятником, исписанная неизвестными мне письменами.

— Так, мы нашли члена экипажа, по крайней мере, — произношу я, подходя к телу поближе, чтобы лучше осмотреть. Тяжёлые башмаки неприятно хлюпают по свежей крови. Рядом со мной останавливается Зигфрид.

— Что скажешь? — спрашиваю я.

— Оно достаточно свежее, кровь тоже свежая, будто это сделали совсем недавно. Руки прибили заклёпочным аппаратом.

Он говорил про пистолет, который вбивал огромные штыри. Обычно такой используют техники, чтобы что-то закрепить.

— Это явно была женщина, судя по телу, но демоны… — он оглядывается. — Символы не демонические. Да и на жертвоприношение это не похоже. Скорее, как символ или что-то в этом духе.

Немного подумав, он грубо сдёргивает её руку с кола, после чего разглядывает и вытаскивает небольшой чип. Их вживляют в тело почти всем членам некоторых кораблей. Они являются паспортом и ключом допуска одновременно, чтобы не носит при себе документы и ключи. Такой и не потеряешь, и при опознании поможет.

Зигфрид крутит его в руках, после чего прикладывает к шлему.

— Лайла Симс, тридцать лет, обслуживающий персонал станции связи, электрик, дежурная группа номер семь, инквизиция, — продиктовывает он считанную информацию. — Есть отметка о том, что заступил на свою смену в семь-пятнадцать по времени линкора пятьдесят три года назад.

— Не пятьдесят один?

— Пятьдесят три.

— Получается, с ней произошло это ещё за два года до того, как линкор оказался здесь.

— Не факт, что произошло именно здесь, — отвечает Зигфрид. — У меня есть предположение.

— Давай, — предлагаю я.

— Ты говорил, что они могли куда-то слетать. Куда-то за пределы галактики. Я думаю,