существенному различию между ними. Главным способом деятельности ученых является не оперирование техническим инструментарием, а мышление – работа интеллекта. При этом мышление происходит в виртуальной форме [5], то есть объекты, с которыми имеет дело мозг, в данный момент не существуют, они в воображении, как представления этих объектов. А вот ощущение красоты вполне реально. Оно может быть вызвано стройностью логики мыслей, внезапными озарениями, пришедшими в голову новыми идеями. При этом возникает эмоциональный всплеск, дополнительное возбуждение нейронных структур, вовлечённых в разрешение данной ситуации, и активизация ранее не работавших функционально смежных структурных областей мозга. Структурный след от этих процессов сохраняется и служит основой эволюционного проявления красоты. Суть этого проявления состоит в активизации и совершенствовании ЦНС, в расширении её информационной базы и, следовательно, в развитии интеллектуальной сферы человека, как сложной единой эволюционирующей системы. Мне кажется, такое предположение вполне допустимо. В результате ощущение красоты в науке в действительном и виртуальном интеллектуальном пространстве так же, как и в остальных сферах жизни социума, проявляется как эволюционный фактор.

Наконец, общение. Общение людей всеобъемлюще, оно пронизывает все сферы жизни социума: и быт, и производство, и науку, и все другие, которых мы не касались выше. Мы не задумываемся над этим обстоятельством, мы просто в нём живём. А задумавшись, должны признать, что без общения нет самого социума. Общение – это особая, всё охватывающая сфера жизни. Проявление феномена красоты, в её эволюционной сущности, здесь особенно существенно.

Итак, общение людей друг с другом. Речь, конечно, не идёт о знакомствах и рукопожатиях, о которых английские математики торжественно поведали миру, что каждый человек на земле всего через шесть рукопожатий жал руку английской королеве. Мы говорим о том, что люди, независимо от их профессии, образа жизни, национальной принадлежности, возраста и т. п., постоянно делятся своим опытом, знаниями, замыслами, надеждами. Мысли, фразы, даже слова, закреплённые в памяти при общении людей, увеличивают объем материала, с которым работает разум человечества. Вклад от однократного общения отдельного человека, ничтожен, но мы же непрерывно общаемся.

В течение веков и тысячелетий миллионы людей делились с миллионами людей. Возникал огромный информационный массив. Эта информация сохранялась [5] и становилась достоянием социума, а общий человеческий разум [10, 11] становился богаче, увеличивалась его интеллектуальная база. Если иметь в виду, что преимущественно передаётся то, что красиво (в нашем широком смысле) – а выбор по красоте проявляется во всех сферах жизни, – то очевидно, что феномен красоты работает и при накоплении, и при использовании этого массива.

Человечество научилось передавать накопленный им опыт и знания последующим поколениям. Обретённый человечеством такой процесс передачи Н.Н. Моисеев [12] азвал системой (программой) «Учитель». Этой программе оно обязано превращением в современную цивилизацию.

Отсюда следует, что наличие внутренней коммуникации в человеческом обществе надо рассматривать, наряду с другими движущими силами эволюционного процесса, в качестве постоянно действующего внутреннего потенциала развития, в котором важнейшую роль играет феномен красоты. Простое, ничем не примечательное общение людей является мощнейшим фактором объединения Homo Sapiens, возникновения и развития социума.

О происхождении музыки

А теперь то, что послужило началом представленных выше размышлений – эволюционные основания закономерного возникновения музыки.

Ритмическая сторона музыкальных произведений легко принимается как отражение самых главных ритмов нашего тела и жизни – сердцебиения, моргания век, бега, работы рук, смены дня и ночи и т. д.

Это легко ассоциируется с танцами и, конечно, нашло отражение в музыке.

Понять биологическую основу мелодики музыки сложнее: как возникла мелодика и почему она воздействует на психическое состояние, причем не только человека, но и животных.

Сначала два слова о состоянии этой проблемы. Еще Дарвин пытался обнаружить влияние музыки на живые организмы, выставляя банку с земляными червяками на рояль. Ни Гайдн, ни Моцарт, ни какофония поведение червей не меняли. Великий естествоиспытатель вынужден был заключить, что «музыка – это тайна». В конце XIX века появились первые исследования, посвящённые отношению музыка – мозг. К настоящему времени накоплен большой экспериментальный материал по этой проблеме. Музыкальное воздействие активирует различные структуры мозга, определена их локализация, активность в зависимости от состояния субъекта, ситуации и других условий. Ряд исследователей считает [13], что начальная биологическая функция музыки состояла в расширении коммуникационных возможностей человека, сравнительно с речью.

Здесь не место для подробного изложения результатов научных исследований. Замечу лишь, что согласно их трактовке исходно речевые и музыкальные свойства человеческого мозга обусловлены эволюционно сформировавшимися в нейронных структурах речевых и музыкальных (мелодических) исходных звуковых форм. Они проявляются в результате внешних воздействий, а также при галлюцинациях и сопровождаются чувством удовольствия.

Мне представляется, что понимание обсуждаемой проблемы возможно без столь сильного утверждения о наличии в мозгу в том или ином виде речевых и музыкальных начал. Мозг способен ассоциировать воздействия с опытом, накопленным памятью, закреплять и использовать возникшие соответствия, но не иметь их в готовых формах даже в виде начальных программ.

Давайте на мгновение превратимся в одно из древних существ, у которых появились рецепторы, воспринимающие внешние воздействия: механические, химические, электромагнитные, вибрационные (звуковые) и т. д. Рассуждения, которые мы проведём ниже, касаются любого из них, ограничимся звуковым.

Окружающий мир звучит. На нас обрушивается весь звуковой хаос. Мы различаем частоты, силу и даже направленность звучания. Это позволяет ориентироваться в пространстве, не натыкаться на препятствия, передвигаться, что-то обнаруживать и находить. Хорошо. Но для того, чтобы установить взаимодействие с сородичами, этого недостаточно, надо звук издавать. При этом звук должен быть структурирован и четко выделяться на фоне звукового хаоса. Природа использовала эту возможность, как и во всех других случаях эволюционного отбора полезного свойства. Она наделила нас способностью издавать звук и воспринимать его – выделять на фоне звучащего окружения. Мы защелкали, затрубили, зарычали, заголосили – зазвучали.

Частоты, на которых мы зазвучали, определялись физиологическими параметрами организма. Они и сейчас существенно разнятся: жужжат насекомые, рычат львы, щебечут птицы, шипят змеи и т. д.

Наш предок Homo тоже обрёл способность к звуковому взаимодействию. Частоты, с которыми колебались его голосовые связки, и характер звучания зависели от ритмов жизни, психологического состояния и физиологических ритмов организма. Он сидел, превозмогая боль, охотился, бежал или прислушивался к биению сердца при виде юной соплеменницы и непроизвольно выражал свои состояния голосом: скулил, рычал, орал, пел. Соответствие частот и характера голосовых звучаний состояниям человека мы наблюдаем и сейчас, в современной жизни. Не будем решать, в чём его причины. Они могут возникать в онтогенезе и сохраняться в памяти, а могут обусловливаться сложной гармонизацией физиологических ритмов в организме в процессе эволюционного развития. Вспомним, как плачет