младенец, когда голоден или болит животик, как мяучит котёнок, как пищат птенцы в гнёздах; их никто не учил. Возможно, имеет место и та, и другая причина. Важно, что это соответствие есть.

Покинем древние времена, вернемся в недалёкое прошлое, а потом и в настоящее время. Набор состояний и переживаний у Homo Sapiens Sapiens и тем более у Homo Sapiens Sapiens Socialis [10, 11] чрезвычайно расширился.

Будем последовательны – должен был расшириться набор соответствий между состояниями и его звуковым сопровождением, правильнее, вероятно, – отражением. Здесь, по-видимому, ключ к ответу на вопрос о мелодике в музыке.

Самые начальные физиологически обусловленные звуки, сопровождающие эмоции Homo, были предельно просты – типа повторяемых коротких вскриков. По мере развития первобытных сообществ и повышения роли коммуникации эти звуки стали усложняться по длительности, тембру, высоте. Возникло соответствие между жизненными ритмами и ритмами звуковых последовательностей. Наконец, появились звуковые фразы с изменяющейся высотой звука и тональностью – первые элементы мелодики.

По мере развития социальности коммуникационное значение «музыкальных» элементов понижалось, коммуникация полностью перешла к речи. Однако потребность эмоциональной удовлетворённости через неречевое звучание не исчезла. Мать успокаивала дитя и себя бессловесными звуками, перешедшими впоследствии в колыбельное пение. Мужчины, воины тоже прибегали к мужскому едино– а в последующем и многоголосью перед охотой и стычками с врагами. Homo Sapiens превратился в Homo Sapiens Sapiens и далее в Homo Sapiens Sapiens Socialis;

функции членов общества многократно разделялись. Соответственно и потребность звукового усиления эмоциональной удовлетворённости стала приобретать разные формы. Голосовое разнообразие дополнилось инструментальным, сначала с помощью простых (дудки, барабаны и т. п.), а потом сложнейших конструкций. Появились первые почти музыканты – трубачи, барабанщики, далее скрипачи… наконец, композиторы. Нет нужды детализировать этот процесс усложнения, в биологическом мире развивающееся усложняется, так происходит всегда. Однако вопрос о том, почему эти звуковые фразы так действуют на человека, как и почему они, усложняясь, становятся мелодическим звучанием – основой музыки – остаётся.

Одно из распространённых бытовых наблюдений – непослушный ребенок, домашние животные внезапно замирают, прислушиваясь к зазвучавшей музыке, – свидетельствует о том, что музыка влияет на эмоциональное состояние субъекта. Индийские факиры, заклинатели змей работают с кобрами, используя музыкальные духовые трубочки. Эти наблюдения подхватили медики в поисках новых методов активизации лечебных процедур, в частности, в физиотерапии. Стали создавать музыкальный фон, пациенты говорили, что это приятно, успокаивает и им становится лучше, они быстрее выздоравливают.

Это долго было голой эмпирикой, хотя и связывалось с (α) и (β) ритмами головного мозга. После открытия автоколебательных реакций и установления их большой роли в биологических системах стало ясно, что практически все структуры биологических объектов, от клеток до органов и организма в целом, функционируют в определённых ритмах. Поэтому можно было предположить, что некоторое (в каждом случае разное) сочетание звуков, по частоте, длительности (включая паузы) и последовательности, то есть мелодия, вызывает последовательность резонансов и синхронизацию в работающих структурах организма. Соответственно, резонансный отклик, возникающий в нашей центральной нервной системе, влияет на её регуляционную роль в функционировании всего организма, включая эмоции и психическое состояние. В этом, по-видимому, суть. То звуковое воздействие, которое активирует нашу эмоциональную сферу и вызывает приятное ощущение удовольствия, воспринимается (и называется) нами как мелодия. Естественно, что какофоническое звучание, вызывающее неприятные ощущения, не является мелодическим. Музыка вместе с её мелодической основой в соответствии с разнообразием особенностей и состояний воспринимающих субъектов постоянно изменяется в своём бесконечном разнообразии.

Эта идея, на мой взгляд, нашла подтверждение в последних научных исследованиях и медицинской практике [13]. Поскольку влияние музыки на состояние человеческого организма стало установленным фактом, можно было попытаться найти музыкальный вариант воздействия, оптимальный для данного индивидуума. Это удалось сделать.

У человека, страдающего нарушением сна, снимается ЭКГ (электроэнцефалограмма). Путем специально разработанной компьютерной программы ЭКГ данного пациента преобразуется и записывается на CD диске в музыкальном виде. Прослушивание в определённом режиме этой музыки приводит к четкому терапевтическому эффекту. При этом эффективность воздействия такой музыки оценивалась не только субъективно; контролировалось множество объективных показателей физиологического состояния пациента. К настоящему времени прошли курс лечения «музыкой мозга» более 10 тысяч человек.

Полагаю, что изложенное выше о влиянии структурно организованного звукового воздействия, строго связанного с ритмами центральной нервной системы, прямо указывает на происхождение мелодики.

Мелодичность – это соответствие структурно организованных звуковых последовательностей внутренним ритмам ЦНС, обеспечивающим человеку состояние удовольствия.

Поэтому отбор издаваемых и воспринимаемых человеком звуковых сочетаний всегда будет происходить в сторону мелодичности и синхронизации ритмов, обеспечивающих удовольствие. Психологическое состояние удовольствия способствует здоровью и тем самым – что стало неожиданным для меня самого – делает полезным, эволюционно выгодным воздействие музыки как звукового выражения красоты.

И что!? Красота как необыкновенное и удивительное, непостижимое и прекрасное, явление, ощущение, слово, понятие, которому мы поклоняемся, которое зовет нас вперед, которое суть человеческого духа, исчезла? Она всего-авсего – выгода, бизнес природы?

Нет! Не исчезла. Красота это дар природы самой себе – людям. Она подарила нам жизнь – высшую форму своей красоты, и мы можем ею наслаждаться бесконечно.

Литература

1. Ванслов В.В. Проблема прекрасного. М.: Госиздат. Политическая литература, 1957 г.

2. Пауль Г. Философские теории прекрасного и научное исследование мозга, в кн. «Красота и мозг». М.: Мир», 1995, 3.

3. Кант И. Аналитика прекрасного. Собр. соч. Т. 5. М.: Мысль, 1966.

4. Яхнин Е.Д. Размышления об изобразительном искусстве и его восприятии. Ж. «Культура и искусство». № 6, 2012.

5. Яхнин Е.Д. Постановка проблемы мышления, взгляд учёного-естественника. Ж. «Человек». Вып. 3, 2015.

6. Фейнберг Е.Л. Две культуры: интуиция и логика в искусстве и науке. М.: Наука, 1992.

7. Толстая Т.М. Сб. День: личное, Квадрат. М.: ЭКСМО, 2004.

8. Джошуа Белл. Воскресное приложение к газете «Вашингтон пост» 8 апреля 2007.

9. Шкепу М.А. «Эстетика безобразного» Карла Розенкранца. Киев: Феникс, 2010.

10. Яхнин Е.Д. Эволюция и будущее человеческого социума (общенациональная идея России в мировом контексте). Ж. «Вопросы философии». М., 2006, 5.

11. Яхнин Е.Д. Дарвиновская триада и эволюция. Ж. «Вопросы философии». М., 2009, 10.

12. Моисеев Н.Н. Современный рационализм. Гл. 2.6, изд. МГВП КОКС, 1995.

13. Левин Я.И. Энцефалофония – музыка мозга. Научно-методический центр «Музыка мозга». Москва, 2010.

Прогулка восьмая

Расизм недопустим!

Фашизм – это очень просто.

Фашизм есть диктатура националистов.

Диктатура плюс национализм.

Тоталитарное правление одной нации.

Всё остальное – тайная полиция, лагеря, костры из книг, война – прорастает из этого ядовитого зерна, как смерть из раковой клетки.

Б. Стругацкий [1]

Да, фашизм – это очень просто, а прямой путь к нему – национализм и расизм.