– Наш маньяк всегда только имитирует половой акт, – не удержавшись, вставил я.

– Для него имитация секса – это дань обычаю. Насильник должен насиловать, вот он и идет по проторенной дорожке, соответствует общепринятому образу. Во время имитации полового акта «ловец страха» получает наслаждение от запаха пота женщины, от дрожания ее тела, от трепыхающегося сердца, а не от физиологического оргазма. Он извращенец, понимаешь? У него второй этап заменяет третий, а «заигрывание» всегда одностороннее. Вспомни юность. Ты провожаешь девушку до дома, заходишь с ней в подъезд и пылко целуешь ее. Девушка для вида сопротивляется, отталкивает тебя, и в этой обоюдной игре вы оба получаете моральное удовлетворение. А для маньяка все не так. Он незаметно выслеживает жертву, провожает ее до дома, обдумывает детали нападения. Вместо поцелуев он пройдется по подъезду, представит, какой ужас испытает жертва при виде ножа, и получит точно такое же наслаждение, как ты от прикосновения к губам понравившейся девушки. Я понятно объясняю? «Ловец страха» получает удовлетворение от эмоций, а не физического контакта. По большому счету, он может не прикасаться к жертве. Он испытывает наивысшее наслаждение до того, как приступает к половому акту. Ему секс как таковой не нужен, он живет в своем выдуманном мире, где страх – это цель его сексуального влечения и его энергетическая подпитка.

– Блестящая лекция, – оценил я выступление ведущего экстрасенса «Космогонии». – Теперь позвольте задать несколько уточняющих вопросов. Вчерашнюю, самую последнюю жертву имитатор искромсал ножом. Что могло вывести его из себя?

– О, это может быть что угодно, посягающее на «мужское» достоинство маньяка. Ты знаешь, кто такие эксгибиционисты?

– Извращенцы, внезапно показывающие свои половые органы?

– Совершенно верно. Представь ситуацию: заводская окраина. Вдоль глухого высокого забора идет девушка, навстречу ей мужчина в длинном плаще. Поравнявшись с девушкой, он рывком распахивает одежду. Ничего, кроме плаща, на нем больше нет. Вместо привычной для эксгибициониста реакции девушка смеется и говорит: «Ты меня этим прыщиком решил испугать?» Безобидный, неагрессивный извращенец приходит в ярость и набрасывается на девушку, но получает отпор. Стресс, вызванный смехом девушки, был таким сильным, что эксгибиционист заработал стойкую половую дисфункцию.

– Извращенца задержали?

– Девушка оказалась мастером спорта по самбо. Она скрутила мужчину и сдала его в милицию. К нам, в психиатрическую больницу, он попал для проведения экспертизы. Софья лечила его и медикаментозно, и гипнозом, но особенных успехов не добилась.

– Юрий Владимирович, зачем вы вообще лечили извращенца? Он напал на девушку и был наказан по заслугам.

– Научный интерес. Сегодня у тебя получится вылечить преступника, а завтра ты придешь на помощь достойному члену нашего общества. Не одни же извращенцы испытывают стресс. У нас был случай: жена неудачно пошутила над мужем, и он полгода лечился от импотенции. Мужское достоинство – очень ранимая сфера.

Перфилов достал из плоской металлической коробочки тонкую сигарету, угостил меня.

– Данненмэн, – сказал он тоном хозяина, расхваливающего породистую собаку. – Отличный яванский табак. Раньше не пробовал?

Экстрасенс после лекции решил перейти на «ты». Что сказать, любой совместный труд сближает. Даже если этот труд состоит в том, что один рассказывает, а другой внимательно слушает.

– Юрий Владимирович, у меня еще вопрос: сколько он будет действовать? Маньяк может успокоиться сам по себе, или, оставаясь безнаказанным, он не прекратит нападать на женщин?

– Ответ на этот вопрос не знает никто. Поведение серийного насильника в долгосрочном плане непредсказуемо. Давай для примера возьмем двух самых известных серийных убийц: Джека Потрошителя, действовавшего в конце прошлого века в Лондоне, и Зодиака, наводившего ужас в послевоенной Калифорнии. И Джек Потрошитель, и Зодиак прекратили свою деятельность внезапно. Кто они и по какой причине убийства прекратились – до сих пор неизвестно.

– Джек Потрошитель записки в полицию отправлял, – припомнил я.

– Есть версия, что своими письмами он играл с полицией в игру «поймаешь – не поймаешь», но это только версия, ничем не обоснованное предположение. Маньяк, который хочет, чтобы его поймали, будет оставлять за собой более конкретные следы, чем послания с расплывчатым содержанием. У некоторых серийных преступников просматривается комплекс Герострата: совершить громкое преступление, чтобы прославиться на века. Изнасилованиями и убийствами женщин в современную историю не войдешь. Это место давно и прочно занято Джеком Потрошителем.

– Как вы думаете, после вчерашнего убийства в какую сторону качнется вектор насилия?

– Вспомни начало нашего разговора. Маньяки бывают или душителями, или потрошителями. Душитель не выносит вида крови, а потрошитель, наоборот, наслаждается, терзая тело жертвы. Ваш маньяк не убийца. Он – «ловец страха», и труп ему ни к чему. Мертвое тело эмоций не имеет. «Ловец страха» пойдет на убийство только в самом крайнем случае или в состоянии аффекта.

– Я думал об аффекте и пришел к выводу, что во время последнего нападения произошло некое событие, после которого имитатор впал в безумие… Юрий Владимирович, у нас есть предположение, что с места преступления ему помогла скрыться неизвестная женщина. У маньяка может быть друг или сообщник?

Краем глаза я заметил, как после слова «сообщник» Кононенко вздрогнул, но тут же взял себя в руки и продолжил рассматривать детскую площадку под окном.

– У любого человека должен быть друг, – убежденно сказал Перфилов. – Маньяки не исключение. Друг может не знать о кровавых похождениях маньяка, но в трудную минуту придет ему на помощь. С сообщницей сложнее.

– Не удаляйтесь в непролазные дебри, – подал голос Кононенко. – Сообщницей может быть мать, сестра, любовница – да кто угодно!

– Любовница вряд ли бы одобрила изнасилования женщин, – возразил я.

– Макар прав! – поддержал товарища Перфилов. – Не стоит строить предположений, не имея исходной базы.

– У нашего имитатора может быть семья? – спросил я.

– Семья – это жена и дети? – уточнил Юрий Владимирович. – Отчего бы нет? Нападения для имитатора – это хобби, а в быту он может быть добропорядочным семьянином и заботливым отцом.

– Каждое хобби имеет свою цель, – сказал я.

– Самоутверждение, – не дослушав меня, ответил Перфилов. – «Ловец страха» в детстве был забитым, унижаемым мальчиком, возможно, сам подвергался сексуальному насилию. Сейчас он хочет перешагнуть через детские комплексы и сам себе доказать, что он стал… Макар, как ты думаешь, он «перешагнул порог»?

– За год-два до первого нападения.

– О чем вы толкуете? – стараясь скрыть недовольство, спросил я.

– Классика. Пробуждение заложенной в детстве агрессии, – охотно разъяснил Перфилов. – Кто-то из членов семьи унижал имитатора и подвергал его сексуальному насилию. Он вырос и для самоутверждения убил этого человека, но внутренняя агрессия осталась, и она требует выхода.