Затренькал телефон, Сильвио вытащил из кармана мобильник.

– Я же сказал! – заорал он в трубку и тут же осекся.

Такого раньше я не видел – за секунду его лицо стало не просто бледным, оно стало белым как мел. Он нажал отбой и медленно спрятал телефон.

– Моя дочь… – Он точно поперхнулся. – Мою дочь украли… Жанну украли…

Шаблонность трагедии и голливудская затасканность сюжета делали происходящее еще страшнее, поскольку ты видел, читал и слышал подобное так много раз, что даже, сам не желая того, мог предвидеть все последующие события шаг за шагом: звонок похитителей, фото жертвы с сегодняшней газетой в руках, еще звонок, угрозы, отрезанный мизинец в конверте, передача денег на каком-нибудь мосту или на вокзале в час пик.

Все произошло в школе: шел третий урок, география, Жанна подняла руку, попросилась выйти. Охранник по этажу видел, как она зашла в уборную. Через десять минут прогремел звонок, началась перемена. Девочки в уборной не оказалось. Одно из окон было распахнуто настежь, рядом с окном к стене крепилась пожарная лестница. Похититель наверняка был отменным атлетом или цирковым гимнастом, он преодолел почти полтора метра по узкому карнизу, дотянулся до лестницы и спустился с третьего этажа. И все это он проделал с заложницей под мышкой.

Через час появилась надежда: удалось запеленговать сигнал ее маяка – обе сестры носили на запястье браслеты с микрочипом.

– Садовое кольцо. Район планетария. – Генерал-майор МВД толстым пальцем елозил по экрану монитора. – Цель движется в сторону…

– Какая на хер цель! – перебил его Сильвио. – Это моя дочь!

– Простите, Глеб Глебыч, – испуганно вытянулся генерал. – Э-э… движется в сторону площади Восстания.

– Кто руководит операцией? Где Григорян? – Сильвио нервно стукнул кулаком в стол. – Где Григорян?

– Вы же сами его… – нерешительно сказал генерал.

– Черт!

– В районе четыре группы, на подходе вертолет с пятой группой…

– Никаких вертолетов! Вы еще танки пошлите! Действовать тихо, на цыпочках!

– Есть на цыпочках, есть никаких вертолетов! – Генерал повернулся, крикнул кому-то: – Отменить «вертушку»!

Сильвио приблизил лицо к экрану, не отрывая взгляда от пульсирующей зеленой точки, что ползла по крупномасштабной карте. Судя по скорости, это был автомобиль. Точка задержалась на углу у сквера перед высоткой на Восстания и неожиданно стремительным рывком пересекла площадь по диагонали.

– Что за черт… – пробормотал генерал, схватил микрофон, щелкнул выключателем. – Все мониторы наружки! Квадрат пятьдесят семь, пятьдесят девять! Всем! Повторяю пятьдесят семь, пятьдесят девять!

Из генеральского кабинета мы бегом спустились этажом ниже. В просторном помещении, похожем на спортзал, в четыре ряда стояли столы с мониторами, за каждым сидел оператор в наушниках, думаю, людей было не меньше сотни. От треска клавиш стоял гул, точно кто-то неутомимо пересыпал речную гальку. На дальней стене висел огромный экран, разделенный на квадраты. На центральном мониторе светилась карта с изумрудным огоньком. Теперь он двигался в сторону Смоленской. Комната, оборудование, операторы – все это напоминало космический центр управления.

– Вывести наружку на центральный! – приказал генерал в микрофон.

По бокам главного монитора включились экраны поменьше, я узнал площадь Восстания, Садовое кольцо. Машины ползли неспешным плотным потоком. Вспыхнул красный свет, машины остановились. На других экранах появился угол какого-то роскошного магазина, стоянка такси с дюжиной скучающих легковушек.

– Вон! – крикнул кто-то. – Белый мини-вэн!

Я увидел его в потоке машин; мини-вэн дополз до края экрана и пропал.

– Вести! Вести его! – заорал генерал. – Где следующая камера?

Включился другой монитор. Там тоже появился белый мини-вэн, обычный, ничего примечательного, у нас на таких ездят сантехники или развозят по магазинам булки из пекарни.

– Перекрыть движение! Включить «красный» на Смоленке! – отрывисто приказал генерал.

– Где ваши люди? – сипло спросил Сильвио. – Дайте мне командира!

– С Карцевым соедините! Немедленно! – Генерал поправил дужку микрофона. – Карцев! Ты где? Карцев?

Сильвио выругался, бесцеремонно стянул наушники с головы генерала.

– Карцев! Это Сильвестров! – Он запнулся, быстро вытер лицо ладонью, продолжил глухим голосом: – Слушай, брат, там моя девчонка, моя дочь… Постарайся, а? Я тебя очень прошу. Очень.

Он снял наушники, протянул генералу.

– Транспорт принадлежит сети «Маркет-гигант», – подскочил к нам паренек в больших очках. – Сеть супермаркетов. Мы пробили по треку, шофер Халаилов… Вроде чистый.

– Что значит «вроде»? – вспылил генерал. – Вроде, ешкин кот! Набрали очкариков, не полиция, а фейсбук какой-то!

– В информационной базе нашего ведомства на Халаилова ничего нет, – спокойно ответил очкарик, явно не очень испугавшийся генеральского гнева.

Дальнейшее напоминало обычный фильм про спецназ. Неважное качество картинки на мониторе делало происходящее еще более заурядным. Среди застывших в пробке машин заскользили люди, похожие на киношных ниндзя. Они окружили белый фургон, одновременно и совершенно беззвучно ринулись к нему. Беззвучно распахнулись двери, шофера выдернули и припечатали к капоту соседнего авто. Задние двери фургона раскрылись настежь, два человека нырнули внутрь. Я услышал, как Сильвио тихо застонал, как от боли. Генерал прижал руками наушники, приказал в микрофон:

– Повтори!

Сильвио, страшный и бледный, повернулся к генералу.

– Никого, – генерал снял наушники. – Пусто.

Сильвио беспомощно раскрывал рот. Он пытался выдавить из себя какое-то слово, я испугался, что его сейчас хватит кондрашка. По залу вдруг прокатился удивленный гомон.

– Что… – пробормотал генерал, повернувшись к большому монитору. – Что за ешкин кот?..

На большом экране зеленая точка неожиданно дернулась и с нарастающей скоростью понеслась по диагонали через тротуары, сквозь дома и скверы в сторону Москвы-реки.

Браслет с маяком был приклеен «скотчем» к лапе голубя, обычного московского сизаря. В конце концов, снайперам удалось подстрелить птицу где-то в районе Донского вокзала (я сообразил: бывший Киевский). Ни отпечатков, ни ДНК на браслете обнаружить не смогли.

Мы возвращались в Кремль.

Вечерний город бескорыстно раскрывал пыльную панораму сквозь бронированное стекло. Там и сям вспыхивали закатные маковки случайных церковок, звонко раскиданных по той стороне реки где-то в дальнем хаосе Замоскворечья. Тусклое солнце на ощупь продиралось к шпилю университета, тоже скорее угадываемому, чем видимому сквозь пелену смога и дыма. Мы летели, едва касаясь асфальта пустых мостовых. Перед нами неслись мотоциклисты – два по флангам, один на острие, вой сирен едва пробивался в салон. За пятнадцать минут дороги Сильвио не произнес ни слова; казалось, что в нем, там внутри, сломался какой-то важный винт.