вести, не на шаги. Но нет, конечно, гиперкруги без координации с воздуха никто рисовать не будет, тут одной погрешности хватит размолоть в прах всех участников.

- А ты совсем разучился говорить коротко, да?

- Нечего задавать вопросы, на которые не ответишь односложно.

- Жизнь нам ставит вопросы в меру своего величия, - наставительно заметил Чумп. - А мы должны отвечать на них в меру своей ничтожности. На примере ишака...

- Круг должен быть больше ишака.

- Вот, другое дело. Сразу все ясно стало. Насколько больше?

Хастред мстительно ухмыльнулся.

- Очень больше ишака должен быть круг.

- Сойдет для такой-то глухомани, - заключил Чумп. - Подсади-ка.

Он прислонил бердыш к стенке давно запущенного склепа, обвитой клочьями вьюнов, и потянулся наверх, к краю двускатной крыши. Хастред со вздохом подставил под его сапог сцепленные ладони и подтолкнул вверх, на этот раз без избыточной силы — ровно настолько, чтобы забросить до конька.

- Опачки, - немедленно отрапортовал ущельник сверху. - Сразу вижу. Вон они, прямо по снегу чертят. Так можно разве?

- А почему нет, - Хастред недоуменно пожал плечами. - Символы есть символы. На песке можно, в пустыне если. На бумаге, если помещается. Почему бы и не на снегу?

- Ну так припекать начнет, и испарятся все письмена.

- Так они, наверное, не огненные заклинания закладывают. Пикси с ними?

- Ищу. Не вижу.

Хастред неспешно обогнул склеп и посмотрел своими глазами. Действительно, далеко впереди копошились две плохо различимые фигуры. Что делали, с земли видно не было, но темные робы в глаза бросились.

- А могильщик никакой их гонять не спешит, - поделился наблюдением Чумп.

- Была охота гонять людей, сказавшихся скорбящими. Могли и монетку кинуть, и ножом под ребро ткнуть. Ты слезай давай, гордый орел, пойдем поближе.

Хастред вытащил из-за спины лук, с третьей попытки залез в кармашек саадака и достал из него маленький промасленный сверток с тетивой. Хотя руки давно уже не доходили до стрельбы, две-три новых тетивы он старался покупать каждый год и заменять ими старые, поскольку мало что удручает больше струны, которая лопнула при натяжении в пять пудов и вместо отсылки смертоносного вертела в сторону врага хлестнула по собственной невезучей роже.

Чумп с мягким шлепком свалился с крыши склепа и присоединился к книжнику. Тот зацепил тетиву одним концом за нижнее плечо лука, всем весом навалился на верхнее, сгибая тело лука в колесо, и замкнул конструкцию, набросив колечко на втором конце тетивы на верхний рог. Потянул на пробу — тетива низко загудела, знаменуя надежное крепление.

- А можно отсюда определить, который из них маг? - полюбопытствовал Чумп.

- Это вряд ли, если только один из них не оборудован посохом, бородой до колен и ведьминским колпаком. Тогда, скорее всего, маг второй, потому что нормальные маги знают о своей тяжелой судьбе и стараются поменьше соответствовать стереотипам.

- Тогда как определить, которого стрелять первым и без разговоров, чтоб он нам встречным залпом не выбил бубну?

- Да любого, просто чтобы с двумя не возиться. Я зря тебе, что ли, рассказывал как магия творится? А, вестимо, зря. Из хумансов заклинатели такие себе. Может, есть у него три-четыре заклинания в уме, и пару из них он сумеет запулить, прежде чем собьется дыхание, но вряд ли это будет что-то ультимативное.

Чумп озадаченно моргнул.

- Хорошо бы не было, а то я таких явлений не распознаю, даже если оно будет теребить меня за штанину и просить подвезти до Гельбии.

- Понял тебя. Перефразирую: вряд ли это будет страшнее, чем удар ишаковым копытом. Потому что для действительно серьезного заклинания магику-хумансу не обойтись без круга, письмен, фокуса и расходных компонентов, которые в считанные секунды не развернуть.

- Ааааааа, - возрадовался ущельник. - Теперь постиг. Ну да, видел же, что маги свои позиции обустраивают тщательно, амулетами еще обвешивают, а потом... а потом этот их главный, лысый тролль Красаво, начинает орать в палантир: где, сука, маткомпоненты?! Я думал, он так самоутверждается, мол ну маааам, как я пойду на парад без золоченых эполет и лампасов, а оно оказывается дело серьезное.

Хастред вытянул из колчана длинную стрелу с трехгранным наконечником, неуклюже приладил ее на тетиву, пригляделся к чертящим снег некромантам и с сомнением помотал головой.

- Отсюда не возьмусь, только спугну. Ближе подойдем. Вон видишь склепик стоит? - он указал оголовком стрелы на маленькую некогда белую постройку в двух десятках шагов от копошащихся недругов. - Давай его с той стороны обойдем, чтоб между нами и ними был, вот оттуда выстрел будет верный... я думаю.

- Да с такого расстояния и лук не особо нужен, я до них добегу быстрее чем они свою магию из штанов вытащат, - фыркнул Чумп. - Впрочем, почему нет, все равно одного живым брать придется, чтоб рассказал куда наших фей дели. Давай по дуге, не вылезая на глаза... и пригнись, не отсвечивай.

Хастред попытался было двигаться в приседе, но отвыкшие от нагрузки бедра быстро взвыли, а влезать в драку наполовину парализованным идея так себе. Так что сошелся с собой на том, что согнулся в три погибели и на слегка согнутых ногах чесанул, прикрываясь за могильными камнями, к намеченной цели, истово надеясь, что ни в поясницу не вступит, ни нога не подвернется, ни легкие не откажут.

Чумп легко и непринужденно (еще бы, не на нем полтора пуда доспехов) его обогнал и пришел к цели первым.

- Топор мой куда дел? - мстительно прошипел Хастред, с трудом его настигнув.

- А, топор, - спохватился ущельник легкомысленно. - Там, у того, прошлого домика остался. Непривычен к таким штукам, забываю про них. Да и брал его в общем-то на случай тебе подать при нужде, мне свободные руки полезнее. Погоди минутку, отдышись пока, я взглянуть поближе хочу...

Он пригнулся к самой земле, с досадливым кряканьем вытянул из-за пояса заигранный дупенинский меч, небрежно отложил его в сторонку и, стелясь буквально по-над самым фундаментом склепа, утек в сторону, где копались некроманты.

Хастред привалился спиной к твердому камню стены, стрелу направил в землю, утер рукавом взмокший лоб и попытался припомнить дварфийскую дыхательную методику. В свое время очень гордился, что ею овладел, но там дыхание неразрывно сочеталось с плавными притопываниями и перемещением в стойках навроде безмолвного танца, а танцевать посреди кладбища в боевой выкладке было бы, пожалуй, чересчур даже