Ладно, давайте закроем тему, с тем, что Судоплатов и Эйтингон организовывали убийство Бронштейна. Так же, как и другие убийства политических деятелей, какими они бы не были нам неприятными, эти деятели: Коновальца, епископа Ромжи… Короче, все убийства, организацию и исполнение которых Судоплатов приписал себе по приказу Сталина.

Поверить в то фуфло, что написано в «Спецоперациях», мог только такой историк-сталинист, который Сталину приписал антимарксизм. Причем, эти историки как-то избирательно верят Судоплатову. Например, Ю. И. Мухин сначала пишет книгу «Катынский детектив», в которой камня на камне не оставляет от брехни про расстрел поляков НКВД, а потом берет книгу Судоплатова и оттуда черпает пригоршнями «факты» о «Лаборатории-Х», убийстве Троцкого и Коновальца, ядах на вооружении наших спецслужб… Только он избирательно черпает говно, кажется, Юрий Игнатьевич специалист в сортах говна. Про яды и Майрановского зачерпнул, а про Катынь — не стал. А чего так? Воняло сильно? Ведь Павел Анатольевич в «мемуарах» прямо и недвусмысленно вину за расстрел поляков возложил на Сталина и Берия!

Получается, наши историки по собственному выбору оценивают всю ту муть, которая есть в «Спецоперациях» строго по своим предпочтениям говноедов и говнописцев. И загадили своими «исследованиями» всю историографию сталинского времени, как холерные дристуны.

Всё, что написано в «Спецоперациях» — откровенная брехня. Антисоветская и антисталинская пропаганда в самом гнусном виде. А те, кто, сочиняя исторические книжки, берет из «Спецопераций» «факты» и эти «факты» втискивает в свои труды по Сталину, все эти мартиросяны, мухины, прудниковы… их тьма-тьмущая — являются либо олигофренами, обученными письму, либо сознательными провокаторами и лжецами.

Что там за история с Сикейросом. Да ничего в ней таинственного и «спецоперативного» нет. Бронштейн в Мексике за несколько лет уже так всех достал своими склоками и интригами, что местный коммунисты готовы были его голой задницей на кактус посадить. Им и так непросто было в Мексике жить, а здесь еще эта сволочь ведет антисталинскую и антисоветскую пропаганду, которая прямо лупит по мексиканской коммунистической партии.

Вспыльчивый Хосе Давид собрал группу своих друзей-партизан. Сели в автомобили. Подъехали к дому Троцкого, повязали его хваленную охрану. Не стесняясь физического воздействия и нарочито громко. Еще и среди охранников обнаружили гражданина США, подлого янки, которого в шпионаже подозревали, потом его тихонько пришили.

Пока была эта катавасия, наш герой гражданской войны и создатель Красной армии, залез вдвоем с женой под кровать и там дрожал и какался от страха. Парни Сикероса даже в его комнату заходить не стали — лупанули очередью из автомата по двери, и уехали.

Даже не скрывались. Даже охрану не перестреляли и та их опознала, когда следствие началось. На следствии Сикейрос, а он не только художником был, но еще и в Испании повоевал немало, и его ребята такими же были — они от звука выстрела в обморок не падали, откровенно рассказал, что Троцкого они убивать и не планировали. А если бы планировали — бы замочили бы без проблем. У них одна цель была — объяснить ему, что иногда свою пасть вонючую нужно не очень сильно распахивать. Всё. Сикейроса недолго подержали под арестом и отпустили. Преступление незначительное. Уровня хулиганки.

Наши писатели любят представлять группу товарища Хосе Давида в виде банды бестолковых и нервных придурков. Пишут, что они такими придурками были, что даже под кровать, откуда сильно пахло Лёвиным страхом из штанов, не догадались заглянуть. Будто бы сами себя они испугались. Сделали всё в спешке и панике.

Не героя Испании, товарища Сикейроса, нашим писателям-историкам учить храбрости и выдержке. Тем более уму. Сколько у них самих ума, если они не могут сопоставить нейтрализацию охраны со всеми дальнейшими действиями. Значит, пока охрану вязали, паники не было, а когда из автомата по двери пальнули, так сразу руки задрожали?

Разумеется, сразу после этого «покушения» сам Бронштейн сразу стал вопить, что это Сталин его убить хотел! Кто ему сегодня в унисон орет тоже самое?

Я долго ломал себе голову над вопросом, что же именно привело Л. Д. Троцкого-Бронштейна к такому финалу: получить ледорубом по голове от своего адепта?

Конечно, уже на второй день после того, как «лев революции» «склеил ласты», его сторонники сразу разразились почти радостными статьями, что кровавый Сталин дотянулся… Поспешностью они выдали свою радость: наконец-то у троцкизма появился мученик! Да еще и сам апостол в этой роли!

Всё в этом мире старо, как и сам этот мир. Примерно то же самое мы наблюдали после убийства Бориса Немцова. Тогда тоже наша вшивая оппозиция ликовала со скорбными лицами: кровавый Путин дотянулся!

Ну чего там особо голову ломать?! Возьмите и начните читать книги и статьи Льва Давидовича, начнет многое проясняться. На ту высокопарно-патетическую чушь, что он из себя выплескивал на бумагу, клюнуть могли только явно неадекватные люди. У нормального человека эта литература может вызвать лишь подозрение в психическом здоровье автора. Ну еще и в его крайней глупости. Вот эта неадекватная публика постоянно и вилась вокруг Бронштейна. Поэтому и возникающие троцкистские организации, как ПОУМ, к примеру, вели себя как скопище психов. Мало того, что между собой все гавкались, так еще и со своим идейным вдохновителем почти сразу после возникновения начинали бескомпромиссную конфронтационную борьбу. Дурдом, наполненный буйнопомешанными — это троцкистское движение.

Еще и сама личность Иудушки! Ему невероятно повезло прожить столько много! Удивительно не то, что ему по черепу зарядили ледорубом, а то, что он до старости дотянул.

Понятно, что еще в 1918 году Климент Ефремович Ворошилов в Царицыне его не пристрелил только потому, что Ворошилов был человеком дисциплинированным. Если бы у него выдержки было чуть поменьше…

Ну еще продлевала ему жизнь репутация политического деятеля. Как-то неловко было даже тем, кого он своим сволочизмом доводил до белого каления, откручивать политическому деятелю голову. Слава Герострата мало кому по душе.

Но как только он стал, как политический деятель, к моменту приезда в Мексику сдуваться, как только стало