«Говорят, Троцкому удалось увезти с собой в Турцию огромное количество архивных документов, что позволило ему быстро адаптироваться на новом месте и активизировать борьбу против Сталина уже из-за границы?

— Это в некоторой мере верно. До сих пор непонятно, как ГПУ допустило такой промах, но Троцкий действительно смог вывезти в Турцию 28 ящиков, в которых хранился его личный архив. Но не нужно думать, что он захватил с собой архивные документы РВСР, Политбюро и т. д. Изгнанник увозил только копии. Конечно, кроме личных дневников, некоторых писем, часть переписки с Лениным, документы гражданской войны. Подлинники остались в СССР, до недавнего времени их никому не давали.»

Естественно, как могли сотрудники ГПУ прошляпить такую контрабанду — непонятно. 28 ящиков в трусах и карманах не спрячешь. Не поинтересоваться, что же гражданин Бронштейн вывозит в этих ящиках за границу, сотрудники ГПУ тоже не могли. Им же потом поотрывали бы головы за халатность и пособничество врагу, если бы выплыли украденные секреты. Вот никак нельзя было промахнуться мимо 28 ящиков — слишком большая цель. Такое объяснение «непонятно, как ГПУ допустило» — круче «монголо-татар». Но это не глубокая древность, поэтому у народа возникли вопросы. И историки стали придумывать варианты. Объяснили «непонятно, как» тем, что Н. И. Бухарин, сволочь такая, помог Троцкому переправить архив. Как он помог — осталось тайной. Осталось также тайной, зачем Бухарину это было нужно, если он как раз в то время был с Троцким на ножах. Вот сжечь архив по злобе на Иудушку он мог. Только не переправить.

А самое интересное, когда Лев Давидович оказался за границей, он еще не знал, что у него есть этот архив. Первым делом, чем он занялся в изгнании — написание мемуаров «Моя жизнь». Так там нет даже намека на то, что этот архив существовал когда-то. Про 28 ящиков Лёва точно не забыл бы. Обязательно написал бы.

Он подробно, в деталях, пишет о том, как принималось решение о его ссылке в Алма-Ату, как они паковали вещи, рукописи и книги. Как потом семья Троцких решила устроить демонстрацию, ее глава отказался топать ножками до поезда и его чекисты отнесли в вагон на руках под крики сына «Люди, смотрите, Троцкого несут!». Как всем людям было плевать на то, что Троцкого несут.

Как в ссылке сын Троцкого «…подбирал нужные Л. Д. материалы для его работ: рылся в книжных залежах библиотеки, добывал старые газеты, делал выписки».

Никаких намеков на архив. В библиотеке «архивные» документы брали. Из Алма-Аты Л. Д. Троцкий не планировал побег за рубеж. Высылка стала для него неприятным сюрпризом. Его так же, как на поезд ранее, силой посадили на пароход и отправили в Турцию. Человек не хотел и не думал уезжать, а архив с собой планировал вывозить?

И все это в «Моей жизни» подробно, в красках. Только без архива.

«Архив» появился позже. Когда понадобилось разоблачить Сталина, как «эпигона», самозванца, примазавшегося к Ленину, а самого Иудушку — верным большевиком-ленинцем. И полезли «секретные» документы, переписка с Владимиром Ильичом, где Троцкий — верный соратник и «создатель Красной Армии».

Потом этот «архив» был якобы продан в 1940 году Гарвардскому университету. Будто бы Троцкому нужны были деньги и он его продал янки. Ну еще и НКВД по легенде за «архивом» охотился. Даже чуть дом Льва Давидовича его агенты вместе с этими бумагами не сожгли.

Короче, не хуже «монголо-татарского ига». Можно исторические рОманы писать.

Но «архив» это еще что! Вот дальше — это по-настоящему «татаро-монгольское иго». Звучит это «иго» так:

«По словам Берии, закордонная разведка в современных условиях должна изменить главные направления своей работы. Ее основной задачей должна стать не борьба с эмиграцией, а подготовка резидентур к войне в Европе и на Дальнем Востоке. Гораздо большую роль, считал он, будут играть наши агенты влияния, то есть люди из деловых правительственных кругов Запада и Японии, которые имеют выход на руководство этих стран и могут быть использованы для достижения наших целей во внешней политике. Таких людей следовало искать среди деятелей либерального движения, терпимо относящихся к коммунистам. Между тем, по мнению Берии, левое движение находилось в состоянии серьезного разброда из-за попыток троцкистов подчинить его себе. Тем самым Троцкий и его сторонники бросали серьезный вызов Советскому Союзу. Они стремились лишить СССР позиции лидера мирового коммунистического движения. Берия предложил нанести решительный удар по центру троцкистского движения за рубежом и назначить меня ответственным за проведение этих операций. В заключение он сказал, что именно с этой целью и выдвигалась моя кандидатура на должность заместителя начальника Иностранного отдела, которым руководил тогда Деканозов. Моя задача состояла в том, чтобы, используя все возможности НКВД, ликвидировать Троцкого.

Возникла пауза. Разговор продолжил Сталин.

— В троцкистском движении нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого. Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена.

Он снова занял свое место напротив нас и начал неторопливо высказывать неудовлетворенность тем, как ведутся разведывательные операции. По его мнению, в них отсутствовала должная активность. Он подчеркнул, что устранение Троцкого в 1937 году поручалось Шпигельглазу, однако тот провалил это важное правительственное задание.

Затем Сталин посуровел и, чеканя слова, словно отдавая приказ, проговорил:

— Троцкий, или как вы его именуете в ваших делах, „Старик“, должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война. Без устранения Троцкого, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены, в случае нападения империалистов на Советский Союз, в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению. Им будет очень трудно выполнить свой интернациональный долг по дестабилизации тылов противника, развернуть партизанскую войну.»

Я даже не могу себе представить реакцию Иосифа Виссарионовича, если бы вдруг ему в