грузовой тоже, оснований-то не было задерживать — не нашли же ничего при них «старшие братья»!). Об этом во второй части этого рассказа.

Легендарная спецоперация. Часть 2. «Карать!»

20 февраля, 2015 https://p-balaev.livejournal.com/2015/02/20/

Только выехали с «Рассыпной», примерно часов в 18.00, — мне на пейджер пришло сообщение: «Жду в таможне. Тюпин». Чего это он, на ночь глядя, из Уссурийска примчался? Показал пейджер Решетневу.

— Что-то случилось? — спросил Валерьевич.

— Больше ничего не написано. Приедем — узнаем.

— Вот точно не рюмку чая он с тобой выпить прилетел! Как этот колхоз постоянной боевой готовности уже задрал!

Точно — не рюмку чая. Сергей Владимирович Тюпин, временно откомандированный в Уссурийскую таможню, уже ждал меня в своем кабинете первого заместителя. И встретил он меня не искрящейся улыбкой радости, а со злой подковыркой:

— Здравствуйте, Петр Григорьевич. Проходите, присаживайтесь. Будьте как дома. Не стесняйтесь. Тем более, что Вы человек известный и прославленный. Вам что сделать: кофе? Чаю? С пирожными? Или с конфетой? Чупа-чупс подойдёт?

«Началось. Интересно, где еще какая сука наговнила?» — я был немного уставшим, а в таком состоянии, зная достоверно, что никаких косяков не наделал, в виновато-вежливое выражение морду лица с помощью мимических мышц растягивать был мало способен:

— Что за подколки, Сергей Владимирович? Хотите своим любимым чупа-чупсом со мной поделиться? Так я, в отличие от Вас, эротическими леденцами не увлекаюсь!

Конечно, будь Серега Тюпин просто начальником, а не моим другом, то в дыню мне прилетело бы моментально. Учитывая тот факт, что в его биографии было командование разведротой ВДВ, то дыня могла и треснуть.

— Слышь, любитель журналистики, — Серега аж позеленел от злости: — Тебе предстоит еще эротическое шоу! Славы захотел всероссийской, что ли?

«Причем здесь журналистика какая-то и слава всероссийская?». Я реально не догонял чего-то:

— В смысле, Владимирович?

— В смысле, что ты разгласил журналистам сведения о спецоперации ФСБ, в которой принимал участие. Журналисты твою информацию передали по радио и были сорваны оперативно-следственные мероприятия. Ферштейн?

«Опа! Вот это поворот!»

— Ни х… себе наезд! — у меня отвисла челюсть: — Это откуда такая информация?

— Ты не звонил журналистам? — Тюпин по моему виду допёр, что приехал он разбираться по какому-то «интересному» поводу: — А что за спецоперация была?

Я вкратце рассказал ему, чем сегодня занимался с Решетневым по просьбе начальника отдела ФСБ в Пограничном. Сидели друг напротив друга и смотрели друг на друга глазами по семь копеек.

— Гниды, — Сергей Владимирович сделал голосовое заключение в результате своих размышлений: — Просто гниды. Григорьич, звони прямо сейчас Мурашке сам, он в кабинете сидит, ждёт, что я ему доложу. Там уже и Москва, кажется, на ушах.

Тюпин через стол пододвинул ко мне телефонный аппарат ведомственной. Я набрал номер начальника Дальневосточной оперативной таможни.

— Да, — как всегда тихим, приглушенным голосом. — Мурашко Сергей Николаевич.

— Товарищ генерал, здравия желаю! Балаев беспокоит.

— Слушаю, Петр Григорьевич. (Вот гад! Слушает он!)

— Сергей Николаевич, только что прибыл в таможню после проведения совместной с ФСБ операции. Тюпин Сергей Владимирович довел до моего сведения, что имеется информации о разглашении мною сведений о проведенном мероприятии в СМИ.

— Ну? — вставил Мурашко, пока я переводил дух после начала доклада: — И зачем разгласил?

Он еще и подкалывает!

— Для получения всемирной известности, товарищ генерал! Воспользовался пейджером, так как никаких других способов связи у меня не было с самого начала участия в операции и до прибытия в кабинет к Тюпину Сергею Владимировичу буквально 5 минут назад. Пробовал сначала позвонить со станции «Рассыпная Падь», но по станционному телефону можно связаться только с дежурным по станции и диспетчером, а они отказались передавать приветы журналистам и репортерам. Тогда я позвонил по пейджеру, больше никакого выхода у меня не было!..

* * *

— Ладно, Петр Григорьевич, не кипятись там. Ты слышал, что по радио говорили?

— Откуда? Я же докладывал, что только что прибыл в таможню.

— В пять часов в новостях это было.

— В пять часов я еще на «Рассыпной был», около шести оттуда выдвинулись.

— Хорошо. Вот мне срочно справка нужна, подробная по ситуации. ГУБК (Главное Управление по борьбе с контрабандой) ждет её через часа полтора. Ты за час успеешь сделать?

— Так точно, успею, товарищ генерал.

— Давай, работай.

— Ну что, злой? — спросил меня Тюпин, когда я трубку положил.

— Да его ж хрен поймешь. Вроде спокойный.

— Это ты не разговаривал с ним, когда только информация о сливе пошла!

— Владимирович, офигеть просто! Если бы Серега Решетнев не уговорил меня там посидеть, пока эти баулы не найдут, если бы мы вернулись оттуда до того, как по радио передача была — я бы не отмылся! Я ж спешил в отдел!

— Так ты литр «Хеннесси» Валерьевичу должен.

— Я ведро ему должен…

К вечеру следующего дня картинка немного прояснилась. Сотрудниками ФСБ был задержан досмотровик таможни, при попытке выехать в КНР вечерним поездом, прямо из зала таможенного контроля железнодорожного вокзала на станции «Гродеково», уведен конторскими в наручниках еще какой-то российский гражданин. Лезть интересоваться чужой разработкой — таким идиотом я не был, но было понятно, что ни о каком срыве оперативно-следственных мероприятий говорить не приходилось. И ситуация с радиопрограммой развития не получила. Всё закончилось объяснением с Мурашко и направлением справки. Значит, точно следствию ущерб нанесен не был, иначе бы таскали на объяснения с остервенением.

А когда мне рассказали знакомые, которые слышали радиопередачу, что в ней было озвучено, то сначала я даже удивился: а по какому поводу претензии мне были выставлены? Героями были сотрудники ФСБ и контрразведки погранвойск. Об участии таможни в операции вообще не упоминалось. Какая «всероссийская известность»? И причем тогда я?

Но вот когда я связался со знакомыми ребятами из конторы во Владивостоке, из УФСБ по Приморскому краю, и они мне, по дружбе, сказали кто пустил слух о том, что я журналистам слил инфу, стало всё понятно.

Вечером, после рабочего дня, я собрал у себя в кабинете актив оперативно-розыскного отдела, Решетнева и старшего оперуполномоченного по особо важным делам Куклина Сергея Викторовича. Для совещания под бутылочку коньяка с лимончиком. Обсудили ситуацию…

Справка:

«В Приморском крае вынесен обвинительный приговор бывшему сотруднику Гродековской таможни Николаю Голышеву, совершившему контрабанду предметов вооружения. Приговором Пограничного районного суда Приморского края бывший ведущий инспектор отдела таможенного оформления и таможенного контроля Гродековской таможни Голышев Николай Александрович признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом „б“ части третьей статьи 188 Уголовного кодекса Российской Федерации (контрабанда вооружения,