- Надеюсь хотя бы одна фотография получится нормальной.

- Ага. Там где мы стоим спиной к камере и смотрим на елку, - пошутила я.

- Хочешь сказать, я зря поступился принципами и складывал пальцы сердечком?

Повисло молчание. Алексей прикрыл глаза. Плечи его задрожали. Я даже на секунду подумала о том, что он плачет. Но нет. Он просто сотрясался от смеха.

- Все же я за старые добрые портреты. Когда ребенок подрастет, можно будет заказать что-то классическое.

Представила себе картину маслом в темных тонах, где я с ребенком на руках с прямой спиной сижу на стуле. За нашими спинами возвышается Алексей и его рука покровительственно покоится на моем плече. Все одеты в черное, как семейка Адамс...

- И куда мы этот портрет повесим? - спросила я.

- Над камином.

- У нас нет камина.

- Это можно исправить.

Я только усмехнулась. Вот бы наш брак дожил до того момента.

- Кто у нас будет? - неожиданно спросил Алексей.

Забавно, что он поинтересовался только сейчас.

- Я не стала узнавать.

- Ты уже думала о имени?

- Мне нравится «Александр» или «Александра». Опять же подойдет и мальчику и девочке.

- Как вариант, можно еще рассмотреть имя «Алексей», - скромно предложил он.

Я подозрительно на него посмотрела. Может быть к Алексею стала возвращаться память? Или сердце Кощея понемногу оттаивало?

Соловей проснулся после полудня. Голова безбожно трещала. В комнате стоял тяжелый, спертый воздух. Он опустил ноги с кровати и несколько пустых бутылок тут же упали и покатились в неизвестном направлении. От шума боль стала практически невыносимой. В последнее время ему плохо спалось и единственный способ забыться находился на дне бутылки.

Он следил за четой Бессмертных до последнего, но когда Кощей выписался из больницы и усилил охрану это стало слишком опасно. Впрочем, все что хотел Соловей успел узнать.

- Ты ведь утверждала, что и Кощей, и Ксения бессмертны! Какой же я идиот! Своими глазами видел раны на руках и все равно тебе поверил! Я чуть его с беременной женой не угробил!!! - набросился Соловей, когда в день аварии вломился в квартиру Глафиры.

Бледная, как смерть, ведьма вжалась в стену.

- Трактовать видения не просто, я наверно запуталась и не так поняла, - произнесла она, плохо слушающимися, губами.

Соловей разозлился еще больше. Его пальцы сомкнулись на шее Глафиры, тем самым пригвоздив старуху к стене.

- Предсказать все на свете до мельчайших деталей нельзя, - прохрипела Глафира.

Лицо ведьмы уже приобретало серый оттенок и Соловей разжал пальцы. Он превращался в монстра и с ужасом это осознавал.

- Все что не делается - к лучшему, - ласково начала его успокаивать Глафира и только дрожащий голос выдавал ее настоящие чувства.

Она словно пыталась заговорить дикое животное и скрыть страх. Не делая резких движений, Глафира плавно достала из секретера колоду карт и фляжку. Последнюю поставила перед Соловьем.

- Смочи горло, полегчает. А я картишки раскину. Узнаю, что к чему, - она со знанием дела положила на стол несколько карт, - выкарабкается Кощей, не волнуйся. И с женой его все в порядке. Ничего не поправимого не случилось. Выдохни.

Соловей залпом осушил флягу и тут же опьянел. Жар опустился в желудок, ноги налились тяжестью. Снова завоняло благовониями. Рядом с ним дымился пучок трав. И когда ведьма успела его поджечь?

- Да, все пошло не по плану, - речь Глафиры мягким потоком текла в его уши, - но путь к бессмертию не изменился.

Соловей поднял взгляд и не смог сосредоточиться. Лицо ведьмы расплывалось.

- Никто не говорил, что добиваться желаемого легко. Прими свою сущность и тебе полегчает. Ты сильный. Ты справишься.

Глафира продолжала говорить и Соловей как болванчик кивал ей в ответ. Все так. Бессмертие должно принадлежать сильнейшему. Кощей же стал слишком слаб и Соловей не должен упускать свой единственный шанс.

Ему вспомнилось голодное детство безотцовщины. Пусть дед и старался заменить Соловью отца, но пустоту в сердце было не так-то просто заполнить. Над ним постоянно издевались в школе и говорили всякие гадости о матери. В маленьком городке, где все друг друга знали, ей пришлось хлебнуть сполна осуждения и нетерпимости. Спустя годы, Соловей понял, что одноклассники всего-лишь повторяли сплетни родителей. Раны зажили, но грубые рубцы остались.

У него было много счастливых воспоминаний. Рыбалка на речке вместе с дедом. Ожидание с пустой тарелкой в руках бабушкиных блинов прямо со сковороды. Мамины поцелуи перед сном... Но не было и дня, чтобы окружающий мир не напомнил ему о постыдности самого существования Соловья, и чувство собственной никчемности обесценивало все хорошее.

Потом был техникум, армия и завод. Соловей окреп. Стал посматривать на других людей с высока. Вчерашние обидчики в большинстве своем либо спились, либо мечтали уехать из умирающего города, но якорь в виде жены с детьми удерживал их на заводе.

Так Соловей уехал в Москву. Устроился работать в полицию, завел несколько полезных знакомств и тут же уволился. У него уже давно созрел план работать частным детективом. Дело быстро пошло в гору. Жил Соловей просто. Купил квартиру родителям. К тому моменту бабушки не стало и он уговорил деда вместе с матерью переехать к себе. Пенсия больше, больницы лучше. После накопил на еще одну, на этот раз для себя.

Вроде бы неплохая жизнь. Да вот только семьи он так и не завел, мир не повидал. Он как робот годами копался в чужом грязном белье, забывая, что время безвозвратно уходит.

Да. Время решило бы все его проблемы. Он заработал бы больше денег, пожил в свое удовольствие. Возможно, как Кощей, переехал на несколько десятилетий за границу.

- Духи предрекли твой успех, - заверила ведьма, - условия те же.

И Соловей готов был поклясться, что сам уже слышит призрачный шепот.

Он выкупил кровь Кощея из лаборатории и исчерпал сбережения. Пришлось взять несколько дел. Соловей уже не выбирал и с отвращением брался за адюльтеры, параллельно разрабатывая дальнейший план действий. Во первых, ему нужна была игла. Не было никакого смысла забирать бессмертие, оставляя в руках Кощея ключ к своей смерти. Во вторых, требовалось продумать похищение текущего владельца бессмертия и свести причиненный вред к минимуму.

Из-за последнего он и потерял сон, ведь Соловей имел дело не с Кощеем, а с беременной женщиной. Все усложнял тот факт, что Ксения ему нравилась. Она не хватала звезд с неба, тоже росла в простой семье и смогла сохранить человечность и любовь к близким, даже разбогатев. Не кичилась своим положением. Соловей видел, как по утрам Ксения приносит горячие напитки охранникам и гуляет с дворнягой, подобранной на трассе.