В зимние морозы распускает слива мэйхуа свои нежные цветы — чтобы не умирала в людских сердцах надежда на скорую весну и солнышко. Белый снег опадает на розовые лепестки, нет на свете картины прекрасней.

Но дерево мэйхуа во дворе у Бай Юй было сумасшедшее!

Ты зачем расцвело, когда приехал Сян Юй?!

Ты чему радуешься?!

Ты должно засохнуть, а ты радуешься!

Через два дня Бай Юй предстала перед господином.

Его полуприкрытые глаза безрадостно оглядели ее и обратились на Юй Ваньсин. Когда они смотрели на Юй Ваньсин, они теплели. Когда они смотрели на Бай Юй, выражение в них было "Скорее бы обратно на войну."

Бай Юй должна была стоять, опустив глаза, но у нее не хватало терпения — ей было слишком интересно посмотреть на Сян Юя, которого она не видела почти полгода! Она то и дело поднимала взгляд, когда думала, что господин не смотрит на нее.

Он обрезал бороду, оставалась только недлинная бахрома по краю квадратного подбородка. Стало видно молодое лицо с широкими гладкими щеками, как у Сян Ляна, все такое же непроницаемое, может быть, немного осунувшееся после череды невзгод — гибели шу-фу, разгрома чуских войск и унижений в столице, где ему приходилось выказывать свою покорность бесполезному императору.

После приезда Сян Юй переоделся в беленую пеньковую одежду, а потом прошел прямо в храм предков, где он двенадцать часов простоял на коленях перед дощечкой с именем Сян Ляна. Он не носил траура в столице, но Бай Юй знала, что он отомстит за премного отца так, что Поднебесная содрогнется.

Сян Юй сидел на возвышении в большом зале, как положено главе семьи. Идея придти с поздравлениями принадлежала Юй Ваньсин. Она сшила для Бай Юй новую юбку из сиреневых и бледно-зеленых шелковых клиньев, такую же, как у нее, и помогла причесаться.

— Ты приготовила подарок нашему господину? — спросила Юй Ваньсин.

— Подарок?

Бай Юй, честно говоря, совсем забыла про это дело.

Юй Ваньсин и Ли Лэ уже шарили в сундуке.

— Ваньсин, Ваньсин, — торопливо сказала Бай Юй, которой неловко было признаться, что она давно забила болт на вышивании. — Мое мастерство не достойно нашего господина.

— Это ничего, главное, что ты покажешь господину свою любовь и заботу. Ты же ни разу ему ничего не дарила!.. Ага, вот оно!

Юй Ваньсин уже вытащила одной рукой наплечник с зайцами, а другой — схватила лакированную шкатулку, вытрясла из нее шпильки и сунула туда наплечник.

— На! — сказала она Бай Юй — Пойдем скорее.

Когда они подошли к крыльцу большого зала, вдруг оказалось, что Бай Юй забыла дома шкатулку с подарком! Надо же, как глупо получилось.

— Ах, какая я забывчивая! — сказала она.

— Да уж я знаю, — сказала Юй Ваньсин, как бродячий фокусник, вытаскивая из рукава проклятую шкатулку. — На, не забывай больше.

Теперь Бай Юй в новой юбке, красиво причесанная, стояла перед господином и держала в руках коробочку с подарком.

Ореховые глаза Сян Юя снова остановились на младшей наложнице.

— Бай Юй, — сказал он, и голос его был безжизненный, как прошлогодние мертвые листья.

"Начинается. Чем он уже недоволен?" — подумала Бай Юй.

Сян Юй опустил глаза и взял со стола бамбуковую дощечку.

— Я на севере, ты на юге, — с расстановкой прочитал он. — Но я буду присылать тебе гусей… Бай Юй…

Бай Юй испугалась.

Беда пришла, откуда она совсем не ждала ее!

Она сама написала это письмо!

Это было, по сути, объяснение в любви!

Если Сян Юй нашел его у Сян Чжуана, что он подумал про них?! И что он с ними сделает?!

У нее все внутри сжалось.

Сян Юй встал и неторопливо прошелся мимо стола, заложив руки за спину. Его массивная фигура в высоком золотом гуане и плотном малиновым пао с богато расшитым биси не оставляла сомнений, кто теперь хозяин в усадьбе Сян. По бокам дощатого возвышения, куда вели несколько ступеней, горели две жаровни с широкими круглыми чашами. В полумраке холодной комнаты пламя бросало красные отблески на равнодушное лицо господина. Вся сцена была зловещей и торжественной, настоящий 家法 "домашний суд"*[116] в могущественном семействе.

— Гусей… — задумчиво повторил Сян Юй.

Он повернулся и сверху вниз посмотрел на съежившуюся у подножья лестницы Бай Юй.

— Позволь мне спросить тебя, Бай-цие, — сказал он потом замогильным голосом. — Сколько гусей ты прислала?

— А? Что?

Этого вопроса Бай Юй не ожидала!

— Ни одного! — подытожил генерал.

— Не думай, что в армии Чу не налажено снабжение, и что мне так нужны твои гуси. — продолжал Сян Юй. — Но это показывает твое отношение… Никакой заботы и внимания к семье и своему господину… Я не удивляюсь. Вот она, цена твоих обещаний.

"Это же Сян! — вспомнила Бай Юй. — Какие стихи?! Какие признания в любви?!"

Сейчас скажет про поросят, поняла она.

— Основой военного рациона являются рис и просо, но в войска также регулярно поставляются гуси, утки, цыплята, свинина, говядина… — говорил в это время генерал Сян.

На глазах у Бай Юй выступили слезы после перенесенного волнения. Это было счастье жизни, с которым она чуть не распростилась. Генерал подумал, что младшая наложница усвоила свой урок и раскаялась. Хорошо поговорили.

— Бай Юй, — сказал он уже не так строго. — Ты все время хочешь показать себя умнее других. А сама даже не знаешь, где находится царство Чу. Ты пишешь: я на севере, ты на юге, а надо: я на юге, ты на севере!.. Иди… Будь скромнее, Бай Юй. Как подобает наложнице.

Слава те господи, подумала Бай Юй, пытаясь изобразить на лице подобающую наложнице скромность, но не тут-то было.

Юй Ваньсин молча подняла руку.

Престарелый чиновник, готовивший Юй Ваньсин в проститутки, был ученым сухарем, поэтому Юй Ваньсин иногда вела себя, как в школе на уроке.

— Юй-цие? — с приязнью сказал Сян Юй.

— Господин, Юй-мэй приготовила вам подарок, — отвечала Юй Ваньсин с поклоном, тихим мелодичным голосом. — Она очень старалась. Она хотела порадовать господина.

Сян Юй приподнял брови, удивившись услышанному. Он с вопросом посмотрел на Бай Юй.

Бай Юй с тоской посмотрела на двери. Больше всего ей сейчас хотелось убежать.

Она неохотно подошла к начальственному помосту и протянула господину лакированную шкатулку.

— Это я только учусь, в следующий раз будет лучше, — на всякий случай сказала она.

Сян Юй положил шкатулку на стол, губы его выдали намек на улыбку. Генерал Сян, оказывается, любит получать подарки!

Сян Юй открыл шкатулку.

Он долго смотрел на свой подарок.

Выпученными глазами.

Бай