Может быть, это пропавшие ключи от квартиры Герты Мальштедт? Неужели окончательный прорыв в деле?

Я бы солгал, если бы сказал, что не испытываю в такие моменты невероятное волнение. До сих пор помню, как стоял перед дверью квартиры Герты Мальштедт и дрожащей рукой пробовал один ключ за другим. На третьем замок со щелчком открылся.

Позже эксперт по следам от инструментов установит, что к нему подходит еще один ключ, обнаруженный криминалистами. Круг замкнулся: Рольф Хармс определенно имеет отношение к насильственной смерти Герты Мальштедт.

Когда я возвращаюсь в квартиру Хармса, коллеги показывают мне остальные находки. Начав разбирать мебель, в полости под половицей межкомнатной перегородки они нашли другие украшения: жемчужное ожерелье, серьгу-пусету с 3 маленькими бирюзовыми бусинами и кулон из этого же комплекта с 17 жемчужинами. Звоню родственникам погибшей и прошу их немедленно приехать в полицейский участок. Предъявляю им украшения, но их комментарии разочаровывают. «Да, да, у нее были похожие!» Похожие – это такая категория, которую полицейские не любят. Похожие – это просто догадка, но не доказательство. «Похожее» я никак не могу приобщить к делу.

Может быть, Герта Мальштедт сохранила чеки от ювелирных изделий, в таком случае их получится использовать в качестве доказательства. Поэтому я возвращаюсь в квартиру жертвы, но не нахожу никаких чеков, даже из супермаркета. Вместо этого мне попадается на глаза кое-что другое. В шкафу лежит несколько фотоальбомов: наследие лучших времен. На фотографиях – жизнерадостная женщина, чье свежее лицо еще не испорчено алкоголем. Рядом с ней часто можно увидеть мужчину, и эти двое, кажется, счастливы вместе. На нескольких карточках Герта Мальштедт запечатлена с украшениями. Они очень похожи на те, что мы нашли у Рольфа Хармса. Я вызываю полицейского фотографа. Он отвозит снимки в лабораторию и увеличивает их. Я показываю эти увеличенные фотографии вместе с найденными украшениями ювелиру, который работает в суде в качестве оценщика. Через некоторое время звонит сестра Герты Мальштедт и приносит еще одно украшение, которое она нашла при уборке квартиры: вторую золотую пусету с тремя бирюзовыми жемчужинами. Эксперт работает быстро, результат его анализа однозначен: «Две ушные пусеты образуют пару». Фото украшений также позволяют сделать обнадеживающие выводы: «Подвеска на фотографии, скорее всего, является подвеской, предъявленной для исследования». Три украшения образуют комплект.

Словно на арене цирка, мы постепенно устанавливаем вокруг Рольфа Хармса решетку за решеткой, образуя клетку. С каждой минутой ему будет все труднее найти выход. В конце концов, он, надеюсь, поймет, что выхода больше нет. Это случится, когда клетка будет достроена до конца. Но мы пока еще на пути к этому.

Мы навещаем хозяина бара, звонившего в нетрезвом состоянии. Кроме того, заглядываем к некоторым завсегдатаям, которые были в заведении в тот вечер. По очереди показываем им девять фотографий мужчин, относительно похожих друг на друга. Все указывают на Рольфа Хармса и говорят, что именно этот человек подсунул Герте Мальштедт бирдекель и поджидал ее у входа в бар.

Хармс, однако, словно не видит клетку, которая постепенно выстраивается вокруг него. Он отрицает причастность к преступлению. Я дважды навещаю его в камере предварительного заключения и рассказываю о новых доказательствах. Он по-прежнему отвечает односложно и в какой-то момент окончательно замолкает. Тем не менее через своего адвоката он подает заявление о пересмотре ожидаемого заключения под стражу. Его цель – вырваться на свободу. Для этого он должен убедить судью в том, что подозрения против него не так сильны, как нам кажется.

В своем представлении адвокат утверждает, что отпечаток ладони, найденный на журнальном столике, мог быть оставлен его клиентом во время предыдущего визита. Подставка под пивной бокал, найденная в носке, а также пустая обертка от презерватива также не являются убедительными доказательствами, поскольку его клиент мог подсунуть презерватив женщине в пабе, находясь «в состоянии опьянения». Но в ходе устного слушания возражения отклоняются. Судья решает, что обвиняемый должен оставаться под стражей. Хармс начинает беспокоиться. Он придумывает новую версию произошедшего, чтобы все-таки вырваться из почти захлопнувшейся клетки.

16

Об этой новой версии я узнал только потому, что ей с нами поделился один из заключенных. За решеткой довольно редко раскрываются дела, обычно этому препятствует неписаный тюремный закон молчания. И Хармс, вероятно, на него полагался. Заключенные чувствуют себя там среди равных, у них полно времени для размышлений, и, как, наверное, любому человеку, им нужны собеседники, с которыми можно поделиться самыми сокровенными мыслями. Вероятно, они просто хотят поиграть на публику, рассказывая о своих преступлениях. При этом они забывают, что тюремная дружба – это не обязательно дружба настоящая. Те, кто может извлечь для себя выгоду, пренебрегут ей или даже пойдут на предательство.

Вот и тюремный приятель Хармса также надеется на привилегии – незадолго до своего освобождения он обращается к сотруднику отдела по борьбе с мошенничеством. Когда меня вызывают на допрос, бывший заключенный сообщает, что он сидел с Хармсом в одной камере: «Это был совсем не мой человек!» Тем не менее время от времени они обменивались информацией о преступлениях, в которых их обвиняли. И тут Хармс поведал о своем плане и попросил помощи у своего нового друга. «После освобождения я должен был навестить его отчима и собутыльника и заставить его подписать признание». В признании должно было быть сказано, что мужчина задушил женщину ремнем и зарезал ее ножом. За это сокамернику Хармса причиталось 2 тысячи марок, которые он мог забрать из квартиры отчима. Хармс предупредил приятеля быть настороже: рядом с дверью лежала бейсбольная бита, а под журнальным столиком приклеен скотчем револьвер.

Далее мужчина рассказывает историю, которую Рольф Хармс намеревался изложить нам: якобы он сначала пил пиво в доме отчима. В какой-то момент запасы иссякли. Он отправился за добавкой и случайно оказался в баре, где «много чего происходило». Хармс приглянулся одной женщине, которая принялась с ним флиртовать. Около полуночи он пошел с ней в ее квартиру, и на улице они встретили его отчима. Тот якобы разыскивал Хармса после того, как жажда принять на грудь выгнала его на улицу. Вечеринка продолжилась у той женщины. Заметив, что хозяйка проявляет больший интерес к отчиму, Хармс в итоге ушел домой. Похищенные драгоценности «настоящий убийца» позже спрятал в квартире Хармса, тайно, само собой разумеется.

История абсурдная. И все же чисто теоретически возможно, что все произошло именно так.

Это целая проблема для нас, следователей. Потому что в нашем правовом государстве действует принцип: не обвиняемый