Они отошли от провала и двинулись вперед, перебираясь через земляные гребни – невидимый дракон протянул лапу и проложил эти борозды… Зендивен то энергично взлетал вверх, то кружил возле Антии, принюхиваясь и растирая ладошки, то принимался пританцовывать. Со стороны разрушенных домов донесся тихий стон, и вдалеке сразу же закричали. Разрушенный город пытался прийти в себя, и Антии даже думать не хотелось о том, что сейчас творится в порту.

Но она все равно представила месиво из чая, деревяшек и изорванной человеческой плоти и вновь подумала: все оказалось напрасно. Жив ли Велли? Жива ли Мика?

Принц альвини хлопнул в ладоши и звонко рассмеялся.

– Прекрасно! – воскликнул он. – Я так и думал, что одна из них тут рядом! Антия, скорее!

Антия перелезла через очередную каменюку, торчавшую из земли, словно последний зуб из старческой челюсти, и оказалась на куске дороги, который пощадило землетрясение. Приплясывая в воздухе, Зендивен схватил ее за ухо, потянул вперед, и Антия в полной мере поняла, что чувствует муха, когда попадает в паутину.

Она влипла.

Лицо облепила тонкая пленка, пронзительно пахнувшая ландышем. Антия любила ландыши, но здесь, после землетрясения и смертей, этот запах показался ей отвратительным. Стало темно – настолько, что Антия испугалась, что эта пленка ослепила ее. Она рванулась, пытаясь освободиться, и услышала легкий хлопок. Запах ландыша тоже ушел, а темнота осталась, и Антия услышала щебет Зендивена:

– Так, сейчас ни о чем не думай. Я буду представлять сам, а то собьем тут все.

– Ты уже так путешествовал? – спросила Антия.

Зендивен снова взял ее за ухо и ответил:

– Нет. Ни разу.

Антия даже не успела испугаться: тьма рассеялась, выплюнув их на знакомый пол в хижине Ардиона на болотах. Здесь тоже была ночь, и, со стоном перевернувшись на спину, Антия услышала знакомый призрачный шепот, который плыл из-за запертой двери:

– Открой. Открой мне.

Она не успела испугаться: просто подумала, что если Ардиона тут нет, то они с Зендивеном завязнут на этих болотах до скончания времен – вряд ли новая червоточина раскроется сразу же, как только они выйдут из дому.

А если тут гривлы? Что она тогда будет делать?

По крыше кто-то пробежал – процокали копыта, раздался издевательский смех. В ту же минуту Антию рванули за плечо, швырнули на пол, и она увидела знакомую фигуру и растрепанные темные волосы Ардиона.

Жив! Зендивен не ошибся! Ей захотелось рассмеяться от радости – Ардион зажал ее рот ладонью и каким-то глухим незнакомым голосом произнес:

– Не дергайся, выпотрошу. Эти твари там из-за вас?

Антия растерянно замотала головой. Зендивен вспорхнул к потолку, затрещал крылышками, создавая свет, и Ардион убрал руку. Антия села, окончательно растерявшись и не зная, что делать.

Он не узнал ее? Или это не он?

От золотой дымки, окутавшей принца альвини, в доме сделалось светлее, и к окну сразу же прилипла такая рожа, что Антия заскулила и сползла на пол. Лицо Ардиона было осунувшимся и бледным, под правым глазом залегла глубокая царапина, и сейчас он выглядел так, словно не понимал, где находится.

Контузия?

– Ардион, ты нас помнишь? – негромко спросила Антия тем мирным тоном, которым говорят с больными или детьми. – Я Антия, это Зендивен. Мы искали ладью твоего отца, чтобы подняться в небо и изгнать гривлов.

Ардион уткнулся переносицей в правую ладонь, словно пытался справиться с болью. Тоскливо что-то промычал. Вокруг его пальцев рассыпались мелкие искры и погасли. Зендивен сделал круг над головой владыки и сокрушенно сообщил:

– Евгр побери, его так оглушило, что расслоились магические поля. Плохо! Очень плохо!

– Помнишь ладью? – спросила Антия с искренней заботой. Погладила Ардиона по плечу, представляя, что он сейчас должен чувствовать. Очнулся в незнакомом доме, все раскалывается от боли, а за окнами пляшут привидения – да, тут точно будешь чувствовать себя не в своей тарелке. – Мы садились в ладью, когда началось землетрясение. Тебя сбросило в открывшийся провал вместе с ладьей.

Ардион устало вздохнул, и за окном мелькнули белые лилии и скорбная маска лица. Махивари заглядывала внутрь, призрачные пальцы скользили по стеклу, ощупывали раму, искали хоть какую-то лазейку.

– Все шумит, – негромко признался владыка. – Я ничего не слышу, кроме этого проклятого шума.

Махивари прильнула к стеклу, почерневшие губы раскрылись буквой «О» – лицо Ардиона дрогнуло в гримасе брезгливого ужаса, и он махнул рукой в сторону окна, словно пытался отшвырнуть от себя чудовище с лилиями в глазнице. Удар был такой силы, что дом подпрыгнул – Антию отбросило за диван, оконное стекло с грохотом раскололось, и призраки завыли так, словно что-то пожирало их разом.

Когда Антия опомнилась, то увидела, что за окном стоит тихая, непроглядно черная ночь. Собравшись с духом, она поднялась, выглянула наружу – никого. Рама щерилась стеклянными осколками, словно зубами, но призраков не было.

Зендивен рассмеялся, подпрыгнул в воздухе и сделал кувырок.

– Надо же! Он их уничтожил! – восторженно пропел принц альвини и принюхался. – Да, точно уничтожил! Никого не чую! Лес и болота чисты!

Ардион посмотрел на него так, словно прикидывал, как бы поймать эту писклявую мелочь да отправить вслед за призраками.

– Мы… были в Тангашенте? – спросил он.

Антия пожала плечами.

– Я так и не спросила, как назывался тот город, – призналась она. Очередное облако искр, уже гуще, сорвалось с пальцев Ардиона, проплыло над его головой и растаяло. – Ты помнишь храм Святой Джават-хи? Подпольщиков? Взрыв в порту?

Ардион поднялся и со стоном сел на диван. Антия поняла, что сейчас ее снова начнет захлестывать отчаяние. Если он так и не опомнится, то они не выберутся отсюда и не найдут способа починить сломанную ладью. Она представила, как гривлы дожирают Ашх-Анорн, как Великий Кит в ужасе плывет через океан, то погружаясь под воду, то поднимаясь на поверхность, и обрывки ее мира постепенно теряются в туманном мареве – Антии стало так жутко, что она с трудом сдержала слезы.

– Не знаю, что я помню, – откликнулся Ардион. – Слишком много всего. – Он пристально посмотрел на Антию и сказал: – Мы с тобой сидели в каком-то подвале. Ты ела печенье.

Антия ободряюще улыбнулась:

– Было дело. А еще?

– Этот летун над нами хохотал. – Ардион сделал паузу, и на его лицо словно легла тень скорби. – И мы поднимались на ладье, а потом началось землетрясение. Да, я помню.

– Сильно расслоилось. Когда ладья разрушилась, то ее магия его зацепила, – вздохнул Зендивен, кружа над головой Ардиона. – У него будут вспышки силы, да, будут! Но пока он вряд ли сможет залатать ту трещину в ладье.