Карел, Тина и Лола просьбами о том, чтобы я сплела им обереги, не беспокоили. Они видели, что я выбивалась из сил, пытаясь заработать на теплые вещи, и при этом старалась не забросить учебу. Погода начала стремительно портиться, зарядили противные моросящие дожди, и вопрос одежды становился все острее. Первым делом я приобрела у какой-то старушки на ярмарке толстый пушистый свитер из неокрашенной белой шерсти. Бабуля, божий одуванчик, сказала, что свитер связан из козьей шерсти и очень теплый. Учитывая разумную цену и то, что мне взамен наговора на здоровье еще и скидку сделали… В общем, купила я его и не прогадала. Хотя внешне он выглядел совершенно неказистым, но в нем я проходила почти до первого снега. А там накопились деньги на кожаную куртку и на один сапог. На второй сапог пришлось занять у Лолы и Тины. Смех смехом, но все обстояло именно так. Сапоги уж больно дорогими оказались, зато гномьей работы: невероятно удобные, на устойчивом каблуке и зачарованные так, чтобы сносу не знали и подстраивались под любую погоду. Как меня уверял толстый бородатый мастер гном, в этих сапогах можно хоть по болоту ходить, хоть по сугробам, хоть в летнюю жару. Учитывая, как гномы дорожат своей репутаций, я ему верила.

А потом вдруг повалил снег…

Вместе с ним пришла та самая бабушка, чьей работы свитер я носила. Меня вызвала госпожа Каруда, не поленившись лично прийти в нашу комнату.

– Кира, сходи к воротам. Тебя там какая-то старушка ищет. Требует, чтобы ей позвали ведьму, и описывает девушку. Судя по описанию – это ты.

– О как! – озадачилась я. – А чего хочет, не говорит?

– Нет, – покачала головой гоблинша. – Только настойчиво просит позвать ей ведьму и не желает ничего слышать. Уж ей объясняли-объясняли, что тут маги-книгоходцы учатся, а она заладила свое и никак не уходит. Сходи, жалко ведь. Старый человек, а там снег идет.

Я быстро оделась и побежала к воротам. Вопросительно кивнула охранникам, и они, посмеиваясь, показали мне на притулившуюся у стены, чтобы спрятаться от снега, сгорбленную фигурку.

– Бабушка? – позвала я, подойдя поближе.

– Ой, деточка! – обрадованно воскликнула она, подслеповато вглядываясь в мое лицо. – А мне говорили, что нет у них тут ведьм. Как же нет, если ты мне сама говорила, что учишься на «вышибалу»?!

– Вы что-то хотели, бабушка? – спросила я и поежилась от сильного порыва ветра, плеснувшего в лицо горсть снега.

– Да-да, милая, – засуетилась старая женщина. – Я же чего хотела-то… Ты приходи ко мне… Я связала на твой размер носочки, шапку, рукавички и шарф – широкий и теплый. А то ж вы, молодые, совсем не думаете ни о чем, пока не застудите себе все на свете. Ты не сомневайся, я запомнила тебя, всё подойдет. У моей козочки ведь шерстка шелковая. Тебе ведь понравился свитер?

– Очень! – честно ответила я. – Замечательный свитер!

– Ну и хорошо, – беззубо улыбнулась она. – Ты приходи, адрес я скажу.

– А… сколько это будет стоить?

Шапка и все остальное были мне нужны, но денег на них пока не было. Я еще не отдала Лоле долг за сапоги.

– В деньгах – нисколько, – замахала она руками. – Ты мне заговор сделай, как в прошлый раз. И мне, и скотинке моей. Зиму больно холодную обещают. А у меня здоровье уж не то, что раньше. Первая осень, когда я не мучилась от ревматизма и одышки. Токмо как снег выпал, спохватилась – это ж твой наговор меня выручил. Ты уж мне нашепчи, ведьмочка! И, может, ниточку какую завяжи на руку. Мне соседка сказала, что вы, ведьмы, умеете.

– Хорошо, бабушка. Давайте я приду послезавтра. Хорошо? Во второй половине дня, у меня как раз не будет никаких занятий после обеда.

Старушка продиктовала мне адрес. Жила она, видимо, на окраине, потому что в центре города такой улицы точно не было. Я повторила адрес вслух, чтобы не забыть, и мы распрощались. Бабуля побрела по улице, пряча лицо от снега, а я припустила обратно в общежитие. Бр‑р‑р! Холодина-то какая!

Вот так я и обзавелась еще вязаными вещами, чтобы пережить зиму. Пусть не слишком модными, но очень теплыми. А бабушка получила на руку простенький кожаный плетеный оберег моего изготовления и заговоренную шерстяную ниточку из своих собственных запасов. Скотинку ее я тоже заговорила. Кого на молоко, кого на шерсть и всех – на здоровье… Ну и, не мудрствуя лукаво, воткнула иглы над входной дверью и пошептала заговоры в доме надо всем, чем могла: над печкой, трубой и окнами. В качестве бонуса за это мне были выданы крынка парного молока и миска творога. Расстались мы с хозяйкой дома, весьма довольные друг другом.

Но это не все! Она же привлекла мне в качестве клиенток нескольких своих соседок. Вязать такие чу́дные вещи из козьей шерсти они не умели, но одна из них, крепкая еще женщина – вдова с тремя детьми, сшила мне теплые брюки из шерстяной ткани. Вторая соседка – десяток носовых платков с кружевными зубчиками по краю, вывязанными крючком. Учитывая, что здесь одноразовые бумажные носовые платочки отсутствовали как вид, подношение оказалось весьма актуальным. Дочка третьей тетки, молоденькая хохотушка лет шестнадцати, преподнесла ночную рубашку. Она умела шить в отличие от меня, криворукой. Девица готовила себе приданое, и мне перепала сорочка. Ну и по мелочи оплачивали кто чем мог. Кто молоком, творогом и сыром, кто колбасой, пирожками или свежим хлебом, а кто вареньями или соленьями. Я не выпендривалась, брала все, что давали, и честно выполняла свою работу, не обращая внимания на стоимость оплаты. Понятно же, что нет у людей денег. Чем могут, тем и благодарят. А еда лишней никогда не бывает. Нас в школе, конечно, кормили хорошо, три раза в день. Но есть все равно хотелось постоянно. С такими-то нагрузками и энергетическими затратами на магию! Лола тоже не гнушалась тем, что я приносила. А я пила купленный ею чай (хороший и дорогой, кстати) с печеньками или конфетами.

В общем, не знаю, как бы я выжила, если бы не оказалась ведьмой и не умела плести макраме и работать с бисером. Вот честно, не знаю! Мои способности первокурсницы академии никого не интересовали, тут пятикурсники не всегда могли подработать по специальности. А изготовление оберегов и ведьмины наговоры спасли меня в прямом смысле этого слова. Мне бы еще на какую-нибудь шубейку или меховой плащ заработать, и до весны я точно не помру от холода.

Устала только ужасно. Под глазами залегли тени и, несмотря на хорошее питание, похудела. Хотя куда уж больше? Но зачетка радовала пятерками, и приближающаяся сессия пугала не так чтобы до дрожи. По большинству предметов можно было надеяться на «автомат» по зачетам. Ну а экзамены… Экзамены – это экзамены.

…Первым был практикум по некромантии. Наверное, преподаватели так поступили из эгоистичных соображений. Мол, кто выживет и сдаст итоговый практикум по некромантии, тех допустят к остальным экзаменам. А кого сожрут упыри – тем адептам туда и дорога, а преподавателям меньше работы на сессии. Ничем иным я не могла объяснить столь странное расписание экзаменов, зачетов и практикумов.

Нам было велено собраться у ворот школы за час до полуночи. Студенты, дрожащие от холода, как волчьи хвосты, клацали зубами, кутались в плащи и куртки и лихорадочно прокручивали в голове всё, чему выучились за эти месяцы.