Мысль, что Рину могли убить, а я был бы бессилен помешать просто потому, что находился далеко, терзала меня. От нее в груди образовалась мучительная сосущая пустота, которая болезненно ворочалась и заставляла сердце сбиваться с ритма. Непривычное, неприятное ощущение, которому я не мог подобрать названия и с которым не мог бороться.

— За мной что, в самом деле следили? — нарушила тишину Рина.

— Ты против? — спросил я излишне резко. Я понимал, что женщина уж точно ни в чем не виновата, но эмоции настойчиво искали выход.

— Нет, что ты. Это ведь для моей же безопасности, — с обезоруживающим спокойствием ответила она. — Просто любопытно, как он делал это настолько незаметно. Или он следил только за пределами дворца?

— Честно говоря, я не в курсе, — признался я со вздохом, стараясь все же взять себя в руки. — Этим занимались Даоровы «котики». Как, впрочем, и всеми подобными вещами.

— Я вот еще что хотела спросить, — почти без паузы продолжила Рина. — А даны вообще часто нарушают закон и применяют свои способности во зло? Просто всем нам с самого детства внушают, что за это платят Искрой, и я даже видела такой случай, и мне кажется, человек должен иметь очень весомый мотив для такого риска. То есть просто ради денег довольно странно идти на подобное.

— Люди порой рискуют ради денег гораздо сильнее и охотнее, чем ради жизни близких или каких-то высоких целей, — возразил я, поморщившись. — Но, насколько я знаю, среди данов действительно редко попадаются преступники, особенно такие, которые совершают нечто по-настоящему серьезное и страшное. А к чему ты это спросила?

— Просто вспомнилось, как на нас напал дан. Помнишь, по дороге в Вир? Это может быть тот же самый человек, или я говорю глупости? Ты его тогда поймал?

Я едва не запнулся на ровном месте и медленно качнул головой, задумчиво покосившись на Рину.

— Нет, не поймал. Мне любопытно, как ты до этого додумалась, но мысль действительно интересная, надо подкинуть ее Даору.

— Все просто, — смущенно улыбнулась она. — Я привыкла, что вокруг — только хорошо знакомые люди, и сложно думать, что злодеев может быть одновременно несколько и все они могут действовать независимо друг от друга. Поэтому мне кажется, что вообще все вокруг связано между собой.

— Самое интересное, что оно действительно чаще всего связано, в этом смысле маленький придорожный гостевой дом отличается от государства только масштабами проблем, — хмыкнул я в ответ и толкнул дверь покоев, до которых мы наконец-то дошли.

— Ты все-таки решил меня запереть? — с грустной иронией полюбопытствовала Рина, вперед меня проходя в комнату.

— Если только с собой вместе, — ответил я с нервным смешком, прикрыл дверь и наконец-то сгреб жену в охапку, уткнулся носом в ее макушку и, шумно вздохнув, проговорил: — И эта идея чем дальше, тем больше мне нравится.

— Да ладно, все ведь обошлось, — неуверенно пробормотала дана. — И вообще, откуда такое неверие в собственные чары?

— Чары! — передразнил я нервно. — При чем тут это? Они где-то там, за ними нет возможности проследить и нельзя прийти на помощь дорогому существу в любой момент, когда только появится опасность. Я привык чувствовать себя почти всемогущим в тех пределах, в которых обычно живу. Тию и остальных детей кесаря защищал дворец и чары богини, Даора и Халу не так-то просто достать… А тут вдруг выясняется, что стоит отвернуться — и близкий человек может просто перестать быть. Ускользнет, как вода сквозь пальцы, и все. Когда не хватает сил спасти и защитить — это понятно, это проще принять. Я уже научился это принимать. А здесь… Начинает казаться, что все это иллюзия, бред воспаленного сознания, что всего этого не существует. Стоит закрыть глаза, и мир перестает существовать. Да ржа его побери, плевать я хотел на мир! — раздраженно оборвал я сумбурный поток ненужных слов и вдруг наконец, озарением, нашел именно те, которые стоило сказать с самого начала, которые не давали спокойно дышать и сжимали грудь болью: — Я до смерти боюсь тебя потерять. Обещал защитить, а теперь вот оказывается, что не могу этого сделать…

— Не говори глупостей! — Рина с силой уперлась ладонями мне в грудь, чтобы отстраниться и заглянуть в лицо. — Что значит — не можешь? Именно ты и защитил! И-ив, ну что ты, в самом деле, — с мягким укором протянула она, хмурясь, ласково провела ладошкой по моей щеке. — Все обошлось, никто не пострадал. Если уж на то пошло, рядом с Железным регентом я рисковала значительно сильнее, — женщина улыбнулась, явно пытаясь свести все к шутке.

— Только Железному регенту было на это плевать, — поморщился я. — К тому же он не умел любить и вообще с чувствами у него были проблемы.

— А… ты? — едва слышно выдохнула Рина, глядя на меня с пронзительной надеждой. Трудно не понять, надеждой на что.

— Я давно не задумывался о том, что такое любовь, — не удержавшись от нервного смешка, проговорил я медленно, с расстановкой. — Если я сейчас готов бросить все и увезти тебя на край света, чтобы спрятать понадежнее, это она? Если при мысли о том, что ты могла умереть, у меня останавливается сердце? А если я понимаю, что в случае твоей смерти готов своими руками уничтожить полмира, чтобы добраться до тех, кто будет в ней повинен, и отомстить, и после умру сам — что это?

— Надеюсь, до этого все-таки не дойдет, — сияя улыбкой, качнула головой дана и потянулась ко мне для поцелуя.

Оставалось только порадоваться, что для этого разговора я догадался пройти в покои, а не устроил его на всеобщем обозрении. Сказать я изначально хотел совсем другое, может быть, отругать жену за беспечность, но так получилось куда лучше для нас обоих. По крайней мере, я сам окончательно понял, сколь многое значит для меня эта женщина, и успокоил на этот счет ее. А еще, похоже, эта встряска окончательно выбила из меня остатки эйфории и вернула меня к действительности, что тоже было очень кстати.

Один недостаток: о дефиците времени я забыл после пары поцелуев, а вспомнил, только лежа в собственной постели, ощущая во всем теле сладкую истому и обнимая жену, стремящуюся прижаться ко мне всем телом. Появилось острое, отчетливое желание сделать вид, что на сегодня у меня не было никаких планов.

— Ржа меня побери, — пробормотал я негромко.

— Что случилось? — спросила Рина.

— Нужно идти, но нет никакого желания это делать, — ответил честно.

— Ну, у нас же целая ночь впереди, — мурлыкнула жена, приподнимаясь на локте, чтобы дотянуться до моих губ. Прижалась грудью к груди, скользнула тонкой ладошкой по плечу вниз, потом на бок, ниже на бедро…

Идти куда-то расхотелось окончательно.

Я перекатился по кровати, подминая женщину под себя, поцеловал коротко и жадно, отчетливо ощущая, как тело вновь отзывается на ее близость, но после все-таки заставил себя остановиться.

— Ночь впереди, — напомнил я и отстранился, чтобы подняться с кровати и одеться. Рина не стала упорствовать, прекрасно понимая, что весь день провести в комнате я не могу. Да она и сама наверняка не собиралась сидеть в четырех стенах — к обучению дана подходила ответственно.