2. Макс пьян.

В принципе может быть и то и другое…

– Твой дружок интересуется, хорошо ли ты провел время в закрытой бане? – иронично спросила Полина.

– Мне казалось, этот вопрос должны задать тебе сестры, – не менее едко ответил Андрей.

Фыркнув, она повернула голову к окну. Конечно, они обсуждают ее, будут теперь нагло перекидываться эсэмэсками и…

Свет в домах напротив погас.

Потом загорелся.

Потом опять погас.

Опять загорелся.

Затем погас свет на улице, расположенной перпендикулярно.

Загорелся.

Мигнул и погас.

Затем загорелся.

Затем погас с двух сторон одновременно…

Полина встала и подошла к окну.

– И часто у вас тут перебои со светом бывают? – спросила она, прижимаясь лбом к стеклу.

– А что? – Андрей шагнул к ней и тоже посмотрел в окно.

Свет на соседних улицах загорелся. Затем погас только напротив.

– У тебя свечи есть? – на всякий случай поинтересовалась Полина. – Что это вообще?

«А это, по всей видимости, и есть обещанный конец света», – тяжело вздохнул Андрей. Макс сошел с ума. Макс пьян.

Свет вспыхнул везде, но погас на их линии.

– Замечательно, – прокомментировала Полина, устремляя взгляд на люстру – загорится или нет? Нет. – Так у тебя есть свечи?

– Подожди минутку, – ответил Андрей и направился к двери. Макс написал, что нужно выходить, а куда еще выходить, как не на улицу?

На ступеньках лежал большой целлофановый пакет, который выглядел полупустым и оказался легким.

Зайдя в комнату, Андрей взял с полки навесного шкафа зажигалку, щелкнул ею и с опаской заглянул внутрь пакета…

«Идиот», – мысленно застонал он и еще раз тяжело вздохнул.

– Свечи есть, – сказал он и вынул из пакета сначала небольшой букет, а затем всевозможные свечи в количестве приблизительно пятнадцати-двадцати штук (весь ассортимент супермаркета, расположенного рядом с домом Макса). Свечи толстые, тонкие, шарообразные, в виде фигурок животных, сердец, ангелочков, кривых сосулек, две гелиевые в высоких стаканах и последняя… огромная, как колонна Большого театра. Вот эту огромную Андрей и зажег в первую очередь, а затем и остальные.

Полина взирала на это действо молча, сначала с изумлением, после с насмешкой, а затем с приятным теплом в груди. Огоньки загорались – один, другой, третий… комната постепенно освещалась, и уже можно было рассмотреть каждый цветок в букете, который лежал на краю стола, свешиваясь помятыми, потерявшими свежесть бутонами.

«Макса я, конечно, убью, романтик хренов», – ругался Андрей, устанавливая свечки поменьше на блюдцах.

Да уж, это действительно конец света, и ничего не поделаешь, приходится следовать сценарию. Если ты попадаешь в дурацкую ситуацию, то не остается ничего другого, как сделать вид, будто так и задумано.

«Убью Макса, убью», – твердо пообещал себе Андрей.

Ухаживания – это хорошо, но не так же по-глупому, явно…

«Он бы еще открытку подписал! Умник!»

Представив, как Макс подписывает открытку: «Дорогая Полина, я тебя безумно люблю, не могла бы ты поскорее сказать «да», а то нам очень нужен твой салон», – Андрей широко улыбнулся, подхватил поникший букет, повернулся к Полине и торжественно произнес:

– Дорогая, это тебе от всей души.

– Спасибо, – ответила она, хотя в голове звенели совсем другие слова: «И после этого ты будешь говорить, что в бане нас запер не Макс?»

На въезде в Москву они застряли в пробке, возникшей из-за строительных работ. Мало того, что пришлось вставать ни свет ни заря, тащиться в дальний угол участка к туалету, морозить «лучшую попку сезона», затем возвращаться, мечтая о теплой постели, изображая из себя бодрую бизнес-леди, так еще и на дорогах проблемы паровозиком! Нет, пока Андрей не отстроит дачу с нормальными удобствами, она больше на его «виллу» ни ногой.

А потом поедет?

О-о-о, откуда взялись эти сложности? Почему она постоянно анализирует свои мысли, сомнения, желания, чувства, точно в ее жизни произошли кардинальные изменения и как раньше уже быть не может! Но ничего же не случилось – обычный фиктивный брак. Полина улыбнулась, проехала несколько метров и вновь остановилась. Хорошо, просто хорошо, и плевать на пробки.

Андрей домой заезжать не стал – рванул в офис, а Полина решила принять душ, переодеться, немного поспать (возможно… как получится) и уж затем отправиться в салон. Настроение набирало обороты, суетные московские улицы радовали зелеными огнями светофоров, пару раз попались плакаты, сообщающие спешащим гражданам о приближении достойного праздника 8 Марта.

Воспоминания о поцелуе изменили оттенок и стали забавными, не более. Если будет нужно, она и сама поцелует Андрея и еще много чего сделает – жалко, что ли. Ура прежней легкости, ура! И да здравствует весна! Вот так.

Прохаживаясь по квартире, наливая воду в чайник, заглядывая в поисках чистого полотенца на полки шкафа в ванной, скидывая одежду, Полина продолжала думать об Андрее.

А она ему нравится.

Раньше, может, и нет, но сейчас…

То есть он бы и раньше не отказался…

Полина взяла бутылочку с гелем для душа, вовремя сообразила, что запах мужской, вернула ее на место и с наслаждением подставила стройное тело под теплые колкие ниточки воды. Дача, баня – это прекрасно, но цивилизованный быт намного лучше.

Она и не заметила, как отправила в корзину для белья – к его носкам и футболкам – свои вещи.

В салон Полина приехала без десяти час. Не обнаружив в парикмахерском зале своего влюбчивого заместителя, она направилась в кабинет, где и наткнулась на… плачущую Леночку.

Понятно. Любовь. Оборвалась. Трагически. И, конечно, такой больше не будет. Никогда. И, без сомнения, жизнь кончена.

– Мы расстались… – сразу «обрадовала» Леночка, стоило сесть за стол. – Я думала, наши отношения навсегда… необыкновенные… Павлик… он самый лучший… Была любовь, а теперь нету… Жизнь кончена…

– Валерия Викторовна? – участливо намекнула Полина на особые обстоятельства.

– Да! – воскликнула Леночка и даже рыдать перестала. – Привела себя в порядок, напекла пирогов с капустой – Павлик их очень любит, а я не умею, и затащила его в свое логово! Полиночка Петровна… что же делать… неудачница я какая-то… люблю их, люблю, а они… неужели его жена лучше меня? Чего он к ней вернулся?

– Ну-у, они уже родня, понимаешь? – попыталась объяснить Полина.

– Вот именно – друзья-товарищи! А у нас-то любовь была… есть… Все из-за Валерии грымзы Викторовны… из-за нее!